Великая княгиня София (1455-1503) из греческой династии Палеологов была женой Ивана III. Она происходила из рода византийских императоров. Браком с греческой царевной Иван Васильевич подчеркнул связь собственной власти с константинопольской. Когда-то Византия дала Руси христианство. Брак Ивана и Софии замкнул этот исторический круг. Их сын Василий III и его наследники считали себя преемниками греческих императоров. Чтобы передать власть собственному сыну, Софии пришлось вести многолетнюю династическую борьбу.
Происхождение
Точная дата рождения Софии Палеолог неизвестна. Она появилась на свет около 1455 года в греческом городе Мистре. Отцом девочки был Фома Палеолог - брат последнего византийского императора Константина XI. Он правил Морейским деспотатом, располагавшимся на полуострове Пелопоннес. Мать Софии, Екатерина Ахайская, являлась дочерью франкского князя Ахеи Чентурионе II (итальянца по происхождению). Католический правитель конфликтовал с Фомой и проиграл ему решающую войну, в результате которой потерял собственные владения. В знак победы, а также присоединения Ахеи греческий деспот и женился на Екатерине.
Судьба Софии Палеолог определилась драматическими событиями, случившимися незадолго до ее рождения. В 1453 году турки захватили Константинополь. Это событие стало концом тысячелетней истории Византийской империи. Константинополь находился на перекрестке между Европой и Азией. Заняв город, турки открыли себе путь на Балканы и в Старый Свет в целом.
Если османы победили императора, то прочие князьки и вовсе не представляли для них угрозы. Морейский деспотат был захвачен уже в 1460 году. Фома успел забрать свою семью и бежать с Пелопоннеса. Сначала Палеологи попали на Корфу, затем перебрались в Рим. Выбор был логичным. Италия стала новым домом для многих тысяч греков, не пожелавших оставаться в подданстве мусульман.
Родители девочки скончались практически одновременно в 1465 году. После их смерти история Софии Палеолог оказалась тесно связанной с историей ее братьев Андрея и Мануила. Малолетних Палеологов приютил папа римский Сикст IV. Для того чтобы заручиться его поддержкой и обеспечить детям спокойное будущее, Фома незадолго до смерти принял католичество, отказавшись от греческой православной веры.
Жизнь в Риме
Обучением Софии занялся греческий ученый и гуманист Виссарион Никейский. Больше всего он был знаменит тем, что стал автором проекта унии католической и православной церквей, заключенной в 1439 году. За успешное воссоединение (Византия пошла на эту сделку, находясь на краю гибели и напрасно надеясь на помощь европейцев) Виссарион получил чин кардинала. Теперь он стал учителем Софии Палеолог и ее братьев.
Биография будущей московской великой княжны с ранних лет носила печать греко-римской двойственности, адептом которой был Виссарион Никейский. В Италии при ней всегда находился переводчик. Два профессора учили ее греческому и латинскому языкам. София Палеолог и ее братья содержались за счет Святого Престола. В год папа выдавал им больше 3 тысяч экю. Деньги тратились на прислугу, одежду, врача и т. д.
Судьба братьев Софии сложилась прямо противоположным друг от друга образом. Как старший сын Фомы Андрей считался юридическим наследником всей династии Палеологов. Он пытался продать свой статус нескольким европейским королям, надеясь, что те помогут ему вернуть трон. Крестового похода ожидаемо не произошло. Андрей так и скончался в бедности. Мануил же вернулся на историческую родину. В Константинополе он стал служить турецкому султану Баязиду II, а согласно некоторым источникам, даже принял ислам.
Как представительница угасшей императорской династии София Палеолог из Византии была одной из самых завидных невест Европы. Однако ни один из католических монархов, с которыми пытались договориться в Риме, так и не согласился жениться на девушке. Даже слава имени Палеологов не могла затмить опасности, исходившей от османов. В точности известно, что покровители Софии стали сватать ее с кипрским королем Жаком II, однако он ответил твердым отказом. В другой раз уже сам римский понтифик Павел II предложил руку девушки влиятельному итальянскому аристократу Караччоло, но и эта попытка сыграть свадьбу провалилась.
Посольство к Ивану III
В Москве о Софии узнали в 1469 году, когда в российскую столицу прибыл греческий дипломат Юрий Траханиот. Он предложил недавно овдовевшему, но еще совсем молодому Ивану III проект брака с царевной. Римское послание, переданное зарубежным гостем, было составлено папой Павлом II. Понтифик обещал Ивану поддержку, если тот захочет жениться на Софии.
Что заставило римскую дипломатию обратиться к московскому великому князю? В XV веке после долгого периода политической раздробленности и монгольского ига Россия вновь объединилась и стала крупнейшей европейской державой. В Старом Свете ходили легенды о богатствах и могуществе Ивана III. В Риме многие влиятельные лица надеялись на помощь великого князя в борьбе христиан против турецкой экспансии.
Так или иначе, но Иван III ответил согласием и решил продолжать переговоры. К «римско-византийской» кандидатуре благосклонно отнеслась его мать Мария Ярославна. Иван III, несмотря на свой крутой нрав, побаивался родительницы и всегда прислушивался к ее мнению. В то же время фигура Софии Палеолог, биография которой была связана с латинянами, не понравилась главе русской православной церкви - митрополиту Филиппу. Понимая свое бессилие, он не стал противодействовать московскому государю и дистанцировался от предстоящей свадьбы.
Свадьба
Московское посольство приехало в Рим в мае 1472 года. Во главе делегации был итальянец Джан Батиста делла Вольпе, в России известный как Иван Фрязин. Послов встретил папа Сикст IV, незадолго до того сменивший скончавшегося Павла II. В знак признательности за оказанное гостеприимство понтифик получил в дар большое количество собольего меха.
Прошла всего неделя, и в главном римском соборе святого Петра прошла торжественная церемония, на которой София Палеолог и Иван III заочно обручились. В роли жениха пребывал Вольпе. Готовясь к важному событию, посол допустил серьезную оплошность. Католический обряд требовал использования обручальных колец, но Вольпе не подготовил их. Скандал замяли. Все влиятельные организаторы помолвки хотели благополучно завершить ее и закрыли глаза на формальности.
Летом 1472 года София Палеолог вместе с собственной свитой, папским легатом и московскими послами отправилась в далекий путь. На прощание она встретилась с понтификом, давшим невесте свое финальное благословение. Из нескольких маршрутов спутники Софии избрали путь через Северную Европу и Балтию. Греческая царевна пересекла весь Старый Свет, приехав из Рима в Любек. София Палеолог из Византии достойно терпела тяготы дальней дороги - подобные путешествия были ей не впервой. По настоянию папы все католические города организовывали посольству радушный прием. Морем девушка добралась до Таллина. Далее последовали Юрьев, Псков, а за ним и Новгород. София Палеолог, реконструкция внешности которой была проведена специалистами в XX веке, удивляла россиян своей чужеземной южной внешностью и незнакомыми привычками. Всюду будущую великую княгиню встречали с хлебом и солью.
12 ноября 1472 года принцесса София Палеолог прибыла в долгожданную Москву. Церемония венчания с Иваном III прошла в тот же день. У спешки была объяснимая причина. Приезд Софьи совпал с празднованием дня памяти Иоанна Златоуста - святого покровителя великого князя. Так московский государь отдал свой брак под небесное покровительство.
Для православной церкви тот факт, что София - вторая жена Ивана III, был предосудительным. Священник, который венчал бы подобный брак, должен был рисковать своей репутацией. Кроме того, отношение к невесте как к чужой латинянке закрепилось в консервативных кругах с самого ее появления в Москве. Именно поэтому митрополит Филипп уклонился от обязанности провести венчание. Вместо него церемонией руководил протопоп Коломны Осия.
София Палеолог, вероисповедание которой оставалось православным даже во время пребывания в Риме, тем не менее приехала с папским легатом. Этот посланец, путешествуя по российским дорогам, демонстративно вез перед собой большое католическое распятие. Под давлением митрополита Филиппа Иван Васильевич дал понять легату, что не собирается терпеть подобное поведение, смущающее его православных подданных. Конфликт был исчерпан, однако «римская слава» преследовала Софию до конца ее дней.
Историческая роль
Вместе с Софией в Россию приехала ее греческая свита. Иван III с большим интересом относился к наследию Византии. Брак с Софией стал сигналом для многих других скитавшихся в Европе греков. Образовался поток единоверцев, стремившихся поселиться во владениях великого князя.
Что сделала для России София Палеолог? Она открыла ее для европейцев. В Московию ехали не только греки, но и итальянцы. Особенно ценились мастера и ученые люди. Иван III опекал итальянских архитекторов (например, Аристотеля Фиораванти), построивших в Москве большое количество шедевров зодчества. Для самой Софии были выстроены отдельный двор и хоромы. Они сгорели в 1493 году во время страшного пожара. Вместе с ними была утрачена сокровищница великой княгини.
В дни стояния на Угре
В 1480 году Иван III пошел на обострение конфликта с татарским ханом Ахматом. Результат этого конфликта известен - после бескровного стояния на Угре Орда покинула пределы России и больше никогда не требовала от нее дани. Ивану Васильевичу удалось сбросить многолетнее иго. Однако до того, как Ахмат с позором покинул владения московского князя, ситуация казалась неопределенной. Боясь нападения на столицу, Иван III организовал отъезд Софьи с их детьми на Белое озеро. Вместе с женой находилась великокняжеская казна. Если бы Ахмат захватил Москву, она должна была бежать дальше на север поближе к морю.
Решение об эвакуации, которое приняли Иван 3 и София Палеолог, вызвало возмущение в народе. Москвичи с удовольствием стали вспоминать «римское» происхождение княгини. Саркастические описания бегства государыни на север сохранились в некоторых летописях, например в Ростовском своде. Тем не менее все укоры современников сразу же забылись после того, как в Москву пришла новость о том, что Ахмат со своей армией решил отступить от Угры и вернуться в степи. София из рода Палеологов приехала в Москву месяц спустя.
Проблема наследника
У Ивана и Софии было 12 детей. Половина из них умерли в детстве или младенчестве. Остальные выросшие дети Софии Палеолог также оставили после себя потомство, однако ветвь Рюриковичей, начавшаяся от брака Ивана и греческой царевны, угасла приблизительно в середине XVII столетия. У великого князя был в том числе и сын от первого брака с тверской княжной. Названный в честь отца, он запомнился как Иван Младой. По закону старшинства именно этот княжич должен был стать наследником московской державы. Разумеется, такой вариант развития событий не нравился Софии, желавшей, чтобы власть перешла к ее сыну Василию. Вокруг нее сформировалась верная группировка придворной знати, поддержавшая притязания княгини. Однако до поры до времени она никак не могла повлиять на династический вопрос.
С 1477 года Иван Младой считался соправителем отца. Он участвовал в стоянии на Угре и постепенно учился княжеским обязанностям. На протяжении многих лет положение Ивана Младого как законного наследника было неоспоримым. Однако в 1490 году он заболел подагрой. Лекарства от «ломоты в ногах» не было. Тогда из Венеции был выписан итальянский врач Мистр Леон. Он взялся вылечить наследника и поручился за успех собственной головой. Леон пользовался довольно странными методами. Он давал Ивану некое зелье и жег ему ноги раскаленными стеклянными сосудами. От лечения недуг только усилился. В 1490 году Иван Младой умер в страшных муках в возрасте 32 лет. В гневе муж Софии Палеолог заключил венецианца в темницу, а через несколько недель и вовсе прилюдно казнил.
Конфликт с Еленой
Смерть Ивана Младого ненамного приблизила Софию к исполнению ее мечты. Умерший наследник был женат на дочери молдавского государя Елене Стефановне и имел сына Дмитрия. Теперь Иван III оказался перед сложным выбором. С одной стороны, у него был внук Дмитрий, а с другой - сын от Софии, Василий.
На протяжении нескольких лет великий князь продолжал колебаться. Бояре вновь раскололись. Одни поддерживали Елену, другие - Софию. У первой сторонников было значительно больше. Многим влиятельным русским аристократам и вельможам не нравилась история Софии Палеолог. Некоторые продолжали укорять ее за связанное с Римом прошлое. Кроме того, София сама старалась окружать себя родными греками, что не шло на пользу ее популярности.
На стороне Елены и ее сына Дмитрия была добрая память об Иване Младом. Сторонники Василия сопротивлялись: по матери тот был потомком византийских императоров! Елена и София стоили друг друга. Обе они отличались честолюбием и хитростью. Хотя женщины соблюдали дворцовую пристойность, их обоюдная ненависть друг к другу не была секретом для княжеского окружения.
Опала
В 1497 году Ивану III стало известно о готовившемся за его спиной заговоре. Юный Василий попал под влияние нескольких неосторожных бояр. Среди них выделялся Федор Стромилов. Этот дьяк смог уверить Василия, что Иван уже собрался официально объявить своим наследником Дмитрия. Безрассудные бояре предложили избавиться от конкурента или захватить в Вологде государеву казну. Количество вовлеченных в затею единомышленников продолжало расти, пока о заговоре не узнал сам Иван III.
Как всегда, страшный в гневе великий князь приказал казнить основных знатных заговорщиков, в том числе и дьяка Стромилова. Василий избежал темницы, однако к нему была приставлена стража. В опалу попала и София. До мужа дошли слухи, что она водит к себе мнимых колдуний и пытается получить зелье, чтобы отравить Елену или Дмитрия. Этих женщин нашли и утопили в реке. Государь запретил супруге попадаться ему на глаза. В довершение Иван действительно объявил пятнадцатилетнего внука своим официальным наследником.
Борьба продолжается
В феврале 1498 года в Москве прошли торжества по случаю коронации юного Дмитрия. На церемонии в Успенском соборе присутствовали все бояре и члены великокняжеской семьи за исключением Василия и Софии. Опальных родственников великого князя на коронацию демонстративно не пригласили. На Дмитрия надели Шапку Мономаха, а Иван III устроил в честь внука грандиозный пир.
Партия Елены могла торжествовать - это был ее долгожданный триумф. Однако даже сторонники Дмитрия и его матери не могли чувствовать себя слишком уверенно. Иван III всегда отличался импульсивностью. Из-за крутого нрава он мог ввергнуть в опалу кого угодно, в том числе и жену, однако ничто не гарантировало, что великий князь не изменит своих предпочтений.
После коронации Дмитрия прошел год. Неожиданно к Софии и ее старшему сыну вернулась милость государя. В летописях нет свидетельств, говорящих о причинах, побудивших Ивана примириться с супругой. Так или иначе, но великий князь приказал пересмотреть дело против жены. При повторном расследовании открылись новые обстоятельства придворной борьбы. Некоторые доносы на Софию и Василия оказались лживыми.
Государь обвинил в клевете самых влиятельных заступников Елены и Дмитрия - князей Ивана Патрикеева и Симеона Ряполовского. Первый из них был главным военным советником московского правителя на протяжении более чем тридцати лет. Отец Ряполовского защищал Ивана Васильевича в детстве, когда ему грозила опасность со стороны Дмитрия Шемяки во время последней русской междоусобной войны. Эти великие заслуги вельмож и их семей не спасли их.
Спустя шесть недель после боярской опалы уже вернувший благосклонность к Софии Иван объявил их сына Василия новгородским и псковским князем. Дмитрий все еще считался наследником, но члены двора, чувствуя перемену настроения государя, стали покидать Елену и ее ребенка. Боясь повторить судьбу Патрикеева и Ряполовского, прочие аристократы начали демонстрировать лояльность Софии и Василию.
Триумф и смерть
Прошло еще три года, и наконец, в 1502 году борьба Софии и Елены завершилась падением последней. Иван приказал приставить к Дмитрию и его матери стражу, затем отправил их в темницу и официально лишил внука великокняжеского достоинства. Тогда же государь объявил своим наследником Василия. София торжествовала. Ни один боярин не посмел перечить решению великого князя, хотя многие продолжали сочувственно относиться к восемнадцатилетнему Дмитрию. Ивана не остановила даже ссора с его верным и важным союзником - отцом Елены и молдавским правителем Стефаном, возненавидевшим хозяина Кремля за страдания дочери и внука.
Софии Палеолог, биография которой представляла собой череду взлетов и падений, удалось добиться главной цели своей жизни незадолго до собственной кончины. Она умерла в возрасте 48 лет 7 апреля 1503 года. Великую княгиню похоронили в саркофаге из белого камня, помещенном в усыпальницу Вознесенского собора. Могила Софии оказалась рядом с могилой первой супруги Ивана, Марии Борисовны. В 1929 году большевики разрушили Вознесенский собор, а останки великой княгини перенесли в Архангельский собор.
Для Ивана кончина супруги стала сильным ударом. Ему было уже за 60. В трауре великий князь посетил несколько православных обителей, где усердно предавался молитвам. Последние годы совместной жизни омрачились опалой и взаимными подозрениями супругов. Тем не менее Иван III всегда ценил ум Софии и ее помощь в государственных делах. После потери супруги великий князь, чувствуя близость собственной смерти, составил завещание. Права Василия на власть были подтверждены. Иван последовал за Софией в 1505 году, скончавшись в возрасте 65 лет.
Внезапная кончина первой жены Ивана III, княгини Марии Борисовны, 22 апреля 1467 года заставила великого князя Московского задуматься о новой женитьбе. Овдовевший великий князь остановил свой выбор на жившей в Риме и слывшей католичкой феческой принцессе Софье Палеолог. Одни историки полагают, что замысел «римско-византийского» брачного союза родился в Риме, другие отдают предпочтение Москве, третьи — Вильно или Кракову.
Софья (в Риме её называли Зоей) Палеолог была дочерью морейского деспота Фомы Палеолога и приходилась племянницей императорам Константину XI и Иоанну VIII. Деспина Зоя провела детство в Морее и на острове Корфу. В Рим она приехала вместе с братьями Андреем и Мануилом после смерти отца в мае 1465 года. Палеологи поступили под покровительство кардинала Виссариона, который сохранил симпатии к грекам. Константинопольский патриарх и кардинал Виссарион пытался возобновить унию с Русью с помощью бракосочетания.
Прибывший в Москву из Италии 11 февраля 1469 года Юрий Грек привёз Ивану III некий «лист». В этом послании, автором которого, по-видимому, был сам папа Павел II, а соавтором — кардинал Виссарион, великому князю сообщалось о пребывании в Риме преданной православию знатной невесты — Софьи Палеолог. Папа обещал Ивану свою поддержку в случае, если тот захочет посвататься к ней.
В Москве не любили торопиться в важных делах и над новыми вестями из Рима размышляли месяца четыре. Наконец, все размышления, сомнения и приготовления остались позади. 16 января 1472 года московские послы отправились в далёкий путь.
В Риме москвичи были с честью приняты новым папой Gikctom IV. В подарок от Ивана III послы преподнесли понтифику шестьдесят отборных соболиных шкурок. Отныне дело быстро пошло к завершению. Через неделю Сикст IV в соборе святого Петра совершает торжественную церемонию заочного обручения Софьи с московским государем.
В конце июня 1472 года невеста в сопровождении московских послов, папского легата и многочисленной свиты отправилась в Москву. На прощанье папа дал ей продолжительную аудиенцию и своё благословение. Он распорядился повсюду устраивать Софье и её свите пышные многолюдные встречи.
Софья Палеолог прибыла в Москву 12 ноября 1472 года, и тут же состоялось её венчание с Иваном III. В чём причина спешки? Оказывается, на следующий день праздновалась память святого Иоанна Златоуста — небесного покровителя московского государя. Отныне и семейное счастье князя Ивана отдавалось под покровительство великого святителя.
Софья стала полноправной великой княгиней Московской.
Сам факт, что Софья согласилась поехать искать счастья из Рима в далёкую Москву, говорит о том, что она была смелая, энергичная и склонная к авантюрам женщина. В Москве её ожидали не только почести, оказываемые великой княгине, но также враждебность местного духовенства и наследника престола. На каждом шагу ей приходилось отстаивать свои права.
Иван, при всей своей любви к роскоши, был бережлив до скупости. Он экономил буквально на всём. Выросшая в совершенно другой обстановке, Софья Палеолог, напротив, стремилась блистать и проявлять щедрость. Этого требовало её честолюбие византийской принцессы, племянницы последнего императора. К тому же щедрость позволяла приобрести друзей среди московской знати.
Но лучшим способом утвердить себя было, конечно, деторождение. Великий князь хотел иметь сыновей. Желала этого и сама Софья. Однако, на радость недоброжелателям, она родила подряд трёх дочерей — Елену (1474), Феодосию (1475) и опять Елену (1476). Софья молила Бога и всех святых о даровании сына.
Наконец её прошение было исполнено. В ночь с 25 на 26 марта 1479 года на свет появился мальчик, наречённый в честь деда Василием. (Для матери он всегда оставался Гавриилом — в честь архангела Гавриила.) Счастливые родители связали рождение сына с прошлогодним богомольем и усердной молитвой у гроба преподобного Сергия Радонежского в Троицком монастыре. Софья рассказывала, что при подходе к монастырю ей явился сам великий старец, держащий на руках мальчика.
Вслед за Василием у неё родились ещё два сына (Юрий и Дмитрий), затем две дочери (Елена и Феодосия), потом ещё три сына (Семён, Андрей и Борис) и последней, в 1492 году, — дочь Евдокия.
Но теперь неизбежно возникал вопрос о будущей участи Василия и его братьев. Наследником престола оставался сын Ивана III и Марии Борисовны Иван Молодой, у которого 10 октября 1483 года в браке с Еленой Волошанкой родился сын Дмитрий. В случае кончины Державного он не замедлил бы тем или иным способом избавиться от Софьи и её семейства. Лучшее, на что они могли надеяться, — ссылка или изгнание. При мысли об этом гречанку охватывали ярость и бессильное отчаяние.
Зимой 1490 года в Москву приехал из Рима родной брат Софьи, Андрей Палеолог. Вместе с ним вернулись московские послы, ездившие в Италию. Они привезли в Кремль множество всякого рода умельцев. Один из них, приезжий лекарь Леон, вызвался исцелить князя Ивана Молодого от болезни ног. Но когда он ставил княжичу банки и давал свои микстуры (от которых тот едва ли мог умереть), некий злоумышленник добавил в эти микстуры отраву. 7 марта 1490 года 32-летний Иван Молодой скончался.
Вся эта история породила множество слухов в Москве и по всей Руси. Общеизвестны были неприязненные отношения между Иваном Молодым и Софьей Палеолог. Гречанка не пользовалась любовью москвичей. Вполне понятно, что молва приписала ей и убийство Ивана Молодого. В «Истории о великом князе Московском» князь Курбский прямо обвинял Ивана III в отравлении собственного сына Ивана Молодого. Да, такой поворот событий открывал путь к престолу детям Софьи. Сам Державный попал в крайне сложное положение. Вероятно, в этой интриге Иван III, приказавший сыну воспользоваться услугами тщеславного лекаря, оказался лишь слепым орудием в руках хитроумной гречанки.
После гибели Ивана Молодого обострился вопрос о наследнике престола. Было два кандидата: сын Ивана Молодого — Дмитрий и старший сын Ивана III и Софьи
Палеолог — Василий. Притязания Дмитрия-внука подкреплялись тем, что его отец был официально провозглашённым великим князем — соправителем Ивана III и наследником престола.
Державный оказался перед мучительным выбором: отправить в темницу либо жену и сына, либо сноху и внука... Убийство соперника во все времена было обычной ценой верховной власти.
Осенью 1497 года Иван III склонился на сторону Дмитрия. Он распорядился подготовить для внука торжественное «венчание на царство». Узнав об этом, сторонники Софьи и княжича Василия составили заговор, который предусматривал убийство Дмитрия, а также бегство Василия на Белоозеро (откуда перед ним открывалась дорога в Новгород), захват хранившейся в Вологде и на Белоозере великокняжеской казны. Однако уже в декабре Иван арестовал всех заговорщиков, в том числе и Василия.
В ходе расследования выяснилась причастность к заговору Софьи Палеолог. Не исключено, что именно она была организатором предприятия. Софья добыла яд и ждала подходящего случая, чтобы отравить Дмитрия.
В воскресенье 4 февраля 1498 года 14-летний Дмитрий был торжественно объявлен наследником престола в Успенском соборе московского Кремля. Софья Палеолог и её сын Василий на этой коронации отсутствовали. Казалось, их дело окончательно проиграно. Придворные бросились угождать Елене Стефановне и её коронованному сыну. Однако вскоре толпа льстецов отступила в недоумении. Державный так и не дал Дмитрию реальной власти, предоставив ему в управление лишь некоторые северные уезды.
Иван III продолжал мучительно искать выхода из династического тупика. Теперь ему первоначальный замысел не казался удачным. Державному стало жалко своих юных сыновей Василия, Юрия, Дмитрия Жилку, Семёна, Андрея... Да и с княгиней Софьей он прожил вместе четверть века... Иван III понимал, что рано или поздно сыновья Софьи поднимут мятеж. Предотвратить выступление можно было только двумя способами: либо уничтожить вторую семью, либо завещать престол Василию и уничтожить семью Ивана Молодого.
Державный на этот раз избрал второй путь. 21 марта 1499 года он «пожаловал... сына своего князя Василь Ивановичя, нарекл его государем великим князем, дал ему Великыи Новъгород и Пьсков в великое княженье». В итоге на Руси появились сразу три великих князя: отец, сын и внук!
В четверг 13 февраля 1500 года в Москве сыграли пышную свадьбу. Иван III выдал свою 14-летнюю дочь Феодосию замуж за князя Василия Даниловича Холмско-го — сына знаменитого полководца и предводителя тверского «землячества» в Москве. Этот брак способствовал сближению между детьми Софьи Палеолог и верхушкой московской знати. К сожалению, ровно через год Феодосия умерла.
Развязка семейной драмы наступила лишь через два года. «Тое же весны (1502 года) князь велики апреля И в понедельник положил опалу на внука своего великого князя Дмитрея и на его матерь на великую княиню Елену, и от того дни не велел их поминати в ектеньях и литиах, ни нарицати великым князем, и посади их за приставы». Через три дня Иван III «пожаловал сына своего Василия, благословил и посадил на великое княженье Володимерьское и Московское и всеа Руси самодеръжцем, по благословению Симона, митрополита всеа Руси».
Ровно через год после этих событий, 7 апреля 1503 года, Софья Палеолог умерла. Тело великой княгини было погребено в соборе кремлёвского Вознесенского монастыря. Её похоронили рядом с могилой первой жены царя — тверской княгини Марии Борисовны.
Вскоре ухудшилось здоровье и самого Ивана III. В четверг 21 сентября 1503 года он вместе с наследником престола Василием и младшими сыновьями отправился на богомолье по северным монастырям. Однако святые угодники уже не склонны были помогать кающемуся государю. По возвращении с богомолья Ивана разбил паралич: «...отняло у него руку и ногу и глаз». Иван III скончался 27 октября 1505 года.
Софья Палеолог и Иван III Третий: история любви, интересные факты биографии. Недавно вышедший на экраны сериал «София» затронул ранее не освещенную на широком экране тему личности князя Ивана Великого и его жены Софьи Палеолог. Зоя Палеолог происходила из знатного византийского рода. После захвата турками Константинополя, она с братьями бежала в Рим, где нашла покровительство Римского престола. Она приняла католичество, но оставалась верна православию.
Софья Палеолог и Иван III Третий: история любви, интересные факты биографии. В это время в Москве овдовел Иван Третий. Супруга князя скончалась, оставив малолетнего наследника Ивана Ивановича. Послы Папы Римского отправились в Московию, чтобы предложить кандидатуру Зои Палеолог государю. Брак состоялся только через три года. На момент вступления в брак Софии, принявшей на Руси новое имя и православие, было 17 лет. Супруг был старше жены на 15 лет. Но, несмотря на столь юный возраст, София уже тогда умела проявить характер и полностью разорвала отношения с католической церковью, чем разочаровала Папу, стремившегося получить влияние на Руси.
Софья Палеолог и Иван III Третий: история любви, интересные факты биографии. В Москве латинянку приняли очень враждебно, царский двор был против этой женитьбы, но князь не внял их уговорам. Историки описывают Софию как очень привлекательную женщину, она понравилась царю как только он увидел ее портрет, привезенный послами. Современники описывают Ивана красивым мужчиной, но была у князя одна слабость, присущая многим правителям на Руси. Иван Третий любил выпить и часто засыпал прямо во время пиршества, бояре в этот момент затихали и ждали, когда проснется князь-батюшка.
Софья Палеолог и Иван III Третий: история любви, интересные факты биографии. Отношения между супругами всегда были очень близкими, что не нравилось боярам, видевшим в Софии большую угрозу. При дворе говорили, что князь управляет страной «из опочивальни», намекая на вездесущность его супруги. Государь часто советовался с женой, и ее советы шли на пользу государству. Только София поддержала, а где-то и направила, решение Ивана перестать платить дань Орде. София способствовала распространению просвещения среди дворян, библиотека княжны могла сравниться с собранием книг европейских правителей. Она руководила строительством Успенского собора Кремля, по ее просьбе в Москву приехали иностранный архитекторы.
Софья Палеолог и Иван III Третий: история любви, интересные факты биографии. Но личность княгини вызывала противоречивые эмоции у современников, противники часто называли ее ведьмой, за увлечение снадобьями и травами. И многие были уверены, что именно она поспособствовала уходу в мир иной старшего сына Ивана Третьего, прямого наследника трона, который предположительно был отравлен лекарем, который был приглашен Софией. А после его смерти избавилась и от его сына и невестки, молдаванской принцессы Елены Волошанки. После чего на трон взошел ее сын Василий Третий, отец Ивана Грозного. Насколько это могло быть правдой, остается лишь гадать, в средние века такой метод борьбы за трон был очень распространен. Исторические итоги Ивана Третьего были колоссальными. Князь сумел собрать и приумножить российские земли, увеличив втрое площадь государства. По значимости его деяний, историки часто сравнивают Ивана Третьего с Петром. Немалую роль в этом сыграла и его жена София.
Этой женщине приписывали многие важные государственные деяния. Чем же так отличилась Софья Палеолог? Интересные факты о ней, а также биографические сведения собраны в этой статье.
Предложение кардинала
В Москву в феврале 1469 г. приехал посол кардинала Виссариона. Он передал письмо великому князю с предложением сочетаться браком с Софьей, дочерью Феодора I, деспота Морейского. Между прочим, в этом письме говорилось и о том, что София Палеолог (настоящее имя - Зоя, его решили заменить на православное из дипломатических соображений) уже отказала двум венценосным женихам, сватавшимся к ней. Это были герцог Медиоланский и французский король. Дело в том, что Софья не захотела выходить замуж за католика.
София Палеолог (фото ее, конечно же, не найти, но портреты представлены в статье), согласно представлениям того далекого времени, была уже немолодой. Однако она все еще была весьма привлекательна. У нее были выразительные, удивительно красивые глаза, а также матовая нежная кожа, что считалось на Руси признаком отличного здоровья. К тому же невеста отличалась статью и острым умом.
Кто такая София Фоминична Палеолог?
Софья Фоминична - племянница Константина XI Палеолога, последнего императора Византии. С 1472 года она являлась супругой Ивана III Васильевича. Отцом ее был Фома Палеолог, который бежал в Рим с семьей в после того как турки захватили Константинополь. Софья Палеолог жила после смерти отца на попечении великого папы римского. По ряду соображений он пожелал выдать ее замуж за Ивана III, овдовевшего в 1467 году. Тот ответил согласием.
София Палеолог родила сына в 1479 году, ставшего впоследствии Василием III Ивановичем. Кроме того, она добилась объявления Василия великим князем, место которого должен был занять Дмитрий, внук Ивана III, венчанный на царство. Иван III использовал брак с Софией для укрепления Руси на международной арене.
Икона "Благодатное Небо" и изображение Михаила III
София Палеолог, великая княгиня московская, привезла несколько православных икон. Предполагают, что в их числе была и редкое изображение Божией Матери. Она находилась в кремлевском Архангельском соборе. Однако, согласно другому преданию, реликвия была перевезена из Константинополя в Смоленск, а когда последний захватила Литва, этой иконой благословили на брак Софью Витовтовну, княжну, когда она выходила замуж за Василия I, московского князя. Образ, который сегодня находится в соборе, представляет собой список с древней иконы, выполненный в конце 17 века по заказу (на фото ниже). Москвичи по традиции приносили лампадное масло и воду к этой иконе. Считалось, что они наполнялись лечебными свойствами, ведь образ обладал целительной силой. Эта икона сегодня является одной из самых почитаемых в нашей стране.
В Архангельском соборе после свадьбы Ивана III появилось также изображение Михаила III, византийского императора, который был родоначальником династии Палеолог. Таким образом, утверждалось то, что Москва является преемницей Византийской империи, а государи Руси - наследники византийских императоров.
Рождение долгожданного наследника
После того как София Палеолог, вторая жена Ивана III, обвенчалась с ним в Успенском соборе и стала его супругой, она начала думать о том, как приобрести влияние и сделаться настоящей царицей. Палеолог понимала, что для этого следовало преподнести князю подарок, который могла сделать только она: родить ему сына, который станет наследником престола. К огорчению Софьи, первенцем оказалась дочь, умершая практически сразу после рождения. Через год снова родилась девочка, также скоропостижно скончавшаяся. София Палеолог плакала, молила Бога дать ей наследника, раздавала горстями милостыню убогим, жертвовала на храмы. Через некоторое время Матерь Божия услышала ее молитвы - вновь забеременела София Палеолог.
Биография ее наконец была отмечена долгожданным событием. Оно состоялось 25 марта 1479 года в 8 часов вечера, как говорилось в одной из московских летописей. Родился сын. Его нарекли Василием Парийским. Мальчика крестил Васиян, ростовский архиепископ, в Сергиевом монастыре.
Что привезла с собой Софья
Софье удалось внушить то, что было дорого ей самой, и что ценили и понимали в Москве. Она привезла с собой обычаи и предания византийского двора, гордость собственным происхождением, а также досаду за то, что ей пришлось выйти замуж за данника монголо-татар. Едва ли Софье понравилась в Москве простота обстановки, а также бесцеремонность отношений, царивших в то время при дворе. Сам Иван III был вынужден выслушивать укоризненные речи от строптивых бояр. Однако в столице и без нее у многих было желание изменить старые порядки, не соответствовавшие положению московского государя. А супруга Ивана III с греками, привезенными ею, которые видели и римскую, и византийскую жизнь, могли дать русским ценные указания, по каким образцам и как следует осуществлять желаемые всеми перемены.
Влияние Софии
Жене князя нельзя отказать во влиянии на закулисную жизнь двора и его декоративную обстановку. Она умело выстраивала личные отношения, ей отлично удавались придворные интриги. Однако на политические Палеолог могла ответить лишь внушениями, которые вторили смутным и тайным помыслам Ивана III. В особенности ясна была мысль о том, что своим замужеством царевна делает московских правителей приемниками императоров Византии с интересами православного востока, державшимися за последних. Поэтому Софью Палеолог в столице русского государства ценили главным образом как царевну византийскую, а не как великую московскую княгиню. Это понимала и она сама. Как пользовалась правом принимать в Москве иностранные посольства. Поэтому брак ее с Иваном был своего рода политической демонстрацией. Всему свету было заявлено о том, что наследница византийского дома, павшего незадолго до этого, перенесла державные права его в Москву, которая стала новым Царьградом. Здесь она разделяет эти права со своим супругом.
Реконструкция Кремля, свержение татарского ига
Иван, почувствовав свое новое положение на международной арене, нашел некрасивой и тесной прежнюю обстановку Кремля. Из Италии, вслед за царевной, были выписаны мастера. Они построили на месте деревянных хором Успенский собор (Василия Блаженного), а также новый каменный дворец. В Кремле в это время начал заводиться при дворе строгий и сложный церемониал, сообщавший московской жизни надменность и чопорность. Так же, как и у себя во дворце, Иван III стал выступать и во внешних отношениях более торжественной поступью. Особенно тогда, когда татарское иго без бою, как будто само собой, свалилось с плеч. А оно тяготело практически два столетия над всей северо-восточной Русью (с 1238 по 1480 год). Новый язык, более торжественный, появляется в это время в правительственных бумагах, в особенности дипломатических. Складывается пышная терминология.
Роль Софьи в свержении татарского ига
Палеолог в Москве не любили за влияние, оказываемое ею на великого князя, а также за перемены в жизни Москвы - "нестроения великие" (по выражению боярина Берсень-Беклемишева). Софья вмешивалась не только во внутренние, но и во внешнеполитические дела. Она требовала, чтобы Иван III отказался платить ордынскому хану дань и освободился наконец от его власти. Искусные советы Палеолог, как свидетельствует В.О. Ключевский, всегда отвечали намерениям ее мужа. Поэтому он отказался платить дань. Иван III растоптал ханскую грамоту в Замосковречье, на ордынском дворе. Позднее на этом месте был построен Преображенский храм. Однако народ и тогда "наговорил" на Палеолог. Перед тем как Иван III вышел в 1480 году к великому он отправил на Белоозеро жену с детьми. За это подданные приписали государю намерение бросить власть в том случае, если Москву возьмет и бежать вместе со своей супругой.
"Дума" и изменение обращения с подчиненными
Иван III, освободившись от ига, ощутил себя наконец полновластным государем. Дворцовый этикет стараниями Софьи начал напоминать византийский. Князь сделал своей супруге "подарок": Иван III разрешил Палеолог собрать из членов свиты собственную "думу" и устраивать на своей половине "дипломатические приемы". Царевна принимала иностранных послов и учтиво с ними беседовала. Это было невиданным новшеством для Руси. Обращение при дворе государя также изменилось.
София Палеолог принесла супругу державные права, а также право на византийский трон, как отмечал Ф. И. Успенский, историк, изучавший этот период. Боярам пришлось считаться с этим. Иван III прежде любил споры и возражения, однако при Софье он кардинально изменил обращение со своими придворными. Иван начал держаться неприступно, легко впадал в гнев, часто налагал опалу, требовал особого почтения к себе. Все эти напасти молва также приписала влиянию Софьи Палеолог.
Борьба за престол
Ее обвинили и в нарушении престолонаследия. Недруги в 1497 году наговорили князю, что София Палеолог замыслила отравить его внука для того, чтобы посадить собственного сына на престол, что ее тайно навещают готовящие ядовитое зелье ворожеи, что в этом заговоре участвует и сам Василий. Иван III в этом вопросе принял сторону своего внука. Он велел утопить в Москве-реке ворожей, арестовал Василия, а супругу удалил от себя, казнив демонстративно нескольких членов "думы" Палеолог. В 1498 году Иван III венчал Дмитрия в Успенском соборе как наследника престола.
Однако у Софьи в крови была способность к придворным интригам. Она обвинила Елену Волошанку в приверженности ереси и смогла добиться ее падения. Великий князь наложил опалу на внука и невестку и нарек Василия в 1500 году законным наследником престола.
Софья Палеолог: роль в истории
Брак Софьи Палеолог и Ивана III, безусловно, укрепил Московское государство. Он способствовал превращению его в Третий Рим. София Палеолог прожила более 30 лет в России, родив 12 детей своему мужу. Однако ей так и не удалось понять до конца чужую страну, ее законы и традиции. Даже в официальных хрониках встречаются записи, осуждающие ее поведение в некоторых ситуациях, сложных для страны.
София привлекла в русскую столицу архитекторов и других деятелей культуры, а также врачей. Творения итальянских архитекторов сделали Москву не уступающей по величественности и красоте столицам Европы. Это способствовало укреплению престижа московского государя, подчеркнуло преемственность русской столицы Второму Риму.
Смерть Софии
Софья скончалась в Москве 7 августа 1503 г. Она была погребена в Вознесенском девичьем монастыре московского Кремля. В декабре 1994 года в связи с перенесением в Архангельский собор останков царских и княжеских жен С. А. Никитин по сохранившемуся черепу Софии восстановил ее скульптурный портрет (на фото выше). Теперь мы можем хотя бы приблизительно представить себе, как выглядела Софья Палеолог. Интересные факты и биографические сведения о ней многочисленны. Мы постарались отобрать самое важное, составляя эту статью.
В продолжение большей части правления Ивана III работа московского правительства шла гладко, без каких‑либо резких противоречий внутри правящей группы. В 90‑х гг. XV века ситуация изменилась. Религиозные разногласия смущали весь народ и вызывали горькое чувство. Расправа в 1491 г. с братом Ивана Андреем Большим и его смерть в тюрьме в 1493 г. сделали того мучеником в глазах многочисленных сторонников прав удельных князей, особенно их бывших слуг. Что касается внешней политики, то основная часть нации всем сердцем поддерживала Ивана III в его борьбе против татар, германцев и шведов, однако подобного единства не было относительно его конфликта с Литвой. Все это создавало благоприятную психологическую почву для роста оппозиции. Эта оппозиция не объединилась бы и не составила серьезной угрозы Ивану III и его правительству, если бы само это правительство в тот момент не было поражено дворцовыми интригами, в результате которых даже Иван III в конце концов вышел из себя.
Как мы знаем, в 1470 г. Иван III объявил своим соправителем сына (от первой жены) Ивана Молодого, дав ему титул великого князя. Через двадцать лет Иван Молодой умер (ходили слухи, что он был отравлен мачехой, Софьей Палеолог); его смерть снова открыла вопрос о наследнике трона. Двор разделился на две группы: одна поддерживала кандидатуру сына Ивана Молодого (внука Ивана III) Дмитрия, а другая – старшего сына Ивана III от Софьи Палеолог, Василия (родился в 1479 г.). За всем этим стояла личная борьба двух женщин: Софьи – матери Василия и Елены – матери Дмитрия.
Несколько лет Иван III не мог решить, кого из двух мальчиков назначить своим преемником. Из главных советников Ивана III и князь Патрикеев и дьяк Федор Курицын склонялись к кандидатуре Дмитрия. С другой стороны, Софья, естественно, интриговала в пользу своего сына. Некоторые противники Ивана III тоже предпочитали Василия Дмитрию. Среди них были бывшие слуги удельных князей, а также некоторые священники, болезненно воспринимающие терпимое отношение Ивана III к «ереси жидовствующих». Было известно, что соперница Софьи, княгиня Елена Молдавская, разделяет взгляды этого течения. При подобных обстоятельствах можно было ожидать, что Софья и Василий постараются войти в контакт с политическими и религиозными противниками Ивана.
Связи Софьи с удельными московскими князьями установились задолго до конфликта девяностых годов XV века. В 1480 г. ее племянница Мария (дочь брата Софьи Андрея Палеолога) вышла замуж за Василия Михайловича, сына князя Михаила Андреевича Верейского. Этот брак имел неожиданные последствия четыре года спустя, послужив причиной ссоры между Софьей и Иваном III. После свадьбы Иван разрешил Софье носить один из драгоценных камней своей первой жены. Когда в 1483 г. родился Дмитрий (сын Ивана Молодого и Елены Молдавской), Иван III попросил Софью вернуть драгоценность, чтобы подарить ее Елене. Софья сочла эту просьбу оскорблением и отказалась возвратить камень. Она объяснила, что у нее самой осталось мало драгоценностей, потому что ей пришлось многое отдать своему брату Андрею (который, напомним, всегда нуждался в деньгах), а остальное племяннице Марии в качестве приданого. Иван III пришел в ярость и послал своих людей в Верею конфисковать приданое Марии, что они и сделали. Василий и Мария бежали в Литву, прося защиты у великого князя Казимира.
Этот случай, естественно, возбудил в Софье ненависть к Елене и мальчику Дмитрию. Пока был жив отец Дмитрия, сам мальчик не представлял непосредственной угрозы для Софьи. Однако после смерти Ивана Молодого Дмитрий превратился в серьезное препятствие на пути Софьи и ее сына Василия к трону.
Это препятствие можно было устранить только отчаянными мерами. В 1497 г. был раскрыт заговор с целью убийства Дмитрия. По всей вероятности, он зародился после ареста Андрея Большого в 1491 г. или после его смерти в заточении в 1493 г. Заговорщики решили действовать, когда в 1497 г. они узнали, что Иван III наконец принял решение объявить Дмитрия своим соправителем и преемником.
Свидетельства о заговоре в летописях скудны и противоречивы. По понятным причинам составители летописных сводов, созданных во времена правления Василия III и его сына Ивана по‑видимому, получили указание удалить информацию об участии в нем Софьи и Василия. Однако в некоторых манускриптах сохранились отдельные фрагменты подлинных записей.
Согласно рассказу в одном подобном фрагменте, Иван III, получив информацию о заговоре и о роли в нем Василия, пришел бешенство и заключил Василия под домашний арест. Сторонников Василия схватили. Следствие обнаружило следующие факты.
Несколько ранее (вероятно в сентябре или октябре) дьяк Федор Стромилов сообщил Василию, что его отец (Иван III) решил пожаловать Дмитрию титул великого князя владимирского и московского. По совету Афанасия Еропкина Василий собрал совещание своих приверженцев, в основном являвшихся боярскими детьми; среди них был Владимир Гусев (которого до последнего времени ошибочно считали составителем Судебника). Они, и некоторые другие, присягнули Василию. Было решено, что Василий со своими людьми должен нарушить верность отцу, отправиться в Северную Русь и захватить там великокняжескую казну, хранящуюся в Вологде и Белоозере. В это время Дмитрия убьют.
Тогда же Иван получил донос, что Софья встречалась с несколькими «ведьмами», которые снабдили ее ядом. Предполагается, что Софья – по ее роли в заговоре – намеревалась тайно отравить Дмитрия, а возможно, и самого Ивана III. Иван приказал «ведьм» схватить и утопить ночью в Москве‑реке. Затем он наложил опалу на Софью и, как говорит летописец, с этого времени принимал особые меры предосторожности. Василий тоже попал под тщательный надзор.
Что касается руководителей заговора, то прежде всего Иван передал дело митрополиту Симону и епископскому собору. Собор уполномочил верховный суд провести судебное заседание. Всех участников заговора признали виновными. Дьяка Федора Стромилова, Афанасия Еропкина, Владимира Гусева и еще трех руководителей приговорили к смертной казни и обезглавили 27 декабря. Это был первый случай применения статьи 9 Судебника. Многих сторонников Василия заключили в темницу.
Как убедительно показал Л.В. Черепнин, все лидеры заговора и их семьи были связаны, в то или иное время, с дворами удельных князей, таких как Андрей Большой Углицкий, Борис Волоцкий и Михаил Верейский и Белоозерский. Следует также отметить, что предки Гусева и Стромилова поддерживали Дмитрия Шемяку и Ивана Можайского против отца Ивана III. Таким образом, заговор 1497 г. представляется возрождением федеративной идеи, противостоящей аристократии.
Нет оснований верить, что сын Ивана III Василий поддерживал права удельных князей. Позже, став правителем Московии, он продолжил политику своего отца. Очевидно, что причиной его союза с группой Гусева стала рискованная затея отчаявшегося человека. Заговор казался единственным способом, дававшим Василию возможность захватить власть. Он проиграл, но последующие события показали, что не окончательно. В настоящий момент важнее была его жизнь.
Как только заговор был раскрыт, подготовка к официальной коронации Дмитрия завершилась. Заранее был разработан сложный ритуал. Церемонию провели в Успенском соборе Кремля 4 февраля 1498 г. Митрополит Симон и епископы совершили богослужение. В центре церкви стояли три трона: для Ивана III, для Дмитрия и для митрополита. Иван III и митрополит восседали на своих местах, Дмитрий стоял перед своим троном. Иван III, обращаясь к митрополиту, объявил, что согласно древнему обычаю каждый из его предков передавал великое княжение своему первому сыну. Поскольку первый сын Ивана III умер, он теперь благословляет Дмитрия (как первого сына своего первого сына) Великим княжеством Владимирским, Московским и Новгородским. Митрополит затем наложил руку на голову Дмитрия и прочел молитву помазания, после чего благословил регалии – бармы – венец . Иван III возложил регалии на плечи и голову Дмитрия, Дмитрий сел на трон, и прозвучал молебен. Затем в краткой речи Иван III дал своему внуку напутствие быть покорным Богу, любить справедливость и хорошо заботиться о православном народе.
С торжественной коронацией Дмитрия политический кризис, казалось, был преодолен, стабильное положение правительства восстановлено и, более того, благословлено митрополитом и епископским собором. Однако на самом деле рана не затянулась. Раскрытие заговора и особенно участие в нем Софьи и Василия болезненно отразились на физическом и душевном состоянии Ивана III. Если мы решим поверить рассказу Герберштейна о пьянстве Ивана III, то, скорее всего, он пристрастился к нему именно в время. Герберштейн говорит: «За обедом он обычно пил так много, что засыпал. Все приглашенные сидели тогда в безмолвии, силъно напуганные». Герберштейн во время своих посещений Москвы собрал много ценной информации, но в то же время повторял и просто слухи: некоторые из его рассказов, безусловно, вымысел. Конкретно эта история кажется психологически правдивой, но только в том случае, если мы предположим, что она относится к последним годам жизни Ивана III: нет свидетельств о чрезмерное пьянстве Ивана III в первой половине его правления. Итальянец Амброджио Контарини, трижды приглашенный Иваном III на обед в 1476‑77 годах, нашел, что обед «был, конечно, подан в великолепном стиле». Контарини понравились все блюда. Что же касается напитков, то он говорит, что после того, как он отобедал у Ивана III в третий раз (незадолго до своего отъезда), ему пpeпoднесли «огромный серебряный сосуд полный их напитка, приготовленного из меда». Контарини смог отпить только четверть. Иван настаивал, чтобы он допил до дна, и «приказал освободить сосуд и вернуть его мне».
Хотя Софья и Василий были в опале и, по‑видимому, находились под строгим надзором, их невозможно было изолировать полностью. Следующий по старшинству брат Василия, Юрий (родился в 1480 г.), опалы избежал (как и младшие дети Софьи). Юрий даже принимал участие в церемонии коронации Дмитрия. Сестра Василия Елена являлась великой княгиней литовской, и любое открытое насилие над ее матерью могло привести к дипломатическому инциденту. До раскрытия заговора 1497 г. и Иван и Софья вели с Еленой регулярную переписку. После опалы Софья перестала писать дочери. Иван III, однако, продолжал писать Елене и передавать наилучшие пожелания и ей и ее супругу, великому князю Александру. 29 марта 1498 г. послу Ивана в Литве, князю Василию Ромодановскому, были даны указания передать приветствия Александру в следующем порядке: от самого Ивана III, от Дмитрия, от Софьи и от матери Дмитрия Елены Молдавской. Приветствия Елене Литовской должны были быть переданы в том же порядке.
После того, как первый шок от опалы прошел, Софья и Василий, судя по всему, начали попытки возвратить себе милость Ивана III через своих друзей среди придворных и духовенства. Для этого было необходимо возбудить его подозрения в отношении бояр, проводивших расследование заговора 1497 г. и посадивших на трон Дмитрия, а прежде всего в отношении князя Ивана Патрикеева. Наиболее убедительным было бы представить Василия жертвой клеветы. Именно такому плану следуют летописные своды XVI века. В Никоновской летописи мы читаем, что Иван III наложил опалу на Василия и Софью под воздействием «дьявольских чар и советов дурных людей». Можно быть уверенным, что князя Ивана Патрикеева сочли одним из таких людей.
Византийцы являлись непревзойденными мастерами дворцовых интриг, и, судя по всему, это искусство было у Софьи в крови. Можно предположить, что сначала она не пыталась сама доказывать что‑либо Ивану III, а подослала какое‑то третье лицо, скорее всего не участвовавшее в конфликте, постепенно подрывать доверие Ивана III к князю Патрикееву. Так случилось, что именно в это время между Иваном III и князем Патрикеевым возникли разногласия по поводу русской внешней политики. Как мы знаем, после подчинения Казанского ханства в 1487 г., Иван III поставил своей следующей целью присоединение Западнорусских земель. Это предполагало конфликт с Великим княжеством Литовским. Брак дочери Ивана Елены с Александром Литовским (в 1495 году) со стороны Ивана был дипломатическим шагом, направленным исключительно на укрепление в Литве Русской православной партии. Напротив, князь Иван Патрикеев и некоторые другие знатные бояре, такие как князь Семен Иванович Ряполовский и князь Василий Васильевич Ромодановский, выступали за сближение с Великим княжеством Литовским. Они надеялись, что брак Елены с Александром сможет укрепить дружбу двух стран, которым вместе будет легче сражаться с татарами и турками.
По‑видимому, Патрикеев и Ряполовский, которым часто доверялись переговоры с Литвой, чтобы избежать войны, не всегда точно следовали наставлениям Ивана III и придерживались собственной линии. Когда Иван III обнаружил это, то счел их поведение «предательством» (выражение использовано в Устюжской летописи). Развязка наступила, когда в январе 1499 г. Иван III приказал взять под стражу князя Ивана Патрикеева, его сына Василия и князя Семена Ряполовского. 5 февраля Ряполовского казнили. Обоих Патрикеевых постригли в монахи. В апреле был схвачен князь Василий Ромодановский.
Все приказы по этому делу Иван III отдавал лично, без всякого согласования с боярской думой (главой которой являлся князь Патрикеев). Таким образом, в отличие от казней 1497 г. убийство князя Ряполовского являлось властным актом, противоречившим духу Судебника. Вскоре назначили нового главу думы – князя Василия Даниловича Холмского (из тверской ветви Рюриковичей). Год спустя (13 февраля 1500 г.) Иван III отдал Холмскому в жены свою дочь Феодосию (родилась в 1485 г.). Следует отметить, что отец Василия Холмского, князь Данила Дмитриевич Холмский, прославил себя как полководец в войнах с казанскими татарами и ливонцами, но несмотря на это в 1474 г. попал в опалу. Иван III вернул князю Даниле свое расположение только после того, как тот подписал специальное обязательство никогда не покидать московской службы. Князь Данила скончался в 1493 г. Его сын Василий (новый глава думы) тоже был выдающимся военачальником.
Вскоре после ареста Ряполовского и Патрикеевых Иван III вернул ко двору Софью и Василия, а 21 марта. Василия объявили великим князем новгородским и псковским.
Некоторое время спустя Софья снова начала писать дочери, Елене Литовской. Однако дух ее писем сильно изменился. Раньше это были интимные письма матери к дочери; теперь послания Софьи имели религиозный и политический тон. Она призывает Елену твердо держаться своей православной веры. «Не принимай римской веры, даже если они будут запугивать тебя болью и смертью, иначе погибнет душа твоя» (30 мая 1499 г.). Очевидно, что в своих письмах к Елене того периода Софья следовала официальной линии внешней политики Ивана III.
При своей коронации в 1498 г. Дмитрий получил титул Великого князя Всея Руси. Точнее, Иван III «благословил внука Великим княжением Владимирским, Московским и Новгородским». Теперь, когда после коронации прошло чуть больше года, Иван III объявил Василия Великим князем Новгородским (и Псковским), таким образом нарушая единство «Всея Руси» и лишая Дмитрия одного из великих княжеств. По всей видимости, этот поступок Ивана III одобрила боярская дума во главе со своим новым председателем. В любом случае свидетельств о противодействиях нет. С другой стороны, яростный протест против нового титула Василия пришел от тех, кого он непосредственно касался. Новгород теперь являлся провинцией Московии и политического голоса не имел. Однако Псков еще оставался свободным городом, хотя и под сюзеренитетом Ивана III. Иван отправил в Псков посла со следующим извещением: «Я, Великий князь Иван, благоволю моему сыну Василию и жалую ему Новгород и Псков». Псковское вече отказалось признать Василия и послало в Москву делегацию из трех руководителей города и трех бояр с просьбой к великим князьям Ивану и Дмитрию не нарушать древней традиции, по которой сюзереном Пскова является великий князь московский (и Иван III и Дмитрий были великими князьями московскими, а Василий нет).
Когда псковская делегация вручила Ивану III петицию, он рассердился и ответствовал: «Не свободен ли я заботиться о своем внуке и моих сыновьях? Я дарую княжескую власть, кому желаю; и я желаю даровать Новгород и Псков Василию». Он взял под стражу двух членов псковской делегации, хотя другим позволил вернуться в Псков. Псковичи тогда послали другую делегацию с новой петицией, адресованной «Ивану, Великому князю Новгородскому и Псковскому». Иван III повелел делегации возвращаться обратно и пообещал прислать в Псков специального посла со своим ответом. Этот посол, боярин Иван Хоботов, прибыл в Псков и объявил на вече, что великий князь будет соблюдать древнюю традицию относительно Пскова. Текст послания, привезенного Хоботовым, в Псковской летописи не приводится. По всей вероятности, Иван объяснил псковичам, что он остается их сюзереном, а титул Василия только номинальный. Следующая псковская делегация в Москву просила великих князей Ивана и Василия освободить из тюрьмы двух членов первой делегации (до тех пор удерживаемых в Москве). Это было сделано немедленно, и конфликт между Псковом и Москвой, таким образом, разрешился. Василия, однако, глубоко оскорбило столь откровенное нежелание псковичей признать его своим великим князем; чувства Василия повлияли на его собственную политику в отношении Пскова, когда он стал единственным правителем Великой Руси.
