До сих пор между археологами не утихает дискуссия о том, приносили ли обитатели Карфагена в жертву детей посредством сожжения, или же обнаруженные на месте этого древнего города тофеты (урны с останками новорожденных) — свидетельство похорон, производимых путем кремации. Интересно, что весомые аргументы имеются у всех участников этого диспута.
Многие из школьного курса истории Древнего мира и европейской литературы знают, что жители Карфагена приносили в жертву Баал-Хаммону своих детей, сжигая их на огне. Об этом можно прочитать не только у таких античных авторов, как Диодор Сицилийский и Плутарх. Французский писатель Гюстав Флобер в историческом романе "Саламбо" (Salammbô), написанном в 1862 году, расписал сцены жертвоприношения более красочно, нежели это сделали бы римские кормилицы, пугавшие своими россказнями малых детей.
Литератор живописал, как карфагеняне "между ногами колосса зажгли костер из алоэ, кедра и лавров": "Длилось это бесконечно долго, до самого вечера. Потом внутренние стенки отверстий зарделись более темным блеском. Тогда стали различать горевшее мясо. Некоторым даже казалось, что они видят волосы, отдельные члены, даже все тело жертв …и тогда слышны были крики матерей и шипение жира, падавшего на угли … отцы, чьи дети умерли задолго до того, кидали в огонь их изображения, игрушки, их сохранившиеся останки".
Некоторых ученых мужей и преподавателей истории не смущало, что карфагенян вполне могли оговорить их извечные противники римляне. И вслед за римским сенатором Марком Порцием Катоном Старшим повторяли его крылатую фразу: Ceterum censeo Carthaginem esse delendam - "А кроме того, я утверждаю, что Карфаген должен быть разрушен". Говорят, что Катон, о чем бы ему ни приходилось высказывать свое мнение в сенате, как заклинание, произносил эту мантру. Историки спорят об этом варварском обычае якобы бытовавшем у карфагенян уже не одно десятилетие.
Еще в 1920-е годы на развалинах древних пунических городов археологи находили на кладбищах урны с останками новорожденных, так называемые "тофеты" (Tophet - в Ветхом Завете так называется место на юго-востоке долины сынов Енномовых, где осуществлялся гнусный обычай жертвоприношения детей Молоху). Однако до сих пор исследователи никак не могут сойтись в интерпретации этих находок. Три года назад группа американских исследователей под руководством антрополога Джеффри Шварца (Jeffrey Schwartz) из университета Питтсбурга опубликовала в интернет-журнале PLoS ONE статью, в которой они пришли к выводу, что в тофетах из Карфагена были сожжены останки грудных детей, умерших естественным образом, прежде чем они достигли возраста, который позволял бы похоронить их на обычном кладбище.
Изучив кремированные останки из 348 урн, американские ученые заключили, что 20 процентов детей родились либо уже мертвыми, либо смерть наступила между вторым и двенадцатым месяцем. Это полностью соответствует обычной норме смертности. Тофеты, написано в статье, были "кладбищами для тех, кто умер незадолго до или вскоре после рождения, безразлично по какой причине".
На следующий год группа специалистов из Еврейского университета в Иерусалиме во главе с Патрисией Смит (Patricia Smith) разразилась статьей в британском журнале Antiquity . Их основной тезис гласил, что мистер Шварц просто проигнорировал тот факт, что кости при сгорании сокращаются. Они исследовали все те же 334 урны как и Шварц, но при этом обнаружили только троих мертворожденных, все другие дети умерли в возрасте между одним и полутора месяцами. Такой результат не соответствует состоянию детской смертности ни в археологических контекстах, ни в современных обществах, где отсутствует надлежащий медицинский уход. Следовательно, останки детей в тофетах из Карфагена приносились в жертву.
Спустя год Шварц откликнулся на их критику статьей во все том же Antiquity . Прежде всего американец привел дополнительные аргументы и поставил под сомнение методы своих коллег. В последнем номере опять того же журнала "Античность" госпожа Смит и Ко. снова отвергли всю аргументацию Шварца. Между прочим они указали, что в качестве сравнения нельзя прибегать к показателям детской смертности в Англии и Уэльсе в середине двадцатого столетия, как это сделал Шварц. Вместо этого они предлагают сравнить имеющиеся показатели с данными доиндустриальных обществ, например, в Карфагене под римским господством (по времени это несколько позже, чем найденные тофеты), а также с современными обществами без должного медицинского обслуживания.
К ним на помощь пришел издатель специализированного журнала по археологии Мартин Карвер (Martin Carver), который на его страницах, как сообщает Spiegel , опубликовал вторую статью, написанную группой исследователей под руководством Паоло Кселлы (Paolo Xella) из итальянского института по изучению античности и средиземноморской цивилизации (Consiglio Nazionale delle Ricerche). "Это исследование отступает на шаг от кремированных останков, — замечает Карвер в предисловии к дискуссии, — чтобы подчеркнуть ряд других социальных и археологических аспектов".
Итальянские исследователи задаются вопросом, почему, собственно говоря, ни одна из обеих спорящих групп не занялась изучением останков в контексте самих тофетов. Известно, что в пуническом городище Моциа (Mozia) ежегодно предавали погребению самое большее двух детей — для "нормальной" детской смертности это слишком мало. Или что делать с жертвоприношением животных, кости которых также находятся в урнах? Шварц предположил, что они были частью похоронного обряда. Однако, почему же тогда карфагеняне будучи под римским господством хоронили животных отдельно от детских останков? Кселла предположил, что позже речь шла именно лишь о жертве, безразлично, будь то ребенок или животное.
Ныне, когда идеология «прогрессивного гуманизма» стала все присущей, стало как-то не популярно писать о былых жертвоприношениях дохристианской поры.
Христианство «де-факто» осуждено как ретроградная идеология. В связи с этим фактом после 1945 года требования к европейскому обществу руководствоваться его постулатами всегда могут трактоваться как «фашизм», поэтому «прогрессивной» общественности как-то неудобно напоминать о том, в каком состоянии общество было до победы христианской церкви, ибо в языческих культах того времени ныне «цивилизованный мир» и ищет свои идеалы.
Конечно, известны примеры дикости и развращенности нравов на дворах римских императоров из свидетельств римских же авторов, которых нельзя было заподозрить в симпатиях к христианству, в частности Гая Светония, личного секретаря императора Адриана, автора сборника биографий «Жизнь двенадцати Цезарей».
Все же можно справедливо заметить, что изначально тот же Рим характеризовался куда более высокими морально-нравственными свойствами, присущими изначально человечеству в силу того, что человек сотворен Богом-творцом.
В Риме язычество совершало постепенную эволюцию от человека к нечеловеку, и в не малой мере эта эволюция, по мнению римских же авторов, происходила под влиянием различных языческих культов из Ближнего Востока и Северной Африки. Эти регионы представляли собою колыбель язычества того времени, по крайней мере тех культов, которые ныне и распространяются в «цивилизованном обществе», и потому для оценки нравов этого язычества более характерным примером были нравы финикийцев, хорошо описанные античными авторами еще до появления христианства.
При этом ныне как то забывается, что финикийцы были частью тогдашней цивилизации и народом «европейского» облика, а не каким-то негроидным племенем.
Однако религия, точнее культ поклонения богам Ваалу и Молоху, сделали из этого народа чудовищного монстра.
Известны из Ветхого завета примеры жертвоприношения в Ханаане богам Ваалу и Молоху, к которым "прилепилась душой" часть тогдашнего Израиля, создавшая в долине сынов Енномовых капище Ваалу, где совершались человеческие жертвоприношения, как и ритуалы магии (Книга пророка Иеремии 19;1-6 и 32;29-35)
Молох
Подобные массовые кровавые жертвоприношения сопровождались как мужской, так и женской храмовой проституцией. Все это и объясняет ту нетерпимость к Ханаану, которую испытывал народ древнего Израиля, живший земледельчеством и скотоводством и имевший высокие моральные устои.
«Когда ты войдешь в землю, которую дает тебе Господь Бог твой, тогда не научись делать мерзости, какие делали народы сии: не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою через огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это, и за сии-то мерзости Господь Бог твой изгоняет их от лица своего» (Втор.18:9-12).
Однако со временем культ того же Ваала стал широко распространяться в Древнем Израиле и о человеческих жертвоприношениях Ваалу, совершаемых израильтянами, говорится, например, в книге пророка Иеремии
Как пишет исследователь Библии Рафаэль Патэ в своей книге "Иудейская Богиня", археологические находки "не оставляют сомнений в том, что вплоть до самого заката иудейской монархии поклонение ханаанским богам было составной частью религии иудеев". Более того, "культ Богини играл намного более важную роль в этой религии, чем культ богов". Например, при раскопках холма Телль-Бейт-Мирсим (библейский город Давир к юго-западу от современного Хеврона) наиболее часто встречающимися предметами культа в поздних слоях Бронзового века (XXI-XIII вв. до н.э.) были так называемые фигурки или бляхи Астарты. И даже в 1300-1200 годах до н.э., когда город был заново отстроен после его разрушения во время иудейского нашествия, как замечает Патэ, "археологические свидетельства не оставляют сомнений в том, что эти фигурки были очень популярны среди иудеев".
Бог финикийцев Молох из Ветхого Завета был все тем же Баалом или Ваалом, также упоминающемся в Ветхом Завете.
Существует мнение, что имя Молох произошло от слова "molk", означавшего принесение в жертву.
На месте раскопок города Угарит в Сирии найдены в 1928 году несколько клинописных табличек на угаритском языке, на котором говорили народы Ханаана.
На этих табличках было записано несколько мифов, ключевыми из которых были мифы о Баале - боге плодородия, называемого еще «всадником облаков», который являлся также богом молний и грома, поэтому еще носил имя сирийского происхождения - Хадад.
В текстах на этих табличках роль Астарты играла сестра Баала - Анат, которая убивала его врагов, навешивая на себя головы и руки убитых ею и ходя по колено в крови («Мифология Ближнего Востока». Самуэль Хук. «Центрполиграф». Москва. 2009 г. ("Midlle Eastern Mythology". Samuel H. Hooke)).
На табличках подробно описывается враг Баала - бог морей и рек Йам-Нахор. В дальнейшем же станет известно, что в Ханаане существовал бог Дагон, который изображался с рыбьим хвостом, хотя нет абсолютных доказательств тому, что он соответствовал Йаму-Нахору. На этих же табличках появляется и богиня моря Асират, как жена Элла, мать всех богов, как и богиня солнца Шапаш.
Однако главным врагом Баала является бог преисподней - Мот, который побеждает Баала, уводя его в преисподнюю, откуда его, как и в мифе о Тамузе и Иштар, выводит богиня солнца Шапаш. В другом варианте мифа Мот уже не упоминается, а из преисподней Баала выводит богиня Анат.
Само же имя Баал на финикийском языке означало «господин». В найденных табличках, Баал является сыном верховного бога Эла, живущего в доме у источника всех рек. Эл, что на семитском языке означает «бог», был, однако малозначителен по сравнению с Баалом, с которым исследователи ассоциируют также бога молний под именем Решеф.
Культ Баала отличался кровавыми человеческими жертвоприношениями, описанными еще античными историками. Так Диодор Сицилийский описывал медную статую Баал-Хаммона, на руки которой ставился жертвенный младенец, который потом заживо сжигался, скатываясь по рукам статуи - «Ибо у них была медная статуя Кроноса с руками, наклоненными таким образом, что ребенок, положенный на них, скатывался в глубокую яму, наполненную огнем".
Баал-Хаммон
Об этом обычае писал также и Плутарх, дополняя сообщением, что при подобном жертвоприношении должны были присутствовать матери жертвуемых младенцев, одетые в праздничную одежду и с веселыми лицами. Естественно, этот обычай со временем стал забываться, однако при осаде Тира Александром Македонским, он был повторен финикийцами, вызвав отвращение греков.
Нечто похожее происходило и в соседней Финикии - Сирии, в которой существовал культ бога Хадада также требовавший кровавых жертв, и прежде всего новорожденных детей. Об этом свидетельствуют не только исторические источники, но и археологические открытия - близ остатков алтарей в храмах Хадада найдены огромные скопления детских костей.
Невозможно отрицать исторические факты, описанные античными историками, которые и не предполагали, что описание жертвоприношений когда-нибудь будет квалифицировано как клевета, тем более, что эти факты в ХХ веке были подтверждены археологами.
Сам культ Баала, возникший по некоторым предположениям в древнем городе Петра, достаточно подробно описан в Ветхом Завете. Вопреки столетней критике этого описания сторонниками «свободного разума», этот культ, вызвавший отвращение к финикийцам у других народов, был подтвержден в ходе археологических раскопок святилища Танит в Карфагене. Эта карфагенская богиня плодородия Танит в самом Ханаане была известна под именем Астарты.
Находка тысячи гробов, в которых находились скелеты младенцев возраста до двух лет в святилище Таннит при раскопках Карфагена, полностью подтвердили описание Тофета под Иерусалимом в долине сыновей Еннома, разрушенного царем Иосией (4-я книга царств, глава 23).
Камень с символом богини Танит
Согласно книге Дональда Хардена «Финикийцы - основатели Карфагена» богиня Танит в Карфагене некоторыми учеными считалась отражением Баала ("Финикийцы. Основатели Карфагена". Дональд Харден. (Donald Harden-"The Phoenicians),"Центрполиграф". Москва. 2004 год).
Богиня Танит на западе Средиземноморья и Астарта - на востоке, своей ролью уподобляются богине Иштар в Месопотамии по отношению к Таммузу, с которым часто ассоциировался Баал.
Статуи богини Танит имели на себе знаки полумесяца, голубя.а так же египетского иероглифа обозначавшего жизнь и она нередко изображалась в виде крылатой женщины с лунным диском в руках
Камень с символом богини Танит. Источник - edwebproject.org
Баал являлся главным богом города Тира, и потому часто назывался еще Мелькарт (как «правитель города»). Силий Италик описывал, что выходцы из Тира культ Мелькарта перенесли в Карфаген и в созданный в Испании город Гадес-храм, в котором горел «вечный огонь».
Помимо этого в Сидоне существовал культ бога Эшмуна, также перенесенный в Карфаген.
Широко почитаем в Карфагене был и бог Решеф, имя которого означало «Пламя» или «Искра», а в руках он держал лук.
Баал, также носил имя Баал-Хаммона в западных колониях финикийцев. Существуют расхождения в описаниях его культа в разных городах-колониях и его супруги - богини Танит. Знаком отличия Баала был знак, состоявший из треугольника, увенчанного диском, разделенным горизонтальной чертой прямого или изломанного облика, над которым нередко сверху находился полумесяц, под которым иногда помещался другой диск ("Финикийцы. Основатели Карфагена". Дональд Харден.(Donald Harden-"The Phoenicians),"Центрполиграф". Москва. 2004 год).
Сам Карфаген или Карт-Хадаш (новый город) был основан финикийцами в честь бога Ваала и богини Танит.
Карфаген
В книге "Финикийцы. Основатели Карфагена" Дональда Хардена (Donald Harden-"The Phoenicians) о раскопках этого святилища пишется следующее: «...Итак, мы подходим к последнему типу святилищ, жертвенному участку или "тофету", упомянутому в Библии, который находился в долине детей Еннома за Иерусалимом».
Множество артефактов обнаружено в Норе, Сульхе, Мотии, а также на нескольких площадках Северной Африки, например в Хадрумете (Сусе), где Синтас раскопал несколько слоев, датируемых от шестого века до нашей эры до римских времен. Однако самым важным является святилище Таннит в Саламбо, в Карфагене. Здесь впервые обнаружено достаточно доказательств древних историй о приношении детей в жертву Молоху финикийцами и хананеями и осквернении Иосией иерусалимского тофета в период разрушения им идолопоклонничества в Иудее. Иерусалимский тофет был действительно тем местом, где человек "мог провести своего сына или дочь сквозь огонь Молоха". Теперь очевидно, что отвращение других народов к финикийцам из-за подобного ритуала было основано на действительных фактах.
На этом очень большом участке (до сих пор не полностью раскопанном) найдены тысячи урн с кремированными останками маленьких детей до двенадцати лет, но большинству детей - меньше двух лет. Попадаются также птицы и маленькие животные, пожертвованные в качестве замены человеческих жертв (фото 58). Этот участок (рисунок 51), находящийся всего метрах в пятидесяти западнее прямоугольного порта, использовался в течение всего существования пунического города и занимает три, а некоторые полагают - четыре слоя (фото 27; рисунок 23). Самый нижний слой, лежащий прямо на наскальном основании и ниже уровня воды (фото 26) относится к восьмому и началу седьмого века. Найденные там урны раннего типа с костями кремированных детей, в основном красные с черным линейным рисунком, лежали на скале каждая под маленькой пирамидкой из камней. Иногда рядом находили статуэтки (рисунок 220). Следующий уровень, отделенный от первого слоем вязкой желтой глины, совсем другой и, судя по изменению керамики, относится к седьмому веку. Урн в нем в четыре-пять раз больше, они проще и грубее и лежали под крупнозернистым известняком в форме тронов, или (позже) маленьких домиков, или просто прямоугольных надгробий (фото 30;33; рисунок 24). Иногда несколько урн лежат под одной стелой (фото 27). Обычно на стелах нет надписей, хотя иногда встречаются посвящения. Например, в одну стелу из крупнозернистого известняка (фото 31) вставлена плита из мелкозернистого известняка, на которой перечислено не менее семнадцати поколений жрецов Таннит. Чаще на стелах грубо вырезаны изображения богини или знака Тиннит (фото 33; рисунок 24б, ц, ф). В какой-то момент истории этого слоя стеллы стали делать из твердого мелкозернистого известняка в форме обелисков, грубо обработанных с трех сторон и отшлифованных с четвертой стороны, на которой часто выполнялись надписи, символы или другие украшения (фото 32,35; рисунок 25,28,67). Судя по керамике, эти изменения начались примерно в конце пятого века, и по ним некоторые археологи отличают слои друг от друга, признавая всего четыре. Однако захоронения под стелами из крупнозернистого известняка, хотя лежат обычно чуть выше, попадаются и среди более ранних захоронений (фото 27) и реальных изменений в погребальном уровне не наблюдается.
Ближе к вершине уровня 2 местами встречается слой горелого мусора, пепла и т.д., однако этот слой не постоянный и не одинаковой толщины, а потому не образует четкой границы между этим уровнем и следующим. Возможно, это остатки погребальных костров в местах святилища, временно не используемых для захоронений. Слой 3, вероятно, начинается незадолго до 300 года и представляет собой последние 150 лет пунического города. В этом слое находились меньшие урны и несколько стел, однако он был сильно поврежден более поздней деятельностью на площадке (рисунок 23), включая римские подвалы припортовых лавок. Поскольку в мусоре встречается множество разбитых стел, можно предположить, что многие другие были украдены и употреблены в качестве строительного материала. Этот участок использовался до самого падения Карфагена.
Расположение этого участка так близко к портам имеет важное значение. Синтас, проводивший его частичные раскопки, нашел в нетронутой земле под погребальными урнами самого нижнего слоя маленькое сооружение, которое счел самым ранним центральным храмом этого культа (рисунок26), храмом моряков из числа первых колонистов. Правда надо отметить, что найденные им предметы, явно связанные с этим храмом (рисунок 27), относятся не к Х веку, как он первоначально предположил, а, самое раннее, к концу IX века, главным образом, ко второй половине VIII века, что и должно быть датой этого хранилища. Пока не обнаружено долгой пунической жизни этого святилища. Даже святилище в Сусе, как мы видели, появились позже, а другие североафриканские святилища, такие как в Бир-бы-Книссии, Сьягу, Константине и других местах, в основном появились во время Пунических войн, хотя часто использовались (как в Сусе) и в неопунический период.
Святилище Танит
Жрецы, ритуалы
Все святилища и храмы нуждались в жрецах и других прислужниках. Надписи упоминают и жрецов и жриц и доказывают, что временами жречество было прерогативой отдельной семьи в нескольких поколениях, а на одной из могил есть эпитафия пяти поколениям. Мы также обнаруживаем, что жрецы женились на жрицах. Как в некоторых других странах, священники были только культовыми служителями и не выполняли обязанностей судей. Однако, похоже, что временами одна и та же персона выполняла эти роли, а финикийские цари и царицы совмещали обе обязанности, как, например Малх в Карфагене в VI веке до нашей эры. Пикар предполагает, что жрецы кроме религии, были и хранителями финикийских традиций, и главной опорой интеллектуальной жизни, и именно жречество так долго помогало сохранять финикийские обычаи и язык в Северной Африке. Существует достаточно фактов доказывающих подобную точку зрения...
Есть информация и о ритуальных жертвоприношениях. В те времена многие предметы могли, приноситься в жертву: еда и питье, птицы и животные и даже люди. Две надписи из святилища Таннит в Карфагене недвусмысленно говорят о приношении в жертву детей. Нам знаком рассказ Диодора о бронзовой статуе, на руки которой клали жертвы, падавшие оттуда в пламя. А пока ребенок лежал на руках статуи, родственники гладили его, чтобы он не плакал. Описанием ритуала древних историков воспользовался Флобер в своем романе "Саламбо". Хочется думать, что с течением времени детские жертвоприношения становились реже и дети подменялись маленькими животными и птицами, во всяком случае, можно надеяться, что когда содержание погребальных урн святилища Таннит будет полностью изучено, мы получим доказательства смягчения нравов. Пока мы лишь можем сказать, что кости птиц и маленьких животных попадаются в урнах, однако костей младенцев гораздо больше. Взрослых в Финикии и ее колониях приносили в жертву реже, однако исторические источники упоминают жертву трех тысяч пленных в Гимере в 409 году во искупление гибели Гамилькара в сражении 480 года (странно, что месть задержалась более чем на семьдесят лет). В Карфагене ежегодно приносили одну человеческую жертву Мелькарту. Приведем для сравнения надпись на моавитском камне. Она утверждает, что Камош убил 7000 людей Нево, «посвятив жертву Астарте-Кемош"..."
Римский историк Плиний (Plin, N.H. XXXVI. 39) описывает ежегодный обычай пунийцев приносить в жертву человека, заживо его сжигая.
Так же и Диодор (Diod, XX, 65; Diod XIII, 62,4) описывает обычаи принесения в жертву Баалу тысяч пленных, в первую очередь самых красивых. Диодор так же пишет, как в ходе нападения Агафокла на Карфаген карфагеняне совершили массовое жертвоприношение, дабы умилостивить своих богов, и ими тогда было сожжено пятьсот младенцев. Обычаи принесения в жертву своих детей были согласно Диодору распространены в Карфагене, хотя некоторые семьи, чтобы защитить своих младенцев, покупали чужих детей, выращивали и выкармливали их, а затем отдавали в жертву, чем спасали своих детей. Вместе с тем свое поражение от Агафокла, сами карфагеняне приписали гневу богов, которые им мстили за использование подставных жертв.
Одержимость
карфагенян культом Баала была невероятно высокой и, как пишет С.В.
Авдиев в работе «Пунический Карфаген в свете новейших раскопок», даже
когда Карфаген был давно уничтожен, римская полиция время от
времени вылавливала в тех краях жрецов Ваала, которые тайно совершали
человеческие жертвоприношения...
Конечно, нельзя думать, что карфагеняне поступали так в силу собственной необразованности - наоборот, они были хорошо образованы и знали ради чего приносят жертвы.
По мнению исследователя первобытной культуры Эдварда Тайлора, жертвоприношение берет начало в той же анимистической системе, что и молитва. Подобно тому, как молитва есть такое обращение к божеству, как будто оно - человек, так и жертвоприношение есть приношение даров божеству как человеку.
Как пишет в книге «Сципион Африканский. Картины жизни Рима эпохи Пунических войн» (Воронеж, 1996 год), автор Боровникова Т.А: «жертвоприношения в честь ханаанского бога Баала-Элагобала требовали постоянные и массовые человеческие жертвоприношения» и эти обычаи после падения Карфагена были переняты вместе с культом Баала и римлянами.
Так в Риме, во время восхождения на престол императора Гелиогабала, принадлежавшего к сирийскому аристократическому роду Вариев,потомственного жреца финикийского бога солнца Элагабала, во всей Италии отбирались красивые мальчики (Элий Лампридий, VIII, 1 Дион. 79.1.3) для жертв этому сирийскому богу, представлявшему все того же Баала.
Император Гелиогабал
Историк Геродион описывает, что у алтарей храма Баалу в Риме каждое утро приносились обильные жертвы вином, животными и людьми, причем внутренности жертв ритуально обносились жрецами в золотых чашах вокруг алтарей. По завершению же ритуала начиналась пляска Гелиогабала и его соплеменниц - жриц Баала перед подготовленными к сожжению горами трупов.
Сами римляне к финикийской религии, относились резко отрицательно, в том числе и из-за жертвоприношений, так как в ходе Пунических войн в жертву карфагенянами приносились и сами римляне. Так Ганнибал Магон,после битвы под Гимером в 408 до Р.Х. на алтаре Ваала принес в жертву 3000 пленных.
Аналогично вели себя карфагеняне и в ходе трех Пунических войн которые вели против Рима и потому война Рима против Карфагена, как писал Честертон, была войной за сохранение каких-то нравственных норм.
Список используемой литературы
1. «Финикийцы. Основатели Карфагена». Дональд Харден.(Donald Harden-"The Phoenicians),"Центрполиграф". Москва. 2004 год
2. «Мифология Ближнего Востока». Самуэль Хук. «Центрполиграф». Москва. 2009 г. ("Midlle Eastern Mythology". Samuel H. Hooke).
3. «Жизнь двенадцати Цезарей». Светоний
4. «Сципион Африканский. Картины жизни Рима эпохи Пунических войн». Боровникова Т.А. Воронеж, 1996 год
5. «Иудейская Богиня». Рафаэль Патэ
6. «Танит (Тиннит)».Сайт "Иллюстрированная мифологическая энциклопедия" http://mifolog.ru/
Демоном по имени Багул многие заинтересовались после просмотра фильма «Синистер», ведь там это существо фигурировало как антигерой, вселяющий страх и заставляющий маленьких детей совершать ужасные поступки. После демон получал душу такого ребенка и забирал его в свою свиту. Но что говорит мифология о таком существе, как Багул? Демон это или божество? И так ли на самом деле его называли древние люди?
Багул в фильме «Синистер»
Для начала познакомимся с Багулом из поближе. Согласно озвученной одним из героев - профессором - легенде, Багул - демон. Мифология утверждает, что ему в жертву приносили детей. Этот древний обряд был характерен для скандинавских народов, но проявлять себя мистическое существо начало в США, причем примерно с 60-х годов прошлого века.
Раз в несколько лет при странных обстоятельствах в одном из штатов погибала семья. При этом каждый раз находили тела всех ее членов, за исключением одного ребенка. Пропажу расследовали, но ни тела, ни самого мальчика или девочку не находили. Точно так же не удавалось отыскать и убийцу. О произошедшем переставали писать в прессе, полицейские отчеты пылились в участках, а через несколько лет все повторялось снова.
Что говорит демонология?
Область знания, изучающая злых духов, утверждает, что норвежский демон Багул - это всего лишь выдумка голливудских кинематографистов. На самом деле существ с таким именем ни одна религия не знала. Ни в одном источнике Багул не упоминается, хотя демоны и боги, которым приносили в жертву детей, чтобы те могли насытиться их душами, существовали.
Так, в культуре ацтеков, возможно, совершались жестокие акты насилия над детьми. В прошлом веке было обнаружено захоронение, которое и натолкнуло исследователей на подобные умозаключения. В нем покоились останки 42 детей. По некоторым признакам специалисты сделали выводы, что это ритуальное убийство. Возможно, жертвы предназначались древнему богу Тлалоку - покровителю дождя, способному даровать плодородие.
Карфагеняне также отдавали души своих малышей богам, чтобы те поспособствовали их успеху в торговых и иных делах. Такое предположение высказывалось учеными после того, как найдены были останки 200 мальчиков и девочек. Если верить записям Плутарха, особенно ценились богами дети из богатых семей, а также единственные наследники.
Молох - прототип Багула?
Итак, в древних культурах иногда имели место жертвоприношения детей. Но описанные выше случаи свидетельствуют о том, что люди делали это, чтобы задобрить богов. А что же демоны? Как эти существа проявляли себя в фантазии создателей фильма «Синистер»? Попытаемся разобраться.
В кино Багул - демон, который забирает себе души детей. Возможно, его прототипом мог послужить Молох - божество моавитян, которое упоминалось в Библии. Обряд жертвоприношения был поистине страшен. В руки статуи Молоха (изображался он как человек с головой быка) помещали ребенка, а внизу разводили костер. Крики младенца заглушались ритуальными песнопениями…
Молоха иногда называют не просто божеством, а демоном. Однако некоторые исследователи склонны предполагать, что и этого мифического персонажа на самом деле никогда не было. Да и вообще детские жертвоприношения были редкостью у древних народов, а слово mlk (Молок, Молох), встречающееся в научных трактатах тех времен, могло отражать только лишь сам термин передачи души младенца тому или иному божеству.
Багул и дети в фильме «Синистер»
Вернемся опять к знаменитому фильму ужасов. В нем дети попадали в лапы к Багугу лишь после того, как совершали страшные преступления. На самом деле именно они убивали членов своих семей, а потом уходили демону в услужение. После этого задачей этих маленьких черных душ становилась вербовка новых приспешников Багула. Мертвые дети входили в контакт с живыми, теми, которые сами должны были скоро убить своих родных, и убеждали их, что сделать это просто необходимо. Сам же Багул до поры до времени оставался в тени. Возможно, он боялся напугать свою будущую жертву.
Дети из свиты боялись Багула. «Он придет, он будет недоволен», - так они иногда говорили, прежде чем в ужасе раствориться в темных уголках дома. Почему демон до смерти пугал и без того уже мертвых детишек, к сожалению, непонятно, так как этот момент остался в фильме за кадром.
Чем страшен Багул?
Этот скандинавский демон (опять же, как утверждается в фильме) на многие века был забыт людьми. Возможно, он охотился где-то в глухих местах, а потом что-то привело его в Соединенные Штаты Америки. Как монстр из голливудских фильмов ужасов, он вряд ли может быть признан самым страшным. Он фактически не появляется на людях, остается в стороне и почти не участвует в происходящем. Более того, он даже не выскакивает неожиданно из-за угла с криком «Буу!» и не корчит страшные рожи.
Но как архетип Багул символизирует неотвратимую тяжкую потерю. Он забирает сначала разум близкого человека, маленького ребенка, а потом и душу, а на закуску ему остается еще несколько человеческих жизней.
Багул - демон-пожиратель детей, которого на самом деле не существовало. Но от этого менее пугающим это существо не становится.
Река Окаванго
примечательна тем, что не пересыхает круглый год и течет не к океану, а к пустыне Калахари. В дельте реки обитают первобытные племена, чья культура для нас невообразима, а условия жизни - невозможны. Люди здесь вынуждены ежедневно бороться за свое существование, спасаясь от малярийных комаров и диких хищников, но самое ужасное - это обряды жертвоприношения детей, которые совершаются шаманами, взывающими к милости бога Дождя…
Племя окаванго
много лет живет по своим законам. Издавна они были известны, как пастухи-кочевники, но в последние десятилетия многое стало меняться. Мужчины племени в поисках заработка часто отправляются работать на рудники в ЮАР. Остальные представители сильного пола заняты, как правило, земледелием.
Повседневными бытовыми заботами заняты, как правило, женщины. Они обрабатывают поля, где выращивается маис, носят воду, собирают дрова, готовят кашу и даже ходят на рыбалку. Кстати, их ловкости в рыбном промысле позавидовал бы любой современный рыболов: используя копья и особые ловушки, они вылавливают много рыбы, которая, к слову, считается вкуснейшим деликатесом.
Основная обязанность мужчин - поддерживать в порядке жилище, это особый круглый дом, обнесенный высоким прочным забором, который должен служить защитой от многочисленных хищников. От постоянных встреч с представителями местной фауны местные жители часто страдают. Заботы у них, конечно, специфические: то носорог огород перекопает, то крокодил ребенка в воду утащит, то малярийный комар укусит. С реками связана еще одна беда - распространение насекомого белхасиа, это переносчик смертельной болезни: попав под кожу, он поражает внутренние органы, буквально разъедая их. Панацеи от белхасиа пока не изобрели, лучшим профилактическим лекарством считается виски, что уже вполне красноречиво.
Самый ужасающий обряд в культуре окаванго - это принесение в жертву детей. Обращаясь к богу Дождя, местные жители издавна просили желанную влагу в обмен на жизнь ребенка. Дитя сажали под деревом, проводили специальный обряд, в конце которого младенец падал мертвым. Ученые до сих пор ломают голову над тем, что же с невинными детьми делали колдуны, по одной из версий причиной скоропостижной смерти мог быть сильнейший гипноз. Сейчас официально подобные обряды запрещены, но бытует мнение, что жители племени совершают их по сей день.
Человеческие жертвоприношения - не редкость в истории нашей цивилизации. Об этом
