За последние два года власти выпустили рекордное число документов, упрощающих выписку наркотических анальгетиков. И сейчас, как заверяют в Минздраве, трудностей с получением обезболивающих препаратов нет. На деле, если прорыв боли случается «внепланово», а еще хуже — в выходные, между больным и спасительной ампулой морфина оказывается стена. Проблемы страдающих от сильных болей неонкологических больных не решаются совсем.

«Вчерашний день был адом. Все попытки добиться помощи оканчивались ничем… Мы обходимся ношпой, баралгином, седативными препаратами, которые постоянно подкалываем. Может быть, мы что-то делаем неправильно. Но в нашем славном городе за почти двое суток медицинской помощи мы не нашли. Только скорая с баралгином», — это написала в на своей странице в Фейсбуке кинорежиссер Любовь Аркус, чья находящаяся в терминальной стадии болезни мать начала испытывать страшные боли с вечера субботы. И подобные рассказы, к сожалению, не редкость.

О том, почему, несмотря на все усилия последних лет, по-прежнему случаются такие истории и как их избежать, МедНовости беседуют с директором благотворительной Службы помощи онкологическим больным «Ясное утро» Ольгой Гольдман.

Ольга Гольдман. Фото: svoboda.org

Неповоротливая система

Ольга Эмильевна, выходит, что все заверения чиновников о том, что проблема доступности обезболивания решена — пустой звук?

— Нет, это не так. Понимаете, формально все, что требовалось, уже сделано: приняты все необходимые законы, выпущены приказы. Срок действия рецепта на наркотический лекарственный препарат продлен с пяти дней до 15, выписать его может любой участковый врач. Доза выдачи препаратов увеличена в два раза. При выписке из стационара врач может выдать на руки больному с хронической болью запас обезболивающих на пять дней. «Скорая помощь» получила право использовать наркотики при купировании болей у паллиативных больных. А сама паллиативная помощь вошла в ОМС и очень быстро развивается.

Но ведь на деле это не работает.

— Проблема в том, что у нас очень сильно хромает система маршрутизации внутри медицины. Пациент оказывается один на один с этими проблемами — он должен метаться по интернету, по фондам, выискивать информацию, которую должен получать в своей поликлинике по месту жительства. Когда уходит близкий человек, это самое тяжелое, что только может быть. А если это еще сопровождается адской болью, родственники часто находятся в шоковом состоянии, и не могут действовать адекватно. Поэтому лечащий врач должен идти на полшага впереди: не ждать, когда ситуация станет критической, а предупредить родственников о том, что такое развитие событий возможно, и все надо предусмотреть заранее.

Как минимум, больного в терминальной стадии надо поставить на учет в паллиативной службе и проинформировать его близких о возможностях, которые имеются в их городе. Какими возможностями воспользуется эта семья, платно или бесплатно — это уже не принципиально. Но система должна работать так, чтобы инициатива исходила от лечащего врача и до развития кризиса. А наладить такую систему — задача организаторов здравоохранения в каждом регионе.

Спасение утопающих дело рук самих утопающих

Ждать пока ее наладят придется, похоже, очень долго.

— Конечно, неповоротливость, медлительность, которая присуща любой государственной организации, не на пользу человеку с болью. Поэтому нужно понимать, какие есть риски, и пытаться их минимизировать. Конечно, везде соломку подстелить невозможно, но это все-таки не экстренная ситуация, когда надо работать в авральном режиме. Например, сейчас рецепт на обезболивание можно получить в течение получаса, но только в том случае, если вы получаете этот рецепт не в первый раз, когда надо заполнять документацию и выполнять другие формальности. И тем более, не в выходные. Поэтому, если человеку становится хуже, надо, не дожидаясь развития болевого синдрома, встать на учет, прикрепиться к хоспису или выездной паллиативной службе.

Многие люди не готовы к тому, чтобы отдавать своих близких в хоспис.

— К сожалению, существует много предрассудков, связанных с хосписной помощью. Нередко люди думают, что если отдадут своего родственника в хоспис, то тем самым предадут его. Но хоспис — это всего лишь медицинское учреждение, где больному подбирают дозу обезболивающего, обучают его родственников уходу, то есть повышают качество его жизни. И откуда его всегда можно забрать домой. Но важно все-таки смотреть правде в глаза и понимать, что если дотянуть до конца, то это будет очень болезненно для всех.

А можно вообще избежать прорыва боли?

Прорыв боли (усиление болевого синдрома) происходит не спонтанно, а когда уже есть хроническая постоянная боль. Когда человек принимает обезболивающие лекарства разного вида, но в какой-то момент их перестает хватать. И значит, нужно менять дозу или форму лекарства, например, перейти с уколов на пластыри или наоборот. Проблема в том, что, если человек постоянно терпит боль, убрать ее сложнее: его тело, его мозг привыкает к этому болевому фону, начинают происходить изменения уже в мозгу. Поэтому так важно, чтобы пациент не испытывал боли. Врач должен оценить насколько серьезен болевой синдром и принять решение об обезболивании — это медицинское решение.

«У нас отсутствует культура доверия пациенту»

Сильную постоянную боль испытывают не только онкологические пациенты.

— Это очень большая проблема. Таких больных очень много, кроме того, в России огромное количество проблем с лежачими больными, которых не вылечить никогда. И в отличие от онкологических пациентов, которые сталкиваются с этим в конце жизни, они могут нуждаться в паллиативной помощи многие годы. Для неонкологических больных, которые годами живут на обезболивающих, очень важно правильно подобрать лекарство, так, чтобы не пострадало качество жизни, но одновременно чтобы не возникало побочных эффектов, привыкания. Это отдельный, очень узкоспециализированный вопрос.

По мировой статистике, 80% людей, которые пользуются паллиативной помощью, это не онкологические больные. У нас же система помощи людям с хронической болью, если она не онкологическая, практически отсутствует. Российские хосписы сейчас обслуживают только онкологических больных. Но кое-где есть гериатрические центры, паллиативные отделения, так называемые социальные койки в больницах. И об этом тоже нужно информировать родственников, которым очень трудно в такой ситуации.

А как такие больные могут получить сильнодействующие обезболивающие?

— По закону получить обезболивающие препараты может любой пациент с болевым синдромом — при необходимости ему должны назначить препарат вне зависимости от диагноза и того, проходит ли он лечение в стационаре, либо находится дома или в хосписе.Первое, что надо сделать — рассказать об этой боли своему участковому врачу, который должен за этой болью наблюдать. К сожалению, у нас отсутствует культура доверия пациенту. Но, тем не менее, если от человека отмахиваются, заявляя, «у тебя не болит», не надо останавливаться, надо настаивать на своем.

Наука излечать.

Аббревиатура МОНИКИ известна далеко за пределами Москвы и Подмосковья. Сегодня Московской областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф.Владимирского - самый крупный НИИ здравоохранения в стране и одно из немногих мест, где медицинская наука тесно переплетается с практикой. В стенах этого учреждения с 240-летней историей работали такие легендарные личности, как Петр Герцен, Николай Семашко, Николай Блохин, Александр Вишневский, Леонид Рошаль и многие другие.

О том, какие новые методы лечения и диагностики стали доступными жителям Подмосковья сегодня, обозревателю «МК» рассказал директор института, кардиолог, эндоваскулярный хирург, профессор Филипп Николаевич ПАЛЕЕВ.

Филипп Николаевич, у вас, можно сказать, модная нынче специальность...

Полтора года назад рентген-эндоваскулярная хирургия в нашей стране выделена в отдельную специальность, что дало возможность осваивать эту профессию рентгенологам, хирургам, другим врачам. Сейчас это очень перспективное направление - все сосудистые центры страны держатся на малоинвазивной хирургии. И за рубежом каждый кардиолог стремится получить специализацию в этой области: такие врачи умеют не просто ставить стенты, а делать выбор - нужно это пациенту или нет. У нас установкой стентов до недавнего времени занимались исключительно хирурги или рентгенологи, что не совсем правильно...

В Америке был скандал, говорили, что каждый третий стент там устанавливается без показаний.

Не совсем так - действительно, «Уолл-стрит джорнал» опубликовал данные о том, что 20% таких операций проводились без оснований. Это вызвало резонанс среди профессионального сообщества, врачи провели свое расследование и выяснили, что стенты без показаний и вправду устанавливаются, но таких порядка 5–7%.

У нас до такого еще далеко... На стентирование очереди стоят.

Но мы должны быть готовы к такому повороту событий. Приведу интересный пример: в 1970-х годах в Лос-Анджелесе целый месяц бастовали хирурги, они проводили только экстренные операции, а плановые не делали. В итоге смертность в городе снизилась на 30%! Так что правильность выбора лечения - очень важный аспект. И эта проблема перед нами тоже стоит. Пациенты периодически жалуются на врачей, обращаются за экспертизой: был ли доктор прав? Конечно, есть стандарты, протоколы, однако важно еще и клиническое мышление врача. И, возможно, выбрав тот или иной метод лечения, врач был прав, даже если пациент результатом не доволен. Мы целенаправленно работаем над повышением профессионализма врачей. Недавно Московскую область посетила делегация Врачебной палаты Германии , ее представители вместе с представителями областной Врачебной палаты обсуждали вопросы профессиональной экспертизы помощи - такой, которая позволила бы не обвинять или защищать врача, а точно определить, была ли допущена профессиональная ошибка.

И кто должен заниматься такой экспертизой?

Обычно в этом участвуют юристы, специалисты в области медицины, эксперты. И очень важно, чтобы каждый врач умел проводить экспертизу случаев своих коллег и критически относиться не только к своей, но и к чужой работе.

Такое уже есть?

Уже идет активная работа с пациентами. Врачебной палатой Московской области создана схема работы с обращениями граждан.

Среди жалоб пациентов есть и конструктивные, а есть и нет, и важно правильно их интерпретировать. Сейчас по поручению губернатора Московской области в Подмосковье, в том числе в нашем институте, ведется анкетирование - сбор отзывов о работе медучреждений. Есть и благодарности, и предложения, но мы с наибольшим вниманием работаем с жалобами - они способствуют развитию, так как обнажают недостатки и слабые места в системе. Ежеквартально мы проводим внутренний мониторинг - изучаем общественное мнение, ежедневно принимаем обращения в открытую электронную приемную директора. Многие подходы мы подсмотрели в ходе визита делегации из 12 главврачей больниц области в октябре 2014 года в израильскую клинику.

Что еще полезного вы там подглядели?

Кроме работы с жалобами и внутреннего мониторинга больницы нас впечатлила система управления ресурсами операционного блока, работа которого используется максимально эффективно. То же самое с коечным фондом - все выверено, просчитано, ничего не простаивает. Это помогает управлять очередью на операции, на госпитализацию. А еще нам понравилась система долгосрочных взаимоотношений с пациентами. Сегодня наше здравоохранение идет по пути сокращения сроков пребывания пациентов в стационарах, но это не должно делаться в ущерб качеству оказания медпомощи. Как врачи, мы знаем: долгое пребывание пациента в больнице вредно, растет риск внутрибольничных инфекций. Однако очень важно, чтобы пациент не чувствовал себя брошенным - поэтому в Израиле введена система дистанционного контакта, позволяющая быть постоянно на связи с пациентом. По различным каналам связи: электронной почте, СМС, через личный кабинет - ему напоминают о приеме лекарств, прохождении обследований, сдаче анализов и пр. Мы тоже внедрили такую систему. У нас на кафедре врачей общей практики разработана система личного кабинета, куда заносятся все данные о состоянии больного, пройденном им лечении, необходимых анализах и т.д. Лечение - это не только пребывание в стационаре, но и подготовка к нему, и восстановление после.

Ваша клиника напоминает целый городок...

Да, наш многопрофильный медицинский центр построен по аналогии с университетскими клиниками мира. У нас есть большая клиническая база (1105 коек всех профилей, кроме акушерства, гинекологии и психиатрии), научно-исследовательские отделения и факультет усовершенствования врачей (24 кафедры и 9 коек). Этакий конгломерат науки, образования и лечебной базы позволяет замкнуть на себе процесс. Поэтому сегодня МОНИКИ - ключевое учреждение в Московской области. Сюда поступают крайне тяжелые, сложные пациенты и с точки зрения диагностики, и с точки зрения лечебного процесса. На базе института работает несколько специализированных центров. Например, центр рассеянного склероза, курирующий всех больных этой патологией в области; передовой в России центр гепатологии - объем исследований здесь превышает совокупный объем исследований по всей стране; центр легочной гипертензии, центр помповой терапии диабета, центр малоинвазивной и видеоэндоскопической хирургии, центр остеопороза. На нашей территории проводится перинатальный скрининг младенцев со всей области на генетические заболевания. Ежегодно через институт проходит более 270 тысяч пациентов, стационарное лечение получает более 26 тысяч человек. Оперативная активность составляет 18 тысяч операций в год. Плюс 6 тысяч экстренных выездов специалистов в районы области.

Иными словами, койки у вас не простаивают?

Да что вы! Институт работает даже с превышением норматива работы койки в году. К тому же сюда попадают не простые пациенты, которых успешно лечат в районных больницах, а самые сложные, кому требуется высокотехнологичная медпомощь.

Как обстоят дела с процессом образования врачей?

Ежегодно обучение по всем основным специальностям в стенах МОНИКИ получают около 7,5 тысячи врачей Подмосковья. Требование времени: недавно открыли два новых курса - пластической хирургии и детской хирургии. Два года назад у нас открылся симуляционный центр, где проводят тренинги по оказанию экстренной, акушерско-гинекологической помощи, где работает симулятор для оттачивания навыков по проведению лапароскопических операций - это целая операционная, где одновременно тренируется вся бригада: хирург, ассистент хирурга и анестезиолог. Особым спросом пользуется симулятор для проведения рентгенэндоваскулярных операций. В последние годы в Московской области активно строятся сосудистые центры. Сегодня их уже семь, до конца года откроют еще два, и это немало - население области не столь велико, какМосквы , хотя у нас большие расстояния. Нашими центрами можно гордиться. Например, в сосудистом центре в Долгопрудном проводят не только лечение острого инфаркта миокарда, но и экстренные операции на мозговых артериях. А руководит центром очень талантливый хирург, который перешел в этот центр из МОНИКИ. Не так давно он провел операцию у сложной пациентки - в течение трех часов ей был удален тромб из сосуда головного мозга, что предотвратило развитие инсульта. Такие вмешательства сегодня делают крайне редко: тут требуется не только техника, но и высокая квалификация врача.

Достаточно ли сегодня высокотехнологичного оборудования?

К счастью, нам поставили очень много высококлассного оборудования по программе модернизации. И оно у нас не простаивает! Недавно мы внедрили новую систему оценки лечения по законченному случаю. То есть качество лечения оценивают не на основании того, сколько раз посетил врача больной, а по тому, насколько эффективными оказались обследования и лечение. В итоге 40% опухолей мы выявляем на ранних стадиях, что позволяет значительно повысить эффективность и снизить затраты на лечение. А введенная у нас система оказания медицинской помощи больным хроническими вирусными гепатитами позволила впервые в России обеспечить массовую диагностику и лечение больных в рамках программы ОМС. Более 500 пациентов с ревматическими болезнями получают в МОНИКИ инновационную терапию генно-инженерными биологическими препаратами.

Есть ли отечественные инновации в лечении онкологических заболеваний?

У 30% наших пациентов ежегодно выявляются онкологические диагнозы. И мы применяем персонифицированный подход в лечении. Нашими специалистами совместно с Пущинским научным центром РАН разработан метод подбора лекарственной терапии на основании культивирования клеток пациента. Это ноу-хау, на которое получен патент. Очень активно в онкологии развивается метод фотофереза - на разработку этой методики мы получили президентский грант, - наши отечественные разработки позволяют лечить сложнейшие заболевания кожи, крови, нервные болезни, даже снижать отторжение при пересадке органов. У нас был случай тяжелейшей лимфомы кожи - и фотоферез дал фантастический результат. В России мы единственные, кто владеет этой методикой в полном объеме.

Какими еще научными разработками можете похвастаться?

Только в 2014 году нашими сотрудниками получено 17 российских патентов. Например, наши неврологи совместно с учеными биофармкластера «Северный» разработали прибор для восстановления активности после инсульта. Робот улавливает малейшие движения мышц, благодаря чему восстанавливаются связи между корой головного мозга и двигательными мышцами, что позволяет пациенту встать на ноги гораздо быстрее. А вместе со «Сколково» мы разработали майки с вживленными электродами, позволяющие проводить суточное мониторирование сердечной деятельности. Это гораздо удобнее, чем холтеровские мониторы, которые необходимо носить на ремне. Кроме того, у нас разработано немало авторских операций. Ими славится наш центр малоинвазивной хирургии. Например, недавно там проведена лапароскопическая операция при опухоли желудка, в ходе которой желудок был фактически заново создан из пищевода и кишки. Такие операции выполнялись и раньше - но только открытым способом. У нас же все сделали через проколы, и уже на второй день пациент смог есть сам, а на пятый - выписался. У нас запущена программа гибридных операций, и недавно в ходе мастер-класса легендарный Ренат Акчурин обучал наших хирургов их проведению.

Известно, что в городах и селах Подмосковья не всегда можно получить квалифицированную помощь. Оказывают ли ваши специалисты какие-то консультации на местах?

Да, конечно, мы нередко выезжаем в стационары, консультируем врачей в сложных случаях. В год таких выездов проводится не меньше 8 тысяч. К тому же у нас неплохая база для профессионального роста молодых врачей и ученых, ежегодно у нас защищается 10–12 диссертаций, они имеют возможность публиковаться в нашем рецензируемом ВАК журнале «Альманах клинической медицины». В общем, молодым врачам области дорога сегодня открыта. И я верю, что совместными усилиями мы можем сделать медицину в Подмосковье лучшей в стране.

Ребята, мы вкладываем душу в сайт. Cпасибо за то,
что открываете эту красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте

Несмотря на все современные технологии, поход к стоматологу - всегда немного тревожное мероприятие. Но посетить его придется, чтобы потом не праздновать День зубной боли , который с давних времен отмечается 9 февраля.

Радуясь новообретенной пломбе, мы часто забываем задать доктору важные вопросы. О чем же не говорят стоматологи, пока их не спросишь? И есть ли у них секреты профессии?

сайт решил разобраться в важных стоматологических вопросах, а также в не важных, но очень любопытных.

6. Как чистить зубы?

Сколько раз в день нужно чистить зубы? Стоматологи не оспаривают стандартные привычки «утром и вечером», но говорят о том, что в чистке важнее не частота, а тщательность . Чтобы «разгуляться» в ротовой полости, бактериям нужно около 48 часов. Поэтому, даже если вы почистили зубы раз в день, но не пропустили ни одного уголочка, все будет в порядке. А для профилактики полощите рот после еды.

3. Когда лучше приходить к врачу?

Многие пациенты придерживаются правила - неприятное дело лучше завершить поскорее. Поэтому торопятся записаться к доктору прямо с утра.

Но врачи тоже люди, а процесс лечения состоит из отточенных движений и требует внимания. Говоря по секрету, чаще врач с утра еще не «раскачался», поэтому, если хотите, чтобы доктор работал на все 100 %, будьте третьим-четвертым пациентом . Быть в последних рядах, как вы понимаете, тоже не лучший выбор.

Что же касается регулярности посещений, конечно, она индивидуальна, но «среднее арифметическое» для взрослых - раз в год, а для детей - раз в полгода.

2. Помоги себе сам

Врачи редко говорят об этом, но все же профилактика «работает» на ваши зубы лучше, чем постоянное посещение стоматолога. И речь не идет только о гигиене полости рта. Жизненные привычки очень влияют на зубы. Сюда отнесем курение, слишком холодные и слишком горячие напитки, большое количество сахара и нехватку витаминов.

К не очень хорошей привычке можно отнести и любовь к отбеливанию зубов. Не каждый доктор скажет об этом, но здоровый цвет зуба немного желтоватый или сероватый. Цвет определяет не эмаль, а дентин - внутренняя часть зуба. Химическое вещество проникает в зуб, делая эмаль пористой и слабой. Поэтому проконсультируйтесь - у отбеливания масса противопоказаний.

Наружный же налет с эмали убирается профессиональной чисткой, после нее зубы выглядят светлее.

Облегчить боль, если нет возможности попасть к врачу, можно, используя точечный массаж. Самая эффективная точка - место между большим и указательным пальцами. Надавливая и массируя ее, нужно одновременно сжимать и разжимать зубы.

1. Секреты кабинета

Когда вы сидите в кресле, не кажется ли вам, что врач и медсестра в заговоре, ведь столик с инструментами не видно? Так и есть: врач постарается, чтобы пациент не видел инструменты лишний раз и не пугался их «страшного» вида.

Также у многих докторов существуют отработанные короткие фразы для переговоров с медсестрой, чтобы пациент не получал лишнюю тревожащую информацию.

Задумывались ли вы, куда исчезает вырванный зуб? Если его не отдали вам на память, возможно, он послужит науке и будет отдан на исследования. Также зубы могут использовать в жутковатого вида манекенах для практики студентов-стоматологов. Современные манекены оборудуют искусственными зубами, но интересные случаи могут «иллюстрировать» настоящими.

Но зуб может постигнуть и банальная судьба. Его продезинфицируют и... утилизируют.

Многие пациенты, столкнувшиеся с тяжёлыми заболеваниями, не знают, что, кроме медицины лечащей, существует ещё и паллиативная медпомощь. О том, что такое паллиативная помощь и как это работает в Амурской области корреспондент Амур.инфо узнал у главного врача Амурского областного онкологического диспансера Светланы Леонтьевой.

- Что такое паллиативная помощь?

Паллиативная медицинская помощь - это оказание помощи пациентам, имеющим неизлечимые болезни. Улучшение качества их жизни, подбор адекватной обезболивающей терапии и оказание помощи родственникам по обучению уходу за тяжёлыми пациентами.

- Кому оказывается паллиативная помощь? Умирающим пациентам? Или же это терапия, рассчитанная на много лет?

Такая помощь оказывается всем пациентам, которые по той или иной причине, обусловленной заболеванием, нуждаются в постороннем уходе, нуждаются в снятии болевого синдрома. Это не только онкологические пациенты, это любые пациенты: те, кто перенёс инсульт, после ДТП, другие тяжёлые заболевания.

- Как давно в Амурской области существует паллиативная помощь?

Паллиативная медицинская помощь впервые была прописана в российском законодательстве в 2012 году. В 323 федеральном законе появились статьи об организации паллиативной помощи, так что это молодая дисциплина в здравоохранении.

Основной принцип паллиативной медицины - не допустить страданий неизлечимо больных пациентов и их близких людей?

Да, это главное.

- Насколько эта помощь востребована у нас, есть какие-то цифры?

На сегодня это очень востребованная медицинская помощь, у нас в области более тысячи человек ежегодно обращаются за оказанием паллиативной помощи.

- Есть какие-то критерии, по которым определяют, кому именно положена паллиативная помощь?

Да, конечно, это всё прописано в нормативных документах Министерства здравоохранения РФ, которые определяют порядки оказания паллиативной медицинской помощи детям и взрослым.

- Мы можем как-то обозначить, кому именно положена помощь?

Всем нуждающимся без исключения. Пациент обращается по месту жительства к участковому терапевту, и терапевт определяет, насколько необходимо оказание специфической помощи. В приказе Минздрава №187 чётко прописано, кому полагается паллиативная помощь. Это:

Пациенты с различными формами злокачественных новообразований;

Пациенты с органной недостаточностью в стадии декомпенсации, при невозможности достичь ремиссии заболевания или стабилизации состояния пациента;

Пациенты с хроническими прогрессирующими заболеваниями терапевтического профиля в терминальной стадии развития;

Пациенты с тяжелыми необратимыми последствиями нарушений мозгового кровообращения, нуждающиеся в симптоматическом лечении и в обеспечении ухода при оказании медицинской помощи;

Пациенты с тяжелыми необратимыми последствиями травм, нуждающиеся в симптоматической терапии и в обеспечении ухода при оказании медицинской помощи;

Пациенты с дегенеративными заболеваниями нервной системы на поздних стадиях развития заболевания;

Пациенты с различными формами деменции, в том числе с болезнью Альцгеймера, в терминальной стадии заболевания.

- Где происходит оказание паллиативной помощи?

Это может быть амбулаторная или стационарная помощь. При поликлиниках есть кабинеты, где организуется амбулаторная медицинская паллиативная помощь. В Приамурье такие кабинеты организованы в городских поликлиниках № 1, 2, 3 и 4. Также в первичных онкологических кабинетах оказывают амбулаторную паллиативную помощь. Стационарная же медпомощь тяжелобольным оказывается в Благовещенской городской клинической больнице, В Свободненской больнице, в Белогорской больнице (село Томичи).

- Эти койки всё время заполнены?

Практически да. Особенно востребованы койки в стационаре Благовещенска. Есть также три детских койки в Амурской областной клинической больнице.

- Хоспис - тоже относится к паллиативной помощи?

Да, относится, но у нас в области, к сожалению, нет хосписов и нет домов сестринского ухода. У нас есть только койки паллиативной медпомощи, развернутые на базе стационарных отделений. И есть койки сестринского ухода, которые также развернуты на базе медучреждений.

- Какие методы оказания паллиативной помощи существуют?

Важно обеспечить человеку достойный уход (покормить, помыть, перестелить постель), улучшить его качество жизни. Даже если мы научим его элементарным методам ухода за собой, это уже будет большой плюс. Здесь и психологический, и медицинский, и социальный аспекты подключаются.

- Паллиативная помощь стоит пациентам денег?

Нет, вся помощь оказывается бесплатно.

- Расскажите о тех людях, которые проходят паллиативное лечение у нас в области.

В Амурской области койки паллиативной медпомощи в основном заполняются онкологическими пациентами. Это те пациенты, которые нуждаются в особом уходе, которые нуждаются в подборе обезболивающих средств. Родственникам этих пациентов желательно научиться ухаживать за ними, потому что не всегда пациент после нахождения в стационаре ни в коем случае не готов к уходу из жизни. Речь часто идёт о годах жизни дома при соответствующей помощи близких. Всё зависит от того, насколько эмоционально пациент готов к оказанию такой помощи и насколько его родственники готовы ему помочь.

То есть человек, получающий паллиативную помощь, не обязательно скоро умрёт, он, в зависимости от заболевания, может прожить несколько лет?

Я была на учёбе в центральном хосписе, в Москве. Там нас познакомили с пациентом, который прожил три года в хосписе, его периодически выписывают домой, он получает адекватный уход. Это молодой парень после серьёзного ДТП, он плохо разговаривает, но всё понимает. Его научили элементарным методам ухода за собой после полученной травмы, и он периодически госпитализируется в хоспис.

- Всем ли пациентам паллиативной помощи хватает обезболивающих средств?

Да, безусловно, обезболиваются все пациенты, которые в этом нуждаются. Обезболивающая терапия назначается по трехуровневой системе: для начала это нестероидные противовоспалительные препараты. Далее, если боль усиливается, даются другие лекарства. И последнее - это наркотические обезболивающие препараты. Сейчас очень хорошо показывают себя трансдермальные пластыри, они хорошо подходят измождённым пациентам, которым уже любая инъекция мучительна.

Широко известны истории, когда в разных регионах России онкобольные сводили счёты с жизнью, не выдержав страданий…

У нас, на территории Амурской области, таких случаев не зарегистрировано. Все пациенты, обратившиеся за паллиативной помощью, получают необходимые лекарства. Главное, что должны знать заболевшие люди - они не должны терпеть боли, они должны обращаться за помощью, за консультацией, за тем, чтобы родственников обучили правильному уходу - ведь это продлевает жизнь. Люди с тяжелыми заболеваниями гораздо лучше себя чувствуют дома, если им помогают близкие люди. Привычная обстановка, домашние животные, внимание им очень нужны.

- Каким навыкам обучают пациентов?

Зависит от состояния. Самостоятельно перевернуться, присесть, попить, пересесть в каталку безопасно. Ведь в больничной палате медработники тоже не находятся постоянно и не наблюдают неотрывно за пациентами.

Давайте напомним, куда и к кому должны обратиться пациенты с тяжелыми заболеваниями для получения паллиативной помощи.

К своему лечащему врачу, и он подскажет.

Анастасия Болотина

• Petta

  1 год назад

  Очередь в больницу огромная. Некоторые и дожидаются

• Лютцов

  1 год назад

  Широко известны истории, когда в разных регионах России онкобольные сводили счёты с жизнью, не выдержав страданий…

  У нас, на территории Амурской области, таких случаев не зарегистрировано.

  Уважаемый главврач областного онкодиспансера!

  Лично знаю 2 (два) таких трагичных случая.

  Один из них произошел не так давно, в одном из районных центров Амурской области. Полиции о нём известно - женщина свела счёты с жизнью из за невозможности терпеть невыносимые боли мучавшие её при онкологии желудка.

  Ещё один подобный случай (прости Господи) грозит быть ныне в с. Волково, Благовещенского района.

  Женщина мучается с онкологией мочеполовой системы. Сколько бы не обращались она и её родственники к врачам - по её словам, скорая её отправляет обратно, ничем не помогая.

  Ей родственники ссылаясь на Вас, советуют обращаться к врачам, она же говорит, что в онкодиспансер её не принимают, отправляют домой, местные волковские врачи то печать на рецепте не поставят и его не принимают в аптеках, то вену на руке найти не могут и уходят, то терапевт в отпуске...

Для большинства пациентов, лечение зубов – сплошной стресс. Ассоциации с визитом к стоматологу у них самые неприятные. Мало того, что, скорее всего, будет больно («на меня не действует ваша анестезия!»), так ещё и денег немалых эти стоматологи требуют. Так что разговоры о дальнейшем лечении, представление более-менее полноценного, а не минимального плана лечения часто заканчиваются отказом со стороны пациента. Ниже – 4 совета, применение которых на практике поможет вам донести до пациентов необходимость дальнейшего лечения о повысить долю принимаемых в полноценных планов.

Деликатность и тактичность

Для многих, разговоры о состоянии их полости рта – процесс, сопряжённый с неприятными эмоциями. Казалось бы, раз человек пришёл с стоматологу, он готов к тому, что ему расскажут всю правду о том, что происходит с его зубами, как он дошёл до этого и что теперь надо делать, чтобы исправить положение вещей.

На практике, такая готовность имеет место далеко не всегда. Многие пациенты приходят к вам только тогда, когда ситуация описывается словами «боль мешает жить». При этом, получив избавление от этой боли, они начисто лишаются желания продолжить общение и выслушать вас, особенно если вы хотите предложить им не волшебную таблетку, а длительное, сопряжённое с неудобствами и затратами лечение.

Ваше «оружие» в таких случаях – деликатность и тактичность. Деликатно объясните причины текущего положения вещей, тактично предложите программу минимум и оптимальный план лечения.

Описывая последний, опирайтесь на изложенные чуть раньше причины «беды» в полости рта пациента. И ни в коем случае не выступайте в роли обвинителя. Пациент должен понимать, что вы – на его стороне, хотите ему помочь, иначе лечение будет восприниматься как наказание, со всем логичным противодействием со стороны пациента.

Беседа, а не монолог

Есть как минимум две причины превращать общение на первом приёме, будь то просто осмотр или купирование острой боли, в беседу.

Беседа – формат, подразумевающий общение на равных. Соответственно, ваш пациент не будет чувствовать себя в роли «младшего» участника, а это значит, что он он будет менее склонен занимать оборону и начисто отказываться от всего, что вы предлагаете.

В ходе беседы, вы можете объяснять пациенту причины сложившейся ситуации и получать его согласие с этими причинами. В дальнейшем, объясняя оптимальный план лечения с опорой на эти причины, вы будете невербально аппелировать к тому, что ранее пациент согласился с вами, принял ваши доводы. Согласившись один раз, ему будет проще согласиться и второй.

Кроме того, в процессе беседы вы можете выяснить массу дополнительной информации: привычки пациента, всё, что его беспокоит в связи состоянием его зубов. Эта информация может стать основой для точных, предметных рекомендаций, а также дальнейшего, расширенного лечения, подразумевающего, в том числе, эстетику.

Прочие преимущества

Помимо непосредственной пользы, которую лечение даёт пациенту, вы можете озвучить прочие преимущества полноценного плана лечения. Их можно условно разделить на финансовые, моральные и практические, хотя все они тесно связаны как друг с другом, так и с упомянутой непосредственной пользой.

• Финансовые преимущества полноценного плана лечения. Тут всё просто: напомните пациенту поговорку «Скупой платит дважды» (только не в такой формулировке, она агрессивна и может быть воспринята «в штыки»). Если сегодня он соглашается на минимальный план, в относительно недалёком будущем его могут ждать более значительные расходы. Кроме того, полноценный план не требует единоразовой оплаты всей стоимости лечения, то есть общая финансовая нагрузка, пусть и значительная, «размазывается» по всему периоду лечения и становится вполне приемлемой.
• Моральные преимущества полноценного плана лечения. Зная, что минимальный план даст результат менее долгосрочный, чем полноценный план, пациент может не то, чтобы лишиться сна, но терять покой каждый раз, когда зубы напоминают о себе. Соглашаясь на полноценный план лечения, пациент также приобретает спокойствие и уверенность на длительный срок, нередко – на всю оставшуюся жизнь. Важно, чтобы он это понимал.
• Практические преимущества полноценного плана лечения. Имплантаты или съёмный протез? Цирконий или штамповка? Почти всегда есть варианты, и всегда (без всяких «почти») эти варианты подразумевают не только разную стоимость, но и разный уровень практичности. Обязательно доносите такую разницу до пациента максимально доходчиво.

Конечный результат

Очевидный, но от этого не менее обязательный пункт. Представьте пациенту конечный результат лечения по минимальному плану и оптимальному плану. Не стоит пытаться «продавать», вы – врач, с соответствующими принципами и этикой. Просто излагайте факты, можно по пунктам:

• преимущества,
• недостатки,
• сравнение того и другого.

Будьте честны как с самим собой, так и с пациентом. Дело тут не только в чистоте вашей совести. Пациент, который почувствует, что ему «впаривают» не совсем то, что ему действительно нужно, да ещё и за немалые деньги, с большой долей вероятности оставить о вашей клинике/кабинете негативный отзыв в интернете. Для того, чтобы сделать это, ему нужен только телефон, который всегда в кармане.

Ну а запастись всем, что вам нужно для реализации практически всех оптимальных планов лечения, вы сможете в нашего интернет-магазина.