Хороший краткий пересказ – залог успеха в изучении литературы. Он позволяет быстро повторить основные события из произведения и помогает запомнить сюжет. В данной статье вы найдете все рассказы из цикла И. С. Тургенева «Записки охотника» в сокращении.
Люди в Орловской и Калужской губернии существенно отличаются. В Орле мужики ниже и беднее, в Калуге выше и лучше одеты. Последняя губерния подходит больше и для охоты.
Автор поехал на охоту в Жиздринский уезд, где познакомился с помещиком Полутыкиным. Тот позвал рассказчика к себе, по пути они решили зайти к мужику Полутыкина, Хорю. В его избе было чисто и добротно, их встретил молодой парень (сын крестьянина, которых у него было много). В доме приятели нашли угощение – квас, хлеб, огурцы, а также тележку до хозяйского дома. По пути они посетили «контору» Полутыкина, которая была уже «упразднена».
За ужином у помещика рассказчик поинтересовался, почему Хорь живет отдельно. Оказалось, что предприимчивый крестьянин упросил поселить его на болоте за оброк. На таком невыгодном месте герой сильно разбогател.
На следующий день приятели поехали на охоту. На этот раз они остановились около дома Калиныча. Этот крестьянин в хозяйственном отношении проигрывает первому, но зато добродушный и услужливый.
На следующий день, когда Полутыкин отправился к своему соседу Пичукову, автору довелось познакомиться с Хорем, когда он один поехал на охоту. Его угостили опять молоком и хлебом, и они с крестьянином стали беседовать на хозяйственные темы. Говорил Хорь осторожно, взвешивая каждое слово. Рассказчик расположился в сарае крестьянина на ночлег.
С утра за завтраком автор увидел всю большую семью Хоря, все сыновья вместе с женами жили с ним, только двое были неженаты, один из которых шутливо препирался по этому поводу с отцом. Вскоре к хозяину пришел его друг Калиныч с пучком земляники в руках.
Автор проводил у крестьянина свободное от охоты время в течение трех дней. Его занимала дружба Хоря и Калиныча, они свободно разговаривали с ним, поэтому рассказчик мог наблюдать за этим схождением противоположностей.
Они любили друг друга, любили и противоположные качества. Калиныч был ближе к природе, Хорь – к обществу. Последний хорошо знал жизнь и многому научил и рассказчика. Друзьям было интересно слушать от автора его истории о заграничных поездках, только каждый спрашивал про свое: Хорь про людей и порядки, а Калиныч про природу и местные красоты. Из этих разговоров рассказчик вынес утверждение о русской природе Петра Великого в его преобразованиях: он со смелостью глядит вперед, не боясь поменять многое в жизни. Несмотря на прогрессивность, были у Хоря и предрассудки: он не признавал образования и презирал женщин. Иногда он со своим другом заговаривал о барине, которого Калиныч обожал, и говорил какие-то неприятные вещи, которые его дискредитировали, например, что Полутыкин не так уж заботится о крестьянах, раз у Калиныча даже сапог нет. Одна лирическая струна была жива в Хоре – музыка, он любил слушать игру Калиныча на балалайке.
Ермолай и Мельничиха
Тяга – это подкарауливание птицы, которая сама полетит прямо на ружье, если Вы проявите достаточно терпения и будете долго ждать, пока лесные звери перестанут Вас пугаться. Автор с охотником Ермолаем пошли на тягу. Ермолай высокий, худой, одет небогато, на поясе у него мешок с порохом и с дробью (патронташ и суму он не покупает принципиально). Охотится он с одноствольным ружьем сильной отдачи. Свою собаку Валетку он никогда не кормил, поэтому пес был худым, изможденным и равнодушным ко всему, кроме охоты. Ермолай принадлежал одному знакомому рассказчику помещику, которому охотник должен был изредка поставлять птицу, а в остальное время был «на вольных хлебах». Охотник – человек «престранного рода», беззаботный чудак. Зато вся его несуразность проходила, когда дело касалось охоты. Раз в неделю Ермолай ходил к жене в ее полуразвалившуюся избу. Дома он был настоящим тираном, зато «на воле» становился опять спокойным и чудаковатым.
Именно с таким человеком автор и пошел на тягу. Вечером они убили двух вальдшнепов, решили попробовать утром еще раз, а потому пошли ночевать на мельницу. Сначала их не пускали, боясь, что сожгут мельницу «снарядами». Ермолай предложил идти в деревню, но до нее далеко. Лучше уж переночевать на земле – так решил рассказчик. Стали просить соломы на мельнице. Хозяин согласился пустить ночевать под открытым навесом рядом со зданием. Он выслал и работника с самоваром, а потом прислал жену с едой.
Пока Ермолай пек в золе картошку и кипел самовар, автор задремал. Когда он проснулся, то мельничиха говорила с охотником. Их разговор дружелюбный, Ермолай даже предлагает собеседнице «зайти погостить». Когда рассказчик вышел из-под навеса, он заговорил с мельничихой, оказалось, что он знает ее барина, Зверкова. Это мало располагающий к себе человек решил как-то поучить автора с высоты опыта. Он сказал, что молодые Россию не знают, поэтому рассуждения о крестьянах (видимо, имеются в виду мысли об освобождении от крепостного права) неправильны, это «такой» народ.
Его жена не держала замужних горничных, это было ее правило. У себя в деревне они подобрали девочку Арину (будущую лесничиху) и забрали в Петербург. Она исправно служила десять лет, а потом стала просить разрешение на замужество. Зверков посчитал это черной неблагодарностью, прогнал горничную. Она ушла, а через полгода снова стала просить. Барин снова ее выгнал, а потом к нему пришла жена в слезах и сказала, что знает о связи Арины с Петрушкой-лакеем. Девушку остригли и сослали в деревню, там ее откупил муж-лесничий. Но счастья особенного ей не принесло, даже детей не было, единственный ребенок давно умер.
Малиновая вода
В жаркий полдень в начале августа рассказчик был на охоте. Не вынеся зноя, он пошел к ключу «Малиновая вода», где можно было напиться и полежать в тени.
Там сидели и два старика. Один из них – Степушка из маленькой деревушки Шумилина, заброшенной барином. Степушка к барину не подходил, жил, где придется, его и за человека не считали, не знали ничего о нем и не говорили. Он «притулился» к садовнику, который его не прогнал. Второй – вольноотпущенный Михайло по прозвищу «Туман», улыбчивый и величавый старик.
Автор приветливо здоровается со стариками. Говорит, в основном, Михайло, они обсуждают собак. Крестьянин приводит в пример своего графа, который жил очень роскошно и разорился, что у того было много собак. Граф «пожил на своем веку», был знаком со многими влиятельными особами, был крут на расправу, но добр. Погубили его состояние «матрески» (любовницы). Особенно выделялась Акулина: простая девка околдовала барина, он был ради нее готов на все, так даже племянника Михайлы забрили в солдаты – шоколад пролил на платье девицы. А сейчас уже другое время – заключает крестьянин.
Тут к источнику спустился крестьянин Влас. Он ходил просить барина о снижении оброка или переселении его на барщину. Сын Власа платил за себя и за отца, работая в городе, но перед смертью он болел, сам остался должен. Барин резко отказал крестьянину, его положение безнадежно.
Уездный лекарь
Автор занемог однажды осенью, когда был в уездном городе, в гостинице. К нему пришел уездный лекарь, прописал потогонное и горчичник. После они разговорились, причем разговор был «от души». И доктор рассказал житейскую историю.
Однажды доктор играл в преферанс у местного судьи. Тут его позвали к больному: умирает дочь бедной помещицы Александра. Даже по виду кучера была видна бедность хозяйки. Приехав к помещице, доктор сразу пошел к больной. Она была красавица, врачу стало ее жалко. Наконец, Александра уснула, доктора угостили чаем и оставили ночевать. Но тому не спалось, и он решил сходить посмотреть на пациентку. Она очнулась и просила врача вылечить ее, потому что… тут больная на ухо прошептала ему какую-то свою тайну, но так неразборчиво, что он ничего не понял. Александра все не выздоравливала, доктор оставался у них. Тем более, он чувствовал симпатию. Но и пациентка полюбила его.
Врач понимал, что он ничем уже не поможет, болезнь одолевает. Он сидел около возлюбленной ночами. Однажды она проснулась, стала на него смотреть и спрашивать, умрет ли. Доктор признался, что она в опасности. Почему-то Александра обрадовалась возможности смерти и призналась ему в любви, ведь теперь все можно. Тяжело умирать молодой, никого не полюбив, поэтому последние дни и ночи девушка была уверена, что любила доктора Трифона. Но быстро кончились эти чувства, она умерла. А доктор женился на купеческой дочери.
Мой сосед Радилов
Во время охоты на куропаток с Ермолаем рассказчик зашел в заброшенный сад. Выстрелив в куропатку, он напугал девушку. Оказалось, сад был не столь заброшен, в нем жили помещики. За убежавшей девушкой показался усатый человек. Автор предложил ему куропатку, застреленную в его владениях. Хозяин (его и зовут Радиловым) позвал рассказчика обедать.
Когда они пришли в дом к Радилову, то Ермолаю сразу поднесли водки, а рассказчика представили матери хозяина. Потом ему сыграл на скрипке Федор Михеевич (разорившийся помещик-приживал). Появилась девушка, которая недавно испугалась выстрела. Ее зовут Оля. Она была не очень хороша, но черты лица, особенно глаза, притягивали внимание. Девушка, сестра жены Радилова, со страстным интересом следила за ним. И у самого помещика была тайная страсть, это было по всему видно. Но какая – этого автор понять не мог.
Оля позвала пить чай. Рассказчик любовался ее движениями. За чаем они говорят о разных вещах, даже о покойной жене Радилова. Она умерла в родах, тогда он долго держался, не подавая вида о своем горе, но горько заплакал, увидев бегающую муху на ее приоткрытом глазу. Этот рассказ производит гнетущее впечатление. Автор пытается ободрить собеседника словами о том, что все можно перенести. Радилов соглашается, ведь перенес же он тяжелую болезнь в Турции. Рассказчик утверждает, что из любого дурного положения есть выход. Смерть – тоже выход (умер бы герой в Турции – не страдал бы). Помещик соглашается, что дурное положение не стоит терпеть, просит сыграть Федора Михеевича плясовую и выходит. А автор вскоре уезжает.
В следующий свой приезд рассказчик застает лишь мать Радилова: он не стал терпеть дурное положение и сбежал со своей родственницей.
Однодворец Овсянников
Овсянников походил лицом на Крылова, он выглядел важно, взгляд умный. Все его уважали. Он был небогат, но хозяйство опрятное, чистое, не как у мужиков (однодворцы обычно мало отличались от крестьян). Дворянином он также не прикидывался, был человеком простым в быту. Овсянников следовал традициям, потому что они были частью его жизни: не ездил в коляске (в тележке удобнее), не продавал хлеба (зато в голодный год бесплатно роздал). К нему приходили за советом, просили рассудить или помирить. Он не любил поспешности и торопливости, сохранял спокойствие в любых ситуациях. Жена была ему под стать – важная, спокойная и молчаливая. Детей у них не было.
Автор приехал к Овсянникову, был ласково встречен. Рассказчик поинтересовался у однодворца, лучше ли было в старое время. Как ни странно, Овсянников не стал хвалить ушедшее, сказал, что в настоящее время помещики стали лучше, а значит, что народу теперь проще.
Еще один случай – другой сосед, Комов, спаивал отца Овсянникова, потому что сам пил, в пьяном виде врал и буянил, мучал крепостных. Вогнал бы он родителя героя в гроб, да не успел – упал с голубятни пьяный.
Бывал Овсянников и в Москве, видел вельможу Орлова-Чесменского, который жил роскошно, с размахом. Весь город поил на пирах, устраивал огромные охоты. В одной из них собака дедушки автора Миловидка обскакала, ее очень хотел заполучить вельможа, но дед категорически отказался, так как ценил собаку больше всех.
Рассказывает Овсянников и про Бауша, главного ловчего и доезжачего, его он любил больше Миловидки. Он мог практически все на охоте, но иногда мог лечь и не вставать, пока не дадут вина. Сам Овсянников не охотился, так как не стоит тянуться в этом деле за дворянами, только себя срамить.
Дворяне переменились, особенно это заметно в крупных: складно говорят, а настоящего дела не знают. Так, дворянин Королев, присутствуя при размежевании, заступался за крестьян, говорил пламенные речи, что им надо помогать, а сам землю отдавать отказался.
Новые порядки заводить правильно, так говорит Овсянников. Однако многие дворяне не доводят начатого до конца, бросают дело, поэтому крестьянам становится хуже. Дворянин Любозвонов, приехав в свое имение, внушал приказчику не притеснять людей, однако потом никогда не занимался хозяйством, жил у себя как чужой.
Рассказчик и Овсянников пьют чай, во время чая приходит племянник Овсянникова, Митя. Он пишет прошения за крестьян. Эту работу дядя порицает, потому что он не за справедливость ратует, а кормится этим. Митя за свою деятельность не только бесплатно ходит в питейные заведения, но и получает угрозы от тех, на кого подают в суд с его помощью. Парень жалеет просителей, сочувствует их несчастьям. Просит он и дядю похлопотать за знакомую швею Федосью, которая не может откупиться от своего барина.
На этом Митя ушел, появился Франц Иванович – французский барабанщик при армии Наполеона, которого поймали смоленские мужики и собрались топить. Но его случайно спас проезжавший мимо помещик, сделал учителем музыки и французского для своих детей. От этого дворянина Франц Иванович переехал к другому барину, женился на его воспитаннице, стал служить и получил дворянский титул.
Льгов
Ермолай позвал рассказчика в Льгов, большое село в степи, чтобы пострелять уток. Начали они охоту около пруда, но ничего не выходило, так как собаки не могли достать добычу, поэтому решено было пойти за лодкой обратно в село.
Вдруг им навстречу вышел охотник Владимир с мягким голосом и приветливыми глазами. Он был вольноотпущенным, жил, перебиваясь различными заработками, но был грамотный, почитывал книжки и умел довольно красноречиво говорить. Автор поинтересовался, почему у Владимира повязана щека. Оказалось, что неосторожный приятель случайно выстрелил в него, лишив подбородка и пальца.
Когда герои пришли в село, Владимир и Ермолай пошли за лодкой к местному жителю по прозвищу Сучок, а рассказчик стал разглядывать могилы на кладбище. Вскоре охотники вернулись с Сучком, господским ловчим рыбы. Лодка отказалась дырявая, но Ермолай должен был ее исправить, а селянин согласился отправиться с охотниками, потому что грести в травянистом пруду нельзя, нужно «пихаться». Пока Ермолая не было, автор стал разговаривать с Сучком.
Рыболовом сделала крестьянина новая барыня, потому что его внешний вид не подходил для кучера, которым он служил раньше. А в молодости он служил поваром и «кофишенком» (состоял при буфете), был и актером, выступал в крепостном театре хозяйки. После актера Сучка снова сделали поваром, потому что его брат сбежал. Много герой сменил профессий, был и фалетором, и садовником, и доезжачим. И всем ремеслам учила Сучка жизнь. Одна из хозяек замуж не вышла, поэтому и крестьянам своим не дозволяла. Живет крестьянин без жалованья, только харчи выдают.
На этом разговор окончился, Сучок сбегал за шестом, а вскоре охотники поплыли на лодке крестьянина. Охота была удачной, хоть и попадали далеко не всегда. Владимир стрелял довольно неважно, к радости Ермолая.
Но внезапно лодка не выдержала тяжести и начала тонуть. Все оказались в воде, вокруг плавали тела уток. Ермолай всех обругал и с шестом отправился искать брод. Он не возвращался больше часу, все замерзли. Наконец охотник появился, он нашел мелкое место, по которому можно добраться до берега. Не забыв уток, он повел всех за собой. Уже через недолгое время все сидели в сенном сарае и ужинали.
Бежин луг
В прекрасный июльский день рассказчик удачно охотился и настрелял много дичи. Однако герой заблудился, он шел, думая, что уже вышел в знакомые места, но оказывалось, что опять дал крюку. Автор напрасно глядел на свою собаку Дианку – она ничего не знала. Уже приближалась ночь.
И тут он вышел к костру, у которого сидели деревенские дети. Они стерегли табун ночью. Немного поговорив с детьми, рассказчик прилег под куст отдохнуть, но продолжал наблюдать за ними.
Мальчиков было пять – Федя, Павлуша, Ильюша, Костя и Ваня. Первый был явно из богатой семьи, хорошо одет. Второй был одет просто, внешне неказист, зато взгляд его был умным. У третьего была незаметная внешность. Четвертый выглядел печальным и грустным. Пятый мальчик, самый маленький, спал под рогожей.
Ильюша рассказывает, как он видел домового, когда ночевал в рольне, в которой работал. Костя рассказывает про плотника Гаврилу, который повстречался с русалкой, но спасся от ее соблазнения, перекрестившись. Хотя не такое уж это было спасение, потом плотник ходил грустный. Ильюша вновь берет слово, сообщает о нечисти на заброшенной плотине. Псарь Ермил ехал через плотину и увидел барашка на могиле утопленника, решил взять и со словами «Бяша, бяша», потянулся к животному. Барашек стал его передразнивать.
Внезапно лай собак прервал рассказ, и они побежали в кусты, Павлуша поскакал за ними. Вскоре вернулись ни с чем, все спокойно. Мальчик думал, что это волк, но не испугался. Разговор продолжился.
Ильюша продолжил беседу рассказом о том, что по деревне Варнавице ходит умерший барин, которого видел старик Трофимыч. Умерших видела и пожилая крестьянка Ульяна. Потом рассказывает Павлуша о солнечном затмении, напугавшем всю его деревню. Все ждали Тришку (дьявола), даже перепутали с ним бочара Вавилу. Мальчик Костя рассказывает и свою страшную историю: он проходил мимо места, где кто-то стонал. Ему говорят, что там убили лесника, это пугает мальчика. Заходит разговор и о лешем, и о водяном (Павлуше советуют аккуратно зачерпывать воду, а то будет как Акулина-дурочка, которую водяной испортил, когда она из-за утонувшего любовника хотела утопиться). Вернувшийся мальчик рассказывает, что слышал голос Васи, который звал его. Все приходят к выводу, что это водяной, примета очень дурная. Павлуша решительно говорит, что от судьбы не уйдешь, не стоит расстраиваться. Разговор затихал по мере приближения утра.
Касьян с Красивой мечи
Автор возвращался с охоты и дремал. Вдруг кучер забеспокоился, потому что увидел похороны. Эта была дурная примета, которая сразу подействовала: сломалась ось. Хоронят Мартына-плотника, в последний путь его провожают жена и мать.
Пока проходило шествие, кучер сделал вывод, что шагом можно доехать до выселков. Действительно, они добрались до Юдиных выселков. Это было очень бедное и безлюдное место. Наконец рассказчик нашел на одном из дворов спящего на земле карлика. Автор объяснил ему свою просьбу о помощи с починкой телеге, но чинить некому: сам карлик помочь не может, остальные на работе. Старик вообще не хочет помогать, он советует уходить, после уговоров все же неохотно соглашается свести к купцам.
Кучер и карлик узнали друг друга, старика зовут Касьян. Кучер потешается над карликом, а потом сообщает ему о смерти Мартына, насмешливо спрашивая, почему он его не вылечил, ведь он лекарь. Потом первый сообщает рассказчику, что Касьян юродивый, за ним надо следить, и ось у купцов выбирать самому.
Приехав к купцам, автор быстро купил ось и отправился на ссечки, где водились тетерева. Касьян пошел с ним. Долго автор не находил дичи, наконец подстрелил коростеля, чем произвел гнетущее впечатление на старика. Позже стало слишком жарко, и спутники присели в тень. Касьян поинтересовался, зачем рассказчик убил коростеля, ведь это для него забава, а убивать вольную птицу – грех. Вот у рыбы кровь холодная, ее можно. Сам старик живет, чем Бог пошлет, ловит соловьев, но не убивает их. На самом деле, Касьян не лекарь, он просто знает значение некоторых трав, но не смог помочь Мартыну, потому что тот был не жилец. Раньше жил он на Красивой мечи, но Опека переселила его на это тесное место. Касьян много ходил, бывал во многих местах, жаль, что справедливости нет нигде.
Тут разговор прервала маленькая девочка с грибами, это родственница старика, Аннушка. Он ласково с ней разговаривает, но пообщаться с рассказчиком не дает. Позже он признается автору, что это он отвел всю дичь.
Когда Касьян и рассказчик вернулись с осью, кучер сначала раскритиковал ее, а потом все же поставил, и они с автором уехали. Последний спросил у первого, что Касьян за человек. Кучер говорит, что старик «чудной» человек, он грамотный, но беспокойный, все не сидит на одном месте. Родственница Аннушка – сирота, старик привязался к ней и даже учит ее грамоте.
Бурмистр
У помещика Пеночкина много дичи в имении. Он внешне приятный человек, но есть в нем что-то отталкивающее. Автор не раззнакомился с ним, в основном, из-за тетеревов и куропаток. В доме Пеночкина гостя охватывает неясное беспокойство.
Однажды рассказчику пришлось переночевать у помещика. Он был накормлен завтраком в английском стиле. Узнав, что автор едет в Рябов, Пеночкин собирается с ним. Из-за медлительности помещика мужчины выехали гораздо позже, обложенные подушками. Пеночкин боялся каждого ухаба. Случайно вышло, что они приехали в Шипиловку, где Пеночкин предложил переночевать у его бурмистра.
В Шипиловке их встретил староста, пригласил к бурмистру в избу. Пока герои ехали по деревне, все крестьяне расходились от взгляда барина.
Жена бурмистра Софона подошла к ручке, ее примеру последовал и он сам. Усердие Софона увеличивалось ещё из-за его опьянения.
За ужином Пеночкин разговаривал с бурмистром о размежевании последнего. Земли мало, но Софон благодарит барина. Правда, на земле оказалось мертвое тело, но его перекинули на соседний участок. Пеночкину понравилась уловка, позже он хвалил бурмистра, что при нем мужики платят оброк без недоимок.
На следующий день Пеночкин показывает рассказчику имение. Все в порядке, только бросается в глаза уныние мужиков. Но тут им встречается старик Антип и его сын. Софрон разоряет его: без очереди забирает сыновей в рекруты, отнимает корову. Бурмистр внёс за старика недоимку, после этого совершенно закабалил. Сам Софрон говорит, что это просто бездельник и грубиян. Пеночкин соглашается с ним и даёт крестьянам грубую отповедь.
Когда рассказчик, наконец, попал на охоту, знакомый мужик рассказал ему о неограниченной власти Софрона, который считает себя владельцем Шипиловки и вытягивает все соки из мужиков. Барину неважны методы, главное — недоимок нет.
Контора
Осенью рассказчик во время охоты попал под дождь и решил спрятаться в низком шалаше. Вскоре оказалось, что в пещере есть еще человек – дряхлый старик. Он объяснил автору дорогу до Ананьева или Ситовки. Выяснилось также, что старик здесь сторож – охраняет горох. Охрана не очень эффективная, так как он плохо видит и слышит.
Автор пошел по направлению, указанному стариком, и нашел село. Он увидел дом, похожий на жилище старосты, и направился туда. Но это оказалась контора, где дежурным сидел парень с пухлым лицом. Разговор дежурного с рассказчиком разбудил главного конторщика, который спал в соседней комнате. После недолгих уговоров этот толстый человек согласился, он угостил героя чаем.
Во время разговора с дежурным Федей автор узнает, что барыня Лоснякова распоряжается в имении сама, без ее подписи приказы не действуют. Дежурный рассуждает о преимуществах жизни в конторе у купцов. Там жалования нет, но зато спокойнее, живет это сословие по-народному.
Выпив чай, автор засыпает, а после пробуждение слышит, как главный конторщик Николай Еремеевич договаривается с купцом о цене хлеба. Закончив с купцом и проверив, спит ли рассказчик (он лег и закрыл глаза), конторщик зовет пришедшего Сидора. Тот жалуется на то, что барыня просит плотников, отвлекая от стороннего заработка, и просит содействия. Николай Еремеевич выталкивает его вместе с взяткой из конторы и посылает к себе домой. После Сидора приходит толпа во главе с Куприяном, которого произвели в истопники (спутников Куприяна явно веселит этот факт, они издеваются над ним вместе с конторщиком). Беседу прерывает то, что за Николаем Еремеевичем прислали от барыни.
Вместо конторщика приходит главный кассир. В конторе появляется Павел, который называет Николая Еремеевича наушником. Когда конторщик возвращается, посетитель высказывает ему недовольство: Николай Еремеевич преследует дворовую девушку Татьяну, не дает им с Павлом пожениться, конторщик вместе с ключницей рассказывают о Татьяне нелицеприятные вещи, ее даже разжаловали в судомойки и стали бить. Посетитель переходит на угрозы, конторщик угрожает в ответ, потом Павел бросается на Николая Еремеевича… Конец сцены не описывается, но после рассказчик узнал, что барыня сослала только Татьяну, остальные участники конфликта остались на своих местах.
Бирюк
В ненастную погоду рассказчик оказался в лесу, когда ехал на дрожках с охоты один. Он бы совершенно вымок (пошел дождь), но ему попался здешний лесник. Последний провел автора к своему дому, где была только девочка лет двенадцати и ребенок в люльке.
Вскоре появился хозяин, это Фома по прозвищу Бирюк. Про него говорили, что он никому спуску не дает. В ходе разговора выяснилось, что жена лесника сбежала с проезжим мещанином. Бирюк говорит, что хлеба и чая у него нет, предлагает проводить рассказчика до леса, так как гроза кончается. Когда они вышли, Фома услышал, что кто-то рубит господский лес, преступника надо срочно поймать.
Вором оказался бедный мужичок, которого автор в душе решил выкупить. А Бирюк связал его и повел в свою избу. Через некоторое время мужичок начинает уговаривать лесничего его отпустить, ведь он ворует от нужды. Но Фома не может, с него самого взыщут. Тут нарушитель начинает ругаться и провоцировать Бирюка, угрожает ему. Лесничий с угрожающим видом подходит к вору. Рассказчик подходит к Фоме, говоря оставить мужичка. Но внезапно Бирюк выталкивает вора из дома, отпускает его восвояси.
Два помещика
Помещика Вячеслава Илларионовича Хвалынского называют почтенным человеком. Он когда-то служил, теперь живет в своем имении, считается женихом, слаб до прекрасного пола, любит карты. Хозяйство он ведет плохо, управляющий глупый, хотя сам постоянно хлопочет. С людьми ниже него он обращаться на равных не умеет, разговаривает с ними просто странно.
Мардарий Аполлонович Стегунов — хлебосол и балагур, живет на широкую ногу и по-старинному. Он тоже холостяк, ничем не занимается совершенно, радушный хозяин.
Однажды автор бывал у второго помещика. В момент появления рассказчика Мардарий Аполлонович угощал молодого священника, несмотря на отказы последнего. Когда священник ушел, помещик вышел с рассказчиком на балкон, заметил чужих кур на своем огороде и заставил дворовых их ловить. Решив, что они Ермилы-кучера, Мардарий Аполлонович приказал поймать его дочь, которую послали загнать птиц. Девочка сразу же получила по спине от Авдотьи. Зрелище повеселило хозяина.
Помещик размежевывался со своими крестьянами, выселил он их на плохое место, все отнял, мотивируя тем, что он же барин, а они всего лишь мужики, причем мужики так себе, опальные.
Во время чая вдруг заслышались мерные удары – это наказывали Васю-буфетчика. О наказании Мардарий Аполлонович сообщил с добрейшей улыбкой. Позже и сам Вася, встреченный рассказчиком, отозвался с пониманием о побоях, барин просто так не наказывает.
Лебедянь
Автор оказался в Лебедяне в самый разгар ярмарки, так как слишком далеко уехал во время охоты. Он остановился в гостинице, переоделся и отправился на ярмарку. Там рассказчик попытался найти лошадей для тройки, но отыскал только две. После неудачи он пошел в «кофейню», куда собирались все приезжие.
В «кофейне» на бильярде играли князь Н. и поручик Виктор Хлопаков. Последний всегда умел примазаться к богатым, но на недолгое время, однако только с помощью друзей он кормился и одевался. Вокруг игроков стоят зрители. Князь выигрывает. Понятно, что он в их компании главный, а остальные такие же приживалы, как Хлопаков. Компания собирается потом поехать в театр и к цыганам.
На следующий день рассказчик отправился вновь за лошадьми, начал он с барышника Ситникова. Продавец отличается услужливостью, он окружает покупателя заботой. Сначала автору показывают Горностая, потом Сокола и еще нескольких лошадей. Одна из них понравилась рассказчику, но Ситников заломил высокую цену. Они стали торговаться. Но их прервал приезд князя Н. Этот клиент важнее для барышника, он стал расстилаться перед ним. И показывает лучшую лошадь, Павлина.
Автор не дожидается конца сделки, а уходит и видит объявление еще одного заводчика Чернобая, к которому и направляется. У того, по его же словам, все по старине, без хитростей. Приведенные лошади не нравятся рассказчику, но, наконец, он выбирает одну. Чернобай хвалит ее, подчеркивая свою честность. На следующий день оказалось, что лошадь плохая, но назад ее «честный» продавец не берет.
Татьяна Борисовна и ее племянник
Татьяна Борисовна – помещица-вдова, которая умеет себя просто и хорошо держать, свободно чувствовать и мыслить. Она не читает, мало занимается хозяйством, практически ничего не делает, зато притягивает людей, которые готовы рассказать ей все свои тайны. Состояние помещицы небольшое, поэтому прислуги мало. С соседками Татьяна Борисовна не часто общается. Одна из них пыталась «развить» и «воспитать» ее, принявшись за дело слишком деятельно и напористо.
У помещицы лет восемь назад жил ее племянник Андрюша, тихий мальчик с художественными способностями. Племянник относился к тете подобострастно, что стесняло женщину. Но однажды к ней приехал Беневоленский, провинциальный любитель живописи (который на самом деле ничего в ней не понимал). Он смотрит рисунки Андрюши, решает, что мальчик талантлив, и предлагает Татьяне Борисовне отпустить его с ним в Петербург. Женщина соглашается.
Первые три года Андрюша писал часто, потом все реже и, наконец, перестал, помещица даже забеспокоилась. Однажды племянник написал ей, попросив денег (Беневоленский умер). Художник стал просить регулярно, а когда Татьяна Борисовна отказалась, он приехал сам.
Андрей был, на самом деле, посредственным живописцем, он малообразованный бездельник. Жить у тети ему настолько понравилось, что он лишь на словах собирался в Петербург. После приезда художника многие гости перестали ездить к Татьяне Борисовне, но она в племяннике не чает души.
Смерть
Молодой помещик и охотник Ардалион Михайлович однажды позвал рассказчика на охоту, по пути он решил посмотреть рубку леса. С собой они взяли немца-управляющего и десятского Архипа, последние немного подождали охотников, которым в этот день с добычей не везло.
Лес Ардалиона Михайловича был знаком автору, прежде он был настоящим оазисом прохлады среди летней жары. Теперь его состояние было довольно плачевно из-за одной бесснежной зимы. Пока спутники осматривались, стало известно, что деревом зашибло подрядчика Максима, перешибло руки и ноги. Все сразу пошли к пострадавшему.
Максим умирал, никакой врач тут бы не помог. Подрядчик заботился о судьбе жены, прося передать ей его деньги и купленную лошадь. Когда пострадавшего пытались переложить, он умер.
Вспомнился и фельдшер Капитон, который организовал больницу. Однажды к нему приехал мельник, выглядящий нездоровым. Оказалось, что у него грыжа. Причем мельник стойко терпел боль десять дней, пока не стало слишком поздно. Узнав о возможной смерти, он сразу собирается домой, там нужно распорядиться, он просит Капитона выписать какое-нибудь лекарство. Но на четвертый день он умер.
Потом вспомнил автор студента Авенира Сорокоумова, человека тонкой душевной организации, которому пришлось работать учителем в деревне. Автор посетил студента, занимал его разговором. Бедный молодой человек вызывал жалость, но от помощи категорически отказался, все равно умирать.
В конце рассказчик вспоминает старушку, которая останавливала священника, торопливо читавшего ее отходную, но потом потянулась за деньгами, чтобы заплатить ему, и умерла.
Певцы
Кабак около небольшого сельца Колотовка люди посещают прилежно, потому что вино там дешевле. Хозяин его, Николай Иванович, создал в своем заведении подходящую атмосферу. Сам он был спокойный и флегматичный человек, делающий все, чтобы было спокойно.
Однажды рассказчик пришел в этот кабак, потому что в самой деревне не нашлось бы воды, а там можно было бы выпить стакан пива или кваса. Автор узнает, что в кабак собираются люди с ещё большей охотой, потому что Яков и рядчик побились об заклад: кто лучше споёт.
Яков — удалой фабричный со слабым здоровьем и впалыми щеками. Рядчик — плотный мужик лет тридцати. Сначала кинули жребий, начинать будет второй певец.
Рядчик запел высочайшим фальцетом, играя голосом. Он пел плясовую, его искусство понравилось присутствующим. Один из зрителей, Обалдуй, утверждает, что рядчик уже выиграл, а сопернику до него далеко.
Но вот очередь Якова. Он закрыл лицо, настроился и затянул заунывную песню. Голос его был слегка разбитый и звенящий, наполненный страстью, в нем была видна русская душа. Эта песня отзывалась в душе слушателей, некоторые даже заплакали, от нее веяло чем-то родным. После того, как Яков замолк, все оцепенели, а потом единодушно признали его победу. Его поздравляли и утверждали, что он им ещё споёт.
Рассказчик ушёл (не хотел испортить впечатление) и прилёг на сеновале переждать жару. Проснувшись уже вечером, он снова заглянул в кабак, чтобы посмотреть, что за гам доносится оттуда, картина была гнетущая: все были пьяны, сам Яков сидел полуголый и сипло напевал плясовую. Отвернувшись, автор вышел.
Петр Петрович Каратаев
Тут приехал еще один человек, он потребовал лошадей, но получил отказ. Это был человек лет под тридцать, «забубенный» помещик, от которого пахло водкой и табаком. Помещику ничего не оставалось, как ждать. Он пригласил автора пить чай. Звали помещика Петром Петровичем Каратаевым, направлялся он в Москву, так как дела в его имении расстроились совершенно, он разорил мужиков и отдал деревню соседу под вексель. Каратаев признается, что любит «покуражиться», от этого все и беды. В Москве герой собирается служить, но боится этого. Раньше его жизнь была веселой, он был и охотником с прекрасными собаками, но теперь уже ничего не осталось.
Потом Петр Петрович выпивает рому и становится печальным. Он вспомнил старину, свою молодость и рассказал историю своей несчастной любви. Каратаев влюбился в дворовую девушку Матрену у одной помещицы. Чувства были настолько сильны, что он решил ее выкупить, за этим поехал к ее хозяйке. Сначала он попал на родственницу помещицы, которая обещала наказать девушку, но герой стал упрашивать женщину о содействии. Та ответила, чтоб он приезжал через два дня. В следующий приезд Каратаев говорил уже с хозяйкой, которая сказала, что отсылает Матрену в степную деревню, потому что она строгих нравов, и такого не потерпит. Она убеждает собеседника найти хорошую невесту, он вспыхнул, за что был выгнан. Потом они встретились с возлюбленной, и Петр уговорил ее бежать.
Поселил Каратаев Матрену у себя, жить они стали хорошо и радостно. Отец ее приходил и был рад за дочь. Но сам же помещик и погубил возлюбленную. Он разрешил ей проехать на санях мимо имения бывшей хозяйки, но эти сани столкнулись с барской коляской. Помещица все узнала, стала преследовать Каратаева, писать жалобы. Везде находили Матрену, никакие откупы не помогали. И девушка решила себя выдать, чтобы обезопасить любимого. Что с ней было дальше, Каратаев не рассказал.
Через год автор встретился с Петром Петровичем в Москве, тот ему очень обрадовался. Служить он так и не начал, имение продали с аукциона, но Каратаев не переживает, называя деньги прахом. Он начинает читать монолог Гамлета, депрессивное настроение шекспировского героя отражает настроение и самого Петра Петровича. Разговор прерывает голос, зовущий Каратаева. Больше они с рассказчиком не виделись.
Свидание
Тут раздался шум, и появился парень, по виду камердинер богатого барина, наглый и избалованный на вид. Он небрежно спрашивает, давно ли крестьянка Акулина ждет его, а потом говорит, что и забыл совсем о ней из-за хлопот с отъездом. Едут они завтра. Этот факт заставляет Акулину загрустить еще больше. А камердинер Виктор сохраняет свою небрежность, указывает девушке на ее необразованность, намекая, что ей не пристало на что-то надеяться относительно него. Крестьянка смотрит на него с любовью и благоговением, а в лице ее возлюбленного самодовольство и равнодушие.
Она рассматривает его лорнет и невинно говорит, что ничего не видит. Он называет ее глупой и собирается идти. Акулина говорит, что грешно так себя вести: ни одного ласкового слова на прощание. И начинает плакать. Виктор не стал ее утешать, а просто ушел. Рассказчик не выдержал и бросился к девушке. Она сразу убежала. Ее образ надолго остался в памяти.
Гамлет Щигровского уезда
Рассказчика однажды пригласил на обед богатый помещик Александр Михайлович Г***. Автора приняли ласково, но он все же не был главным гостем. Ожидали важного сановника. Когда рассказчик насмотрелся на гостей этого обеда, он уже начинал скучать. Но тут к нему подошел студент Войницын, они разговаривают о разных вещах. Студент предлагает познакомить автора с местным остряком, Лупихиным. Тот называет себя озлобленным человеком, а никаким не остряком. Но окружающих его слова смешат. Лупихин рассказывает автору о каждом из гостей, причем эти подробности всегда нелицеприятны. Тем не менее, остряк всем кланяется.
Тут приехал сановник, был окружен всеобщим вниманием. Все отправились обедать, где гость рассказал анекдот о пагубном влиянии женщин. Потом все сели за карты.
После окончания обеда многие остались ночевать, комнаты пришлось делить с кем-то из-за нехватки места. Сосед рассказчика не может заснуть так же, как и он сам. На обеде этот человек был незаметен (о чем он сам сообщает, уличая автора в презрении к себе). Но тут сосед разговорился, сообщает рассказчику о своей жизни. Он мучается своей неоригинальностью, оторванностью от русской жизни.
Родился этот странный человек у небогатых родителей, но воспитывала его одна мать. В 16 лет его отдали в университет. Он попал в кружок (сейчас порицал подобное общество). В 21 год он вступил в наследство, получил имение, но хозяйством заниматься не стал. Герой побывал за границей, но остался таким же неоригиналом. Однажды он попал в дом одного профессора, у которого было две дочери. Ему показалось, что он влюбился в одну из них, Линхен. Но у них ничего не вышло, он вернулся в Россию.
Герой истощил свои средства и был вынужден уехать в деревню. Там он скучал и тосковал, но вскоре женился на дочери полковницы. О жене Софье отзывается он хорошо, как о благороднейшем существе, однако, если бы она не умерла, он повесился бы сам. Все дело в том, что в душе ее была какая-то неизвестная рана, от которой она тосковала. На четвертый год замужества Софья умерла в родах.
После смерти жены герой собирался забыться в делах и службе. У него высокие цели. Но исправник опускает его с небес на землю, говоря, что они с ним люди маленькие, нечего им рассуждать о богатых и знатных. Он считает себя ничтожным и неоригинальным.
Рассказ принимает недовольный возглас из соседней комнаты о том, что кому-то вздумалось ночью разговаривать. Герой спрятался под одеялом. Он даже не хотел называть своего имени, сказав, что он Гамлет Щигровского уезда.
Чертопханов и Недоплюскин
Летним днем рассказчик с Ермолаем возвращались с охоты, по пути выстрелил еще в выводок птиц, но вдруг появился незнакомец и спросил о его правах на охоту здесь. Узнав, что автор дворянин, человек разрешил ему охотиться в своих землях и представился Пантелеем Чертопхановым. Он ускакал, придавив лошади лапу. Когда он скрылся, показался еще один человек, который искал первого. Это был Тихон Недоплюскин.
Вскоре им снова повстречались Чертопханов и Недоплюскин, которые травили зайца. Его помог убить Ермолай. В благодарность первый помещик приглашает рассказчика в гости при случае.
Чертопханов слыл опасным и вздорным человеком. Имение ему досталось разоренное, от этого он одичал и озлобился, ни с кем не общался. Недоплюскин был робкий человек невысокого происхождения. У него была замужняя дочь. Ему приходилось быть приживалом, что вселяло в него тоску и безнадежность. Однако деваться было некуда. Внезапно один из благодетелей оставил Недоплюскину наследство. Когда об это узнали родственники покойного, над ним начали смеяться и издеваться. Но за наследника заступился Чертопханов. С этого времени они подружились.
Через некоторое время рассказчик решил посетить Чертопханова. Когда автор пришел, помещик дрессировал пуделя, но довольно неуспешно. Потом хозяин показывает гостю свою свору. После возвращения в дом он знакомит рассказчика с Машей, которая «почитай что жена». Она смущена. Хозяин просит ее угостить героя, а также принести гитару. Ей идея не нравится, однако она исполняет просьбу. Вскоре девушка сменяет гнев на милость, начинает играть, атмосфера становится дружелюбной. Рассказчик поздно уехал от них.
Конец Чертопханова
Через несколько лет у Чертопрахова начались несчастья. Сначала его оставила Маша. Она ушла от него, он ее догнал, а Маша ответила, что ее взяла тоска. Мужчина шел на разговор с пистолетом, угрожал убить ее или себя, но это не помогло. Он считал, что это измена, подозреваемый соблазнитель тоже пропал. Сам барин запил, но одумался.
Второе бедствие – умер Недоплюскин. Его стала мучать одышка. Имение свое он завещал другу и благодетелю.
Чертопханов запил еще сильнее, совсем одичал, а гордость его возросла. Только восхитительный конь Малек-Адель был для него утешением. Он получил его, когда спас еврея, которого били мужики. За спасение еврей и привел ему коня. Подарком он его принимать не хотел, поэтому спасенный продал ему за 250 рублей, причем деньги он отдаст в любое время. На это он согласился, хоть гордость его была ущемлена. А срок возврата денег придет через полгода.
Коня Чертопханов холил и лелеял. Часто он проезжал на этой прекрасной лошади мимо соседей, вызывая их зависть.
Подходил платеж, а денег не было. Тут умерла родственница, оставившая две тысячи. Наследство обрадовало героя. Ночью он увидел дурной сон. Проснувшись, герой услышал ржание. Чертопханов побежал к Малек-Аделю, но не нашел его. Коня украли. От этого герой стал еще слабее. Помещик находился в состоянии печали, когда к нему пришел тот еврей за деньгами. Хозяин подозревал его в краже, а потому стал душить и чуть не убил. Но потом уговорил еврея по имени Лейба помочь ему в поисках коня.
Приехал герой только через год, но на своем коне. Он нашел его у цыгана-барышника на ярмарке, пришлось даже купить Малека-Аделя, потому что продавец отказывался признаваться в краже. А ранее еврей указал ему на предполагаемого вора, который оказался поповичем, который заставил заплатить барина за свои побои. Несмотря на все страдания, сердце помещика было неспокойно: он не был уверен, что конь именно его. Сомнения в том, ту ли лошадь он вернул, грызли хозяина. Особенно после того, как конь не смог перескочить овраг и опозорил его перед охотниками. Окончательно уверил героя в том, что его лошадь — не Малек-Адель, дьякон. Он сказал, что серые лошади белеют за один год, а эта стала даже будто темнее. Самолюбие Чертопханова было ущемлено. Он снова заперся, ходил по комнате, предаваясь грустным мыслям, а потом заказал водки. Выпив много водки, герой зарядил пистолет и куда-то повел коня. Он собрался убить ложного Малека-Аделя, вел его на смерть. Внезапно герой меняет намерение, отпускает лошадь и сам уходит. Однако преданный конь идет за хозяином. Он стреляет в животное, ему сразу становится стыдно. Герой пил, а потом слег и умер. Его гроб провожали слуга и спасенный еврей.
Живые мощи
Дождь – настоящее бедствие для охотников. Под него попал рассказчик с Ермолаем. Последний предложил отправиться с ночевкой в Алексеевку, а на следующий день поохотиться в тех местах. Там они переночевали во флигельке.
Утром рассказчик проснулся и отправился погулять. Он набрел на пасеку. Вдруг послышался слабый голос, который просил подойти к подмосткам. Увиденное поразило автора, он увидел живую мумию, оказалось, что это Лукерья, которая раньше была первой певуньей.
Лукерью сосватали за Василия-буфетчика, однажды ночью она услышала его голос, когда вышла послушать соловья. От неожиданности она оступилась и упала, внутри что-то порвалось. После этого девушка стала сохнуть и чахнуть, ни один врач не мог ей помочь. Жених нашел другую, а ее постепенно парализовало. Теперь она может двигать только одной рукой. В теплую погоду лежит на улице, а в холодную заносят в дом. Девочка-сирота носит старухе цветы.
Лукерья утешает себя, что другим хуже, она хотя бы видит и слышит. Она приучила себя не думать и не вспоминать, так легче. Летом она наблюдает за природой. Зимой сложнее: читать она не может, свечку зажечь тоже. Автор предлагает отвезти старуху в больницу, но она отказывается, ей только покой нужен.
Лукерья сама жалеет рассказчика, а ее жалеть не нужно. Она даже петь может и учит приходящую сироту. Когда героиня запела, это внушало сначала ужас, а потом восхищение. Она рассказывает, что спит редко, но видит прекрасные сны: свою молодость, здоровье, жениха, родителей. Терпение свое она отрицает, бывают и более терпеливые люди.
Оказалось, что ей нет и 30 лет, а в округе ее называют «Живые мощи». Никаких жалоб и ропота от нее никогда не слышали. Также тихо она вскоре умерла.
Стучит
Ермолай сообщил рассказчику, что вся дробь у них вышла, несмотря на то, что ее купили недавно. Охотник предлагает его послать в Тулу, только вот лошадей надо нанять, их лошадь плохо заковали. Однако автор решается сам ехать, вдруг слуга пропьет его деньги, что уже бывало.
Тут охотник приводит одного из местных, Филофея, у которого можно нанять лошадей. Рассказчик стал торговаться с ним о цене. Наконец сошлись, вскоре поехали. Путь должен был пролегать через речку, которую надо было переезжать вброд. Но до этого переезда можно было немного поспать. Когда рассказчик проснулся, вокруг его тарантаса была уже вода, Филофей не нашел брода, а поехал посередине реки. Теперь они стояли в воде, надеясь на чутье лошадей, которые выведут на мелкое место. Вскоре все же перебрались. Но заснуть автор уже не мог, стал наслаждаться красивым пейзажем.
Но вскоре рассказчик вновь задремал, на этот раз разбудил его Филофей. Недалеко ехала пустая телега с бубенцами, это могли быть разбойники. Вскоре их нагнали. Люди в телеге были пьяны, некоторые горланили. Рассказчика и Филофея перегнали, пришлось ехать шагом, обогнать не давали. Тут спрыгнул один из пьяных и попросил опохмелиться, так как все они ехали со свадьбы. Телега уехала, опасность миновала.
В Туле рассказчик купил все необходимое, вернулись без происшествий. Потом он узнал, что в эту же ночь на той же дороге убили купца. Не с этой ли свадьбы возвращались люди на телеге?
Лес и степь
Охота с ружьем прекрасна сама по себе, потому что дает единение с природой, за которой можно наблюдать. Рассвет, закат, лес в разное время суток и года – все это прекрасно и поэтично.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!Энциклопедичный YouTube
1 / 5
✪ Хорь и Калиныч. Иван Тургенев
✪ 2000195_8 Тургенев И.С. "Записки охотника" Хорь и Калиныч
✪ БИРЮК. Иван Тургенев
✪ Бежин ЛУГ. Иван Тургенев
✪ 2000195_12 Тургенев И.С. "Записки охотника" Контора Chast 1
Субтитры
Друзья, если у вас нет возможности читать рассказ Ивана Тургенева «Хорь и Калиныч», смотрите это видео. Это история о двух друзьях-мужиках. Написал рассказ Тургенев в 1847 году. События происходят в тот же период. Рассказ входит в сборник «Записки охотника». Дальше от первого лица. Итак… Те, кто бывал в Орловской и Калужской губерниях, видели, что мужики в этих губерниях очень отличаются друг от друга. Орловский мужик низкий, сутулый, угрюмый, живёт в дрянных избах, торговлей не занимается, ест плохо, носит лапти. А вот Калужский мужик высокий, весёлый, живёт в просторных избах, торгует и даже иногда ходит в сапогах. В Орловской губернии избы строят очень близко друг к другу, покрывают их гнилой соломой, вокруг даже деревьев нет. А в Калужской – дворы просторные, крыши надёжные, вокруг лес растет. Потому охотники любили охотиться в Калужской губернии. Я как-то охотился там и познакомился с помещиком Полутыкиным. Он был страстным охотником и хорошим человеком. Был, правда, за ним один грешок. Он напрашивался в мужья ко всем богатым невестам в округе, и все его отшивали. В первый же день нашего знакомства Полутыкин пригласил меня к себе переночевать. - До дома далековато – 5 вёрст. Зайдём сначала к моему мужику Хорю, - сказал он. Посреди леса на расчищенной поляне стояла усадьба старика Хоря. Это были несколько домиков, соединённых забором. Нас встретил сын старика Федя лет 20-ти. Сказал, что отец в город уехал. Пригласил нас в дом. Внутри всё было чисто. Федя принёс нам хлеба, кваса, огурцов. Мы перекусили. Затем подъехала телега с другими сыновьями Хоря. Их было семеро. Ещё один был в лесу, а другой – с отцом в городе. Мы не стали дожидаться Хоря, сели в телегу, и его сын Василий отвёз нас в дом Полутыкина. - Скажи, почему Хорь живёт отдельно от других твоих мужиков? – спросил я за ужином. - Да потому что он умнее других мужиков. У него 25 лет назад изба сгорела. Он пришёл к моему отцу и попросил разрешения жить в лесу у болота. При этом попросил не напрягать его никакой работой, а назначить любой оброк. Отец сказал, чтобы платил 50 рублей в год. И с тех пор Хорь поселился на болоте, а его тогда Хорём и прозвали. И вот он платил моему отцу 50 рубасов. Мне платит уже 100. Да я ещё накину. Я ему говорил, чтобы он откупился. А он отвечает, что денег у него нет. Утром мы снова поехали на охоту. Когда проезжали через деревню, Полутыкин позвал Калиныча. Это был высокий мужик лет 40. Он каждый день ходил с барином на охоту. Был его помощником во всём. Без него Полутыкин не охотился. Калиныч был весёлым парнем. В полдень, спасая нас от жары, Калиныч отвёл нас в свою избушку в лесу рядом с пасекой. Мы поспали, походили по лесу и вернулись в дом Полутыкина. Он сказал, что Калиныч – хороший мужик, но вот хозяйство своё не может привести в порядок, потому что сам Полутыкин каждый день его забирает на охоту – когда же ему хозяйством заниматься? На другой день Полутыкин со своим соседом поехал по делам в город. А я сам поехал на охоту и вечером зашёл к Хорю. На пороге меня встретил хозяин – низкий, лысый, крепкий. Он был похож на древнегреческого философа Сократа. Мы вошли в его дом, поговорили на разные темы. Я спросил, почему он не откупится от барина. Но Хорь чёткого ответа не дал. Так вокруг да около отвечал. Я попросился переночевать у него в сарае на сене. Утром меня разбудил Федя. Мы сели завтракать. - Скажи, а почему все сыновья живут с тобой? – спросил я у Хоря. – У них ведь семьи свои есть. - Хотят жить со мной – пусть живут. Только Федя один не женат. А Ваське ещё рано. К Хорю зашёл Калиныч. С пучком земляники в руках. Старик был рад дорогому гостю. Следующие три дня я провёл у Хоря. Наблюдал за ним и Калинычем. Они были разными. Хорь – прагматичный, Калиныч – мечтатель. У Хоря было большое семейство, а у Калиныча детей вовсе не было. Хорь насквозь видел Полутыкина, а Калиныч преклонялся перед ним. - Что же тебе твой любимый хозяин даже новых лаптей не купит? – спрашивал Хорь, хвастаясь своими сапогами. – Да потому что он жлоб – твой хозяин. А вообще, Хорь говорил мало, в отличии от Калиныча. Хорь был ближе к обществу, а Калиныч – к природе. Хорь к любой новой информации относился скептически, а Калиныч – слепо верил всему. Я много всего узнал от Хоря о бизнесе в деревне: разные фишки, как можно больше заработать. Я и сам много всего рассказывал Хорю. Особенно о загранице. Хорь расспрашивал о людях и бизнесе, а Калиныч – о природе и городах. Что странно, Хорь читать не умел, а Калиныч – умел. Хорь женщин за людей не считал, не уважал их. Его жена всё время лежала на печи и не вылазила, потому что боялась мужа. Калиныч хорошо пел, играл на балалайке. На четвёртый день Полутыкин прислал за мной. Жаль мне было расставаться со стариком. Мы с Калинычем сели в телегу и поехали. А на следующий день я покинул имение Полутыкина. Вот такой рассказ, друзья.
История создания и публикации
Лето и часть осени 1846 года Тургенев провёл в Спасском-Лутовинове . Писатель почти не прикасался к перу, зато много охотился; его постоянным спутником был егерь Чернского уезда Афанасий Алифанов. Выехав в середине октября в Петербург, писатель узнал, что в «Современнике» произошли изменения: журнал приобретён Некрасовым и Иваном Панаевым . Новая редакция попросила Тургенева «наполнить отдел смеси в 1-м номере» .
Рассказ «Хорь и Калиныч», написанный для первого номера, вышел в январском выпуске «Современника» (1847). Подзаголовок «Из записок охотника», давший название всему циклу, был предложен Панаевым . Поначалу Тургенев не слишком отчётливо видел ракурс будущего произведения: «кристаллизация замысла» шла постепенно :
В 1852 году «Записки охотника» вышли отдельной книгой. Её выход имел последствия для чиновника цензурного ведомства Владимира Львова , давшего разрешение на выпуск сборника. Львова сняли с должности, а для его коллег было издано специальное распоряжение с указанием: «Так как статьи, которые первоначально не представляли ничего противного цензурным правилам, могут иногда получить в соединении и сближении направление предосудительное, то необходимо, чтобы цензура не иначе позволяла к печатанию подобные полные издания, как при рассмотрении их в целости» .
Список рассказов и первые публикации
- Хорь и Калиныч (Современник, 1847, № 1, отд. «Смесь», с. 55-64)
- Ермолай и мельничиха (Современник, 1847, № 5, отд. I, с. 130-141)
- Малиновая вода (Современник, 1848, № 2, отд. I, с. 148-157)
- Уездный лекарь (Современник, 1848, № 2, отд. I, с. 157-165)
- Мой сосед Радилов (Современник, 1847, № 5, отд. I, с. 141-148)
- Однодворец Овсянников (Современник, 1847, № 5, отд. I, с. 148-165)
- Льгов (Современник, 1847, № 5, отд. Г, с. 165-176)
- Бежин луг (Современник, 1851, № 2, отд. I, с. 319-338)
- Касьян с Красивой мечи (Современник, 1851, № 3, отд. I, с. 121-140)
- Бурмистр (Современник, 1846, № 10, отд. I, с. 197-209)
- Контора (Современник, 1847, No 10, отд. I, с. 210-226)
- Бирюк (Современник, 1848, № 2, отд. I, с. 166-173)
- Два помещика (Записки охотника. Сочинение Ивана Тургенева. М., 1852. Ч. I-II. С. 21-40)
- Лебедянь (Современник, 1848, № 2, отд. I, с. 173-185)
- Татьяна Борисовна и её племянник (Современник, 1848, № 2, отд. I, с. 186-197)
- Смерть (Современник, 1848, № 2. отд. I, с. 197-298)
- Певцы (Современник, 1850, № 11, отд. I, с. 97-114)
- Петр Петрович Каратаев (Современник, 1847, No 2, отд. I, с. 197-212)
- Свидание (Современник, 1850, № 11, отд. I, с. 114-122)
- Гамлет Щигровского уезда (Современник, 1849, № 2, отд. I, с. 275-292)
- Чертопханов и Недопюскин (Современник, 1849, № 2, отд. I, с. 292-309)
- Конец Чертопханова (Bестник Eвропы, 1872, № 11, с. 5-46)
- Живые мощи (Складчина. Литературный сборник, составленный из трудов русских литераторов в пользу пострадавших от голода в Самарской губернии. СПб., 1874. - С. 65-79)
- Стучит! (Сочинения И. С. Тургенева (1844-1874). М.: изд. братьев Салаевых, 1874. Ч. I. - С. 509-531)
- Лес и степь (Современник, 1849, № 2, отд. I, с. 309-314)
Книгу открывает очерк «Хорь и Калиныч», в котором автор рассказывает о двух мужиках, встретившихся ему в Жиздринском уезде Орловской губернии . Один из них - Хорь - после пожара поселился со своим семейством далеко в лесу, промышлял торговлей, исправно платил барину оброк и слыл «административной головой» и «рационалистом». Идеалист Калиныч, напротив, витал в облаках, побаивался даже собственной жены, перед барином благоговел, нрав имел кроткий; в то же время он мог заговаривать кровь, избавлял от страхов, имел власть над пчёлами. Новые знакомые очень заинтересовали рассказчика; он с удовольствием слушал разговоры столь непохожих друг на друга людей.
Безалаберному охотнику («Ермолай и мельничиха») барин разрешил жить где угодно при условии, что тот будет ежемесячно приносить ему на кухню две пары тетеревов и куропаток . Рассказчику довелось заночевать вместе с Ермолаем в доме мельника. В его жене Арине Петровне можно было угадать дворовую женщину; выяснилось, что она долго жила в Петербурге , служила горничной в богатом доме и была у барыни на хорошем счету. Когда же Арина попросила у хозяев разрешения выйти замуж за лакея Петрушку, барыня приказала остричь девушку и отправить в деревню, лакей был отправлен в солдаты . Местный мельник, выкупив красавицу, взял её в жёны.
Встреча с доктором («Уездный лекарь») позволила автору записать историю безнадёжной любви. Приехав однажды по вызову в дом небогатой помещицы, медик увидел пребывающую в лихорадке девушку. Попытки спасти больную успехом не увенчались; проведя с Александрой Андреевной все её последние дни, доктор и спустя годы не смог забыть того отчаянного бессилия, которое возникает, когда не можешь удержать в руках чужую жизнь.
Помещик Радилов («Мой сосед Радилов») производил впечатление человека, вся душа которого «ушла на время внутрь». В течение трёх лет он был счастлив в браке. Когда жена умерла от родов, сердце его «словно окаменело». Теперь он жил с матушкой и Ольгой - сестрой покойной жены. Взгляд Ольги, когда помещик делился с охотником своими воспоминаниями, показался странным: на лице девушки были написаны и сострадание, и ревность. Через неделю рассказчик узнал, что Радилов вместе с золовкой уехал в неизвестном направлении.
Судьба орловского помещика по фамилии Лёжень («Однодворец Овсяников») сделала крутой вираж во время Отечественной войны . Вместе с наполеоновской армией он вошёл в Россию, но на обратном пути попал в руки смоленских мужиков, которые решили утопить «францюзя» в проруби. Лёженя спас проезжавший мимо помещик: он как раз искал для своих дочерей учителя музыки и французского языка. Передохнув и отогревшись, пленный переехал к другому господину; в его доме он влюбился в молоденькую воспитанницу, женился, поступил на службу и вышел в дворяне.
Ребятишки, отправившиеся ночью стеречь табун («Бежин луг»), до рассвета рассказывали истории про домового , который водится на фабрике; про слободского плотника Гаврилу, ставшего невесёлым после встречи с русалкой ; про безумную Акулину, «испорченную водяным ». Один из подростков, Павел, отправился за водой, а по возвращении сообщил, что слышал голос Васи - мальчика, утонувшего в речке. Ребята решили, что это плохая примета. Вскоре Павел погиб, упав с лошади.
Мелкопоместному дворянину («Пётр Петрович Каратаев») приглянулась крепостная девушка Матрёна, принадлежавшая богатой помещице Марье Ильиничне. Попытки выкупить симпатичную певунью ни к чему не привели: старая барыня, напротив, отправила «холопку» в степную деревню. Отыскав девушку, Каратаев устроил для неё побег. Несколько месяцев возлюбленные были счастливы. Идиллия закончилась после того, как помещица узнала, где прячется беглянка. Пошли жалобы исправнику , Пётр Петрович начал нервничать. В один из дней Матрёна, поняв, что спокойной жизни больше не будет, отправилась к барыне и «выдала себя».
Отзывы
По словам Белинского, подготовившего обзорную статью «Взгляд на русскую литературу 1847 года», рассказы из цикла «Записки охотника» неравноценны по художественным достоинствам; среди них есть более сильные, есть - менее. В то же время критик признал, что «между ними нет ни одного, который бы чем-нибудь не был интересен, занимателен и поучителен». Лучшим из рассказов Белинский считал «Хоря и Калиныча»; за ним следовали «Бурмистр», «Однодворец Овсяников» и «Контора» .
Некрасов в одном из писем указал на сходство «Записок охотника» с толстовским рассказом «Рубка леса », который готовился к печати на страницах «Современника» и был посвящён Тургеневу :
В ряду откликов особняком стояло мнение очеркиста Василия Боткина , который обнаружил в «Хоре и Калиныче» некую «придуманность»: «Это - идиллия, а не характеристика двух русских мужиков» .
Художественные особенности
Образы героев
По мнению исследователей, крестьяне Хорь и Калиныч являются носителями «наиболее типичных особенностей русского национального характера». Прототипом Хоря был крепостной крестьянин, отличавшийся мощью, проницательностью и «необыкновенным радушием». Он знал грамоту, и когда Тургенев прислал ему рассказ, «старик с гордостью его перечитывал». Об этом крестьянине упоминал и Афанасий Фет ; в 1862 году во время тетеревиной охоты он остановился в домике Хоря и заночевал там :
Если Хорь - «человек положительный, практический», то Калиныч относится к числу романтиков, «людей восторженных и мечтательных». Это проявляется в его бережном отношении к природе и задушевным песням; когда Калиныч запевал, даже «прагматик» Хорь не мог удержаться и после недолгой паузы подхватывал песню .
Арина, героиня рассказа «Ермолай и мельничиха», не пытается вызвать жалость у гостей, засидевшихся вечером в её доме. Однако рассказчик понимает, что и помещица, не разрешившая девушке выйти замуж за Петрушу, и «постылый мельник», выкупивший её, стали для женщины причиной горьких переживаний .
Для Матрёны, крепостной девушки, любовь помещика становится серьёзным испытанием («Пётр Петрович Каратаев»). Любя и жалея Каратаева, она сначала решилась на побег от барыни, а затем к ней же и вернулась. В этом поступке Матрёны, стремящейся избавить Петра Петровича от затеянных её хозяйкой судебных преследований, исследователи видят «подвиг самоотвержения и бескорыстия» .
В очерке «Бежин луг» зафиксировались народные поэтические вымыслы о домовых, русалках, леших; автор не скрывает удивления от одарённости крестьянских детей, в устных историях которых услышанные от взрослых легенды и сказки гармонично переплетаются с впечатлениями от природы. Столь же сильный душевный отклик вызвал в рассказчике голос Якова («Певцы»): в нём слышны были «и страсть, и молодость, и сила, и какая-то увлекательно-беспечная, грустная скорбь» .
Язык и стиль
Стремление Тургенева включить в «Записки охотника» местные наречия вызвало разноречивую реакцию; так, Белинский в письме Анненкову отмечал, что писатель «пересаливает в употреблении слов орловского языка»; по мнению критика, используемое в рассказе «Контора» слово «зеленя» «столь же бессмысленно», как и «лесеня» и «хлебеня» .
Точно так же протестовал против употребления диалектизмов публицист Иван Аксаков ; его претензии касались не только Тургенева, но и других авторов :
| Григорович , желая вывести на сцену русского мужика, заставляет его говорить рязанским наречием, вы - орловским, Даль - винегретом из всех наречий. Думая уловить русскую речь, вы улавливаете местное наречие. |
Исследователи отмечают, что местный говор необходим был Тургеневу в тех рассказах, где даётся описание крестьян и дворовых («Хорь и Калиныч», «Малиновая вода», «Льгов», «Бирюк», «Бежин луг»). Слова, которые писатель называл «своебытными», отражали орловский колорит и были нужны для демонстрации житейской наблюдательности персонажей. Отсюда - местная лексика: «живалый», «лядащий», «притулился», «лотошил», «гляделки» .
Столь же важной Тургенев считал и «народную географию»: в «Записках охотника» есть родник Малиновая вода , овраг Кобылий верх ; в рассказах упоминается множество сёл с «социально-бытовыми названиями»: Худобубново, Голоплеки, Колотовка, Бессоново, Колобродово .
Тургеневские сравнения идут от непосредственного наблюдения за животными и птицами, поэтому поведение людей в «Записках охотника» порой напоминает повадки животных: «Ловили Ермолая, как зайца в поле », «Он просидел три дня в уголку, как раненая птица » .
Отмечено также тяготение писателя к поэтическим метафорам («Начинал сеяться и шептать по лесу мельчайший дождь») и гиперболам («Бурмистр из мужиков, с бородой во весь тулуп ») .
Образ рассказчика
Рассказчик в «Записках охотника» является не только полноправным участником событий, но и своеобразным проводником, прокладывающим дорогу от персонажей к читателям. Иногда он просто слушает (вариант: подслушивает) беседы своих героев («Контора», «Свидание»); порой задаёт наводящие вопросы «для поддержания разговора» («Хорь и Калиныч», «Касьян с Красивой Мечи»); реже - сам участвует в той или иной истории. (Так, в рассказе «Бирюк» он предлагает леснику деньги за дерево, срубленное незнакомым мужиком.) Этот художественный приём необходим Тургеневу для «активности творческого воображения читателя» :
В некоторых очерках замечен приём «живой беседы»: рассказчик обращается к читателю, приглашает его «принять участие в поездке» («Со скрипом отворяется воротище… Трогай! перед нами деревня» ). Дорожные впечатления, которыми он делится с читателями, полны деталей: «Вот вы сели», «Вы едете мимо церкви, с горы направо, через плотину» . Задушевная интонация присутствует постоянно; ею завершается и заключительный рассказ («Лес и степь»): «Однако - пора кончать. <…> Прощайте, читатель; желаю вам постоянного благополучия» .
Пейзаж
Пейзаж, создающий картину ясного летнего дня, включён в рассказ «Бежин луг»; утреннее пробуждение земли - в «Живые мощи» . В обоих случаях описание природы предваряет основную тему и создаёт необходимое настроение . По мнению Пигарёва, «трепетная гамма», присущая пейзажным зарисовкам Тургенева, близка работам Коро , которого искусствовед Михаил Алпатов назвал «певцом предрассветной мглы и гаснущих туманов»; в то же время «колористическая палитра» автора «Записок охотника» насыщеннее, чем у французского художника .
Экранизации
- 1935 - «Бежин луг » - фильм С. Эйзенштейна , утрачен
- 1971 - «Жизнь и смерть дворянина Чертопханова » (по мотивам рассказов «Чертопханов и Недопюскин» и «Конец Чертопханова»)
- 1977 - «
У меня есть сосед, молодой хозяин и молодой охотник. В одно прекрасное июльское утро заехал я к нему верхом с предложением отправиться вместе на тетеревов. Он согласился. «Только, - говорит, - поедемте по моим мелочам, к Зуше; я кстати посмотрю Чаплыгино; вы знаете, мой дубовый лес? у меня его рубят». - «Поедемте». Он велел оседлать лошадь, надел зеленый сюртучок с бронзовыми пуговицами, изображавшими кабаньи головы, вышитый гарусом ягдташ, серебряную флягу, накинул на плечо новенькое французское ружье, не без удовольствия повертелся перед зеркалом и кликнул свою собаку Эсперанс, подаренную ему кузиной, старой девицей с отличным сердцем, но без волос. Мы отправились. Мой сосед взял с собою десятского Архипа, толстого и приземистого мужика с четвероугольным лицом и допотопно развитыми скулами, да недавно нанятого управителя из остзейских губерний, юношу лет девятнадцати, худого, белокурого, подслеповатого, со свислыми плечами и длинной шеей, г. Готлиба фон-дер-Кока. Мой сосед сам недавно вступил во владение имением. Оно досталось ему в наследство от тетки, статской советницы Кардой-Катаевой, необыкновенно толстой женщины, которая, даже лежа в постеле, продолжительной жалобно кряхтела. Мы въехали в «мелоча». «Вы меня здесь подождите на полянке», - промолвил Ардалион Михайлыч (мой сосед), обратившись к своим спутникам. Немец поклонился, слез с лошади, достал из кармана книжку, кажется, роман Иоганны Шопенгауэр, и присел под кустик; Архип остался на солнце и в течение часа не шевельнулся. Мы покружили по кустам и не нашли ни одного выводка. Ардалион Михайлыч объявил, что он намерен отправиться в лес. Мне самому в тот день что-то не верилось в успех охоты: я тоже поплелся вслед за ним. Мы вернулись на полянку. Немец заметил страницу, встал, положил книгу в карман и сел, не без труда, на свою куцую, бракованную кобылу, которая визжала и подбрыкивала от малейшего прикосновения; Архип встрепенулся, задергал разом обоими поводьями, заболтал ногами и сдвинул наконец с места свою ошеломленную и придавленную лошаденку. Мы поехали.
Лес Ардалиона Михайлыча с детства был мне знаком. Вместе с моим французским гувернером m-r Désiré Fleury, добрейшим человеком (который, впрочем, чуть было навсегда не испортил моего здоровья, заставляя меня по вечерам пить лекарство Леруа), часто хаживал я в Чаплыгино. Весь этот лес состоял из каких-нибудь двух- или трехсот огромных дубов и ясеней. Их статные, могучие стволы великолепно чернели на золотисто-прозрачной зелени орешников и рябин; поднимаясь выше, стройно рисовались на ясной лазури и там уже раскидывали шатром свои широкие узловатые сучья; ястреба, кобчики, пустельги со свистом носились над неподвижными верхушками, пестрые дятлы крепко стучали по толстой коре; звучный напев черного дрозда внезапно раздавался в густой листве вслед за переливчатым криком иволги; внизу, в кустах, чирикали и пели малиновки, чижи и пеночки; зяблики проворно бегали по дорожкам; беляк прокрадывался вдоль опушки, осторожно «костыляя»; красно-бурая белка резво прыгала от дерева к дереву и вдруг садилась, поднявши хвост над головой. В траве, около высоких муравейников, под легкой тенью вырезных красивых листьев папоротника, цвели фиалки и ландыши, росли сыроежки, волвянки, грузди, дубовики, красные мухоморы; на лужайках, между широкими кустами, алела земляника... А что за тень в лесу была! В самый жар, в полдень - ночь настоящая: тишина, запах, свежесть... Весело проводил я время в Чаплыгине, и оттого, признаюсь, не без грустного чувства въехал я теперь в слишком знакомый мне лес.
Этот Цикл состоит из двадцати пяти рассказов, которые собой представляют рассказы из жизни мелкого дворянства и помещиков первой половины XIX века.
Хорь и Калиныч Здесь автор описывает разницу между бытом и внешностью мужиков Калужской и Орловской губерний. Орловский мужик маленького роста, угрюмый, и живёт в осиновых избах, носит лапти, и ходит на барщину. Калужский же беспахатный мужик живет в больших и просторных сосновых домах, он высокий, взгляд у него смелый, лицом бел и чист, по праздникам в сапогах ходит и торгует. Я в Жиздринском уезде охотился, и там с калужским помещиком Полутыкиным познакомился. Полутыкин был странноватым человеком, но страстным охотником. Он пригласил меня переночевать в свое имение. Имение было далеко, и по пути мы к Хорю заехали, который был одним из мужиков Полутыкина.
Хоря не было дома, но нас его сын Федя встретил, и пригласил в избу. Очень скоро приехали и остальные шесть сыновей Хоря, которые были очень друг на друга похожи. Уже через полчаса мы приехали в имение.
Я поинтересовался у Полутыкина, почему Хорь отдельно живёт от других мужиков. Полутыкин рассказал о том, что 25 лет назад в деревне дом Хоря сгорел, и он к отцу Полутыкина пришёл, и просил переселить его на болото, а еще за это пообещал платить оброк. Его отец и согласился. С тех времен Хорь разбогател и оброк платит 100 рублей. Также Полутыкин рассказал о том, что предлагал откупиться Хорю, но он отказывается.
На следующий день мы снова поехали на охоту. Мы проезжали мимо деревни, где захватили с собой Калиныча, он был крестьянином. Калиныч был очень веселым человеком. Он каждый день с барином ходил на охоту, и без него не мог и шагу сделать Полутыкин. Днем Калиныч на свою пасеку нас привел, которая находилась в глубине леса, где мы поели свежего меда. На следующий же день по делам в город уехал Полутыкин. На охоту я поехал один, а потом заехал к Хорю. Хорь был человеком, который сам себе на уме. Я остался ночевать у Хоря на сеновале. Утром я поинтересовался у Хоря о том, почему у него все его дети, кроме Феди, живут вместе с ним, хоть и женатые. На это Хорь ответил, то что они сами так хотят. Немного позже в дом вошел Калиныч, и принес своему другу земляники.
Еще три дня я жил у Хоря, с большим удовольствием наблюдал за Калинычем и Хорём. Оба они были друг на друга не похожи. Хорь был разумником, и практичным и положительным человеком, а Калиныч был мечтателем, идеалистом и романтиком. Хорь жил хорошо, а Калиныч перебеваясь с хлеба на воду. Раньше у него была жена, а вот детей вообще не было. Хорь видел господина Полутыкина насквозь, а Калиныч поклонялся своему господину. Калиныч был ближе к природе, а Хорь был к обществу ближе. Я им рассказал, что я был а границей и Хорь стал меня расспрашивать об их них обычаях устоях. Калиныча больше интересовали описания городов и природы. Хорь блистал своими знаниями, но не умел читать как Калиныч. Хорь презирал баб всей душой. Он часто подшучивал над Калинычем и говорил ему о том, что тот жить не умеет. Калиныч имел хороший голос, и достаточно часто пел, а Хорь ему подпевал. Полутыкин на четвёртый день за мной прислал человека, и мне было очень жалко расставаться с Калинычем и Хорём.
Ермолай и мельничиха Мы с Ермолаем вечером поехали охотиться на птиц. Ермолай был охотником, ему было 45 лет. Он был худощавым и высоким человеком. И зимой и летом он в кафтане ходил и синих шароварах. У него была собака Валетка и старинное кремнёвое ружье. Ермолай принадлежал помещику, но помещик от него оказался, Так как Ермолай был человеком, котоый не годился ни на одну работу. В его обязанность в ходила доставка на кухню помещика несколько пар куропаток и тетеревов один раз в месяц.
Ермолай постоянно в разные переделки попадал, и всегда домой возвращался невредимый с собакой и с ружьём. Он очень любил поговорить, и всегда находился в хорошем расположении духа. У Ермолая была и жена, которой приходилось жить в полуразвалившейся избе и терпеть все лишения. Дома он появлялся раз в неделю и с женой обходился очень грубо и жестоко. Дома он обычно бывал только один день. На берегу Исты в большую берёзовую рощу мы пошли охотиться. На ночь мы остались на ближайшей мельнице, чобы завтра с утра опять пойти охотиться. Хозяева мельницы не хотели нас пускать переночевать. В результате мы у мельника купили соломы и переночевали под навесом на улице. Мельничиха еды нам принесла.
Я проснулся от легкого шепота. Я проснулся и увидел перед собой мельничиха Арину. Она тихо разговаривала с Ермолаем. Он её вал к себе жить, а жену обещал выгнать. Поговорив с Ариной, я узнал, что она была у жены графа Зверкова горничной. С графом Зверковым я был знаком еще в Петербурге. Он занимал важное место. Он то мне и рассказал историю Арины. Жена Зверкова была злой женщиной и не любила у себя держать замужних горничных. Арина была дочерью старосты. Отслужив верой и правдой 10 лет, Арина сала просить у Зверкова разрешения выйти замуж, но ей отказали. Через какое-то время стало ясно, что Арина от лакея Петра беременна. Зверков приказал девушку остричь, дать ей тряпьё и отослать в деревню.
Ермолай мне рассказал, что у Арины ребёнок умер. Уже два года как она вышла замуж за мельника, который её у барина выкупил, а лакея Петра в солдаты отдали.
Малиновая вода В один августовский день я был на охоте. Было очень жарко и я с большим трудом добрался я до ключа, который назывался «Малиновая вода», и бил он с высокого берега Исты, напившись я прилег отдохнуть. От меня недалеко сидели два старика ловили рыбу. В одном из них, я узнал Стёпушку. Стёпушка жил у садовника Митрофана в селе Шумихоно. Ни кто не знал откуда Стёпушка, и чем живёт. С ним никто не заговаривал. В другом старике я узнал Михайло Савельева, которого называли Туман. Он был от графа Петра Ильича *** вольноотпущенным человеком и жил у болховского мещанина, который содержал постоялый двор. В свое время Петр Ильич разорился и уехал в Петербург искать себе место, в номере гостиницы он умер. Туман у него дворецким служил.
Я подошёл к ним и стал с ними разговаривать. Туман стал вспоминать покойного графа. Также он вспомнил пиры и охоты, которые Пётр Ильич устраивал, а еще его многочисленных любовниц. Неожиданно позади в овраге раздался шум. Я посмотрел и увидел мужичка 50 лет, у него была котомка за плечами. Его звали Влас. Мужик рассказал о том, как он в Москву ходил к своему барину и просил его уменьшить оброк ему или на барщину посадить. У Власа был сын, который умер, он раньше оброк за отца вносил, но потом барин рассердился и выгнал его. Туман поинтересовался у него о том, как он жить будет, а Влас сказал, что теперь с него нечего взять. Я поинтересовался у него размером оброка, который назначил ему барин. Он ответил, что девяносто рублей, а потом присел к нам и пригорюнился. Мы разошлись спустя полчаса.
Уездный лекарь Один раз осенью я заболел, когда возвращался с охоты. В это время я был в одном уездном городе, и послал за доктором. С лекарем я разговорился, и он мне рассказал одну историю. В великий пост, доктора пригласили к больной, которая была дочерью бедной вдовы, помещицы, которая жила от города в 20 вёрстах. Доктор с большим трудом доехал до маленького домика. Помещица сразу же отвела доктора к больной. Доктор заметил, что девушка была достаточно молода и даже очень красива.
Больная уснула и доктора напоили чаем и предоставили постель, чтобы отдохнуть, но он все никак не мог уснуть, тогда он решил взглянуть на пациентку. У девушки опять была горячка. На следующий день больной стало лучше. Доктору она понравилась и он решил остаться. В этой семье был отец, но он умер, и наследство, которое он им оставил были книги. В это время было бездорожье, и даже из города лекарства доставлялись с трудом. Девушка не поправлялась. Спустя несколько дней Александра Андреевна, которая была больной к доктору почувствовала дружеское расположение, которое приняла за любовь. Но ей становилось все хуже и хуже. Вся семья верила, что доктор ее вылечит. Все ночи доктор сидел у ее постели и развлекал её, а также очень долго с ней разговаривал.
Со временем он стал понимать, что не выживет девушка. Александра тоже это понимала. Один раз ночью она сказала ему, что любит его. Они поцеловались, и он не смог устоять. Она ещё три дня прожила, и каждый раз доктор был с ней. В комнату в последнюю ночь пришла мать, и Александра сообщила ей о том, что с доктором обручена. Девушка умерла на следующий день. Доктор женился на злой и ленивой купеческой дочери. Мой сосед Радилов Один раз осенью я с Ермолаем охотился на птиц в одном заброшенном липовом саду, в Орловской губернии. Выяснилось, что этот сад принадлежал помещику Радилову, который меня и пригласил на обед. Меня представили матери Радилова, которая была маленькой старушкой и печальным взглядом. Также в доме был Фёдор Михеич, ему было лет 70, раньше он был помещиком, но потом разорился и теперь из милости живет у Радилова.
В комнату пришла девушка Оля и мы за стол сели. За обедом Радилов наблюдал за Олей и рассказывал рассказы. Оля тоже внимательно следила, за Радиловым. Отобедав мы с Радиловым пошли в его кабинет. Радилов был добрым человеком, но почему то он ни с кем не мог подружиться. Радилов в разговоре вспомнил о покойной жене, Ольга была ее сестрой. Ольга вышла в сад. В комнату пришел старик однодворец Овсянников. На следующий день я с Ермолаем опять поехали на охоту.
Спустя неделю я снова пришел к Радилову, но дома не было ни его, ни Ольги. Потом я узнал, что он оставил мать и куда-то уехал со своей золовкой. Мне нужно было уезжать из деревни и перед отъездом я зашел к старушке Радилова, и поинтересовался о том, есть ли от сына новости. Старушка стала плакать и я больше ни о чем не стал спрашивать.
Однодворец Овсянников Овсянникову было лет 70. Своей манерой поведения он был похож на зажиточного купца. Соседи его уважали. Жил он в уютном домике со своей женой, к своим людям он относился хорошо и называл их работниками, но себя не выдавал за дворянина. Овсянников всегда придерживался старинных обычаев, но волосы стриг и бороду брил по-немецки. В 40-м году во время голода весь свой запас хлеба раздавал окрестным помещикам, это грех. К нему даже приходили совета спрашивать. Овсянникова Татьяна Ильинична была женщиной молчаливой и важной. Детей у них не было.
С ним я познакомился еще у Радилова и поехал к нему через два дня. Принял он меня хорошо. Мы разговаривали о том, как сейчас живут люди, и как жили раньше. Овсянников Лука Петрович время старое не стал хвалить. Он вспомнил, как однодворцы были беззащитны перед более сильными и богатыми. А также вспомнил моего деда покойного, который когда-то у него отнял участок земли, Я молчал, опустив глаза, так как не знал, что ответить Овсянникову.
Также Овсянников рассказал и своём соседе, Комове Степане Никтополионыче. Комов очень любил выпить, а также и других угостить. Нравился ему отец Овсянникова. Его Комов чуть не вогнал в гроб, да и сам умер, пьяным свалившись с голубятни. Также Овсянников вспомнил о том, как он в Москве жил, и там видел многих вельмож, а также и графа Орлова-Чесменского Алексея Григорьевича, у которого дядя Овсянникова дворецким служил. Граф был высок ростом и крепкого телосложения. Однажды он собачьи бега устроил, на которые приехали охотники со всей Руси. Тогда всех обогнала собака моего деда Миловидка.
Я у Овсянникова спросил о том, что любит ли он охоту. Он ответил, что не может он, что тянуться за дворянами. За чаем, Татьяна Ильинична с мужем заговорила о Мите, своём непутёвом племяннике. Он службу бросил, и стал писать для крестьян просьбы, и на чистую воду выводить землемеров. Согласился Овсянников его простить, и тогда Митя пришел в комнату. Это был парень высокий, кудрявый, лет 28. Он думал, что за правду стоит, с бедных не берёт и поэтому ему стыдиться нечего. Неожиданно пришел Лежень Франц Иваныч, орловский помещик и мой сосед. Он в Орлеане родился, а в Россию во время войны с Наполеоном попал. На обратном пути Лежень в руки к смоленским мужикам попал, которые хотели его утопить в проруби, но мимо помещик проезжал и он то и выкупил у мужиков француза. Потом от этого помещика он переехал к другому, и потом на его воспитаннице женился, а дочь выдал за орловского помещика Лобызаньева, а потом и сам переехал в Орел жить... Лежень с Овсянниковым дружили.
Льгов Один раз мне Ермолай предложил в Льгов поехать, чтобы на уток поохотиться. Льгов является большим селом, которое находится на болотистой речке Росоте. Недалеко от Льгова эта речка превращалась в широкий пруд, который зарос густым тростником. Здесь-то и было много уток. Охотиться здесь было трудно, так как не могли собаки достать подстреленную дичь, так как было много тростниковых зарослей. И тогда мы решили идти за лодкой в Льгов.
Вдруг из-за густого кустарника на встречу нам вышел человек. Его звали Владимиром. Владимир был вольноотпущенным человеком, и в юности даже учился музыке, а потом камердинером служил, он был начитанным и грамотным человеком. Я поинтересовался, о том, что зачем он на лица повязал платок. Владимир сказал, что приятель его охотник неопытный, и что он случайно ему подбородок отстрелил, а еще на правой руке указательный палец. Когда мы до Льгова дошли, то Ермолай захотел лодку взять у человека, по прозвищу Сучок. У него была лодка, но она была плохой, но мы все равно решили взять ее, а щели забить паклей. Я поинтересовался у Сучка о том, что как давно он здесь рыбаком служит. Сучок рассказал, что он сменил множество хозяев и занятий и хозяев, прежде чем стал жить в Льгове. Он был он и поваром, и кучером, а еще и актером, и садовником, и вот теперь он рыболов. Жены у него не было, так как барыня, запрещала жениться дворовым.
Взяв лодку, мы поехали на охоту. В обед мы уже наловили, целую лодку дичи. Мы уже хотели возвращаться домой, как наша лодка стала понемногу протекать, и Владимиру мы поручили вычёрпывать воду. Он сильно увлекся охотой и позабыл про свои обязанности. Ермолай сделал резкое движение и поэтому наша лодка пошла ко дну. Очень быстро мы оказались в воде по горло в воде, и вокруг нас плавали утки. Вода была очень холодной. Ермолай брод искать пошёл. Его не было больше часа, и мы уже замерзнуть успели. Из пруда мы выбрались уже только под вечер.
Бежин Луг В один июльский день я за тетеревами охотился в Тульской губернии в Чернском уезде. Когда я решил вернуться домой, уже вечерело. Я залез на холм и увидел какую-то узкую долину. Я пошел туда и оказался в лощине, на ее дне стояло несколько больших белых камней. В долине было очень уныло и глухо. В этот момент я понял, что уже совсем заблудился, и тогда решил ориентироваться по звездам. Неожиданно перед собой я увидел огромную равнину, ее река огибала. В темноте было видно, что дымились и горели два костра. Теперь я понял, что попал на Бежин Луг. Я подошел к кострам и увидел там ребятишек, которые лошадей вывели в ночное.
Я стал наблюдать за мальчиками. Их звали Павлуша, Федя, Костя, Илюша и Ваня. По одежде было видно, что Федя был из богатой семьи. Павлуша был умным. У Илюши, было немного туповатое лицо. У Кости был печальный и задумчивый взгляд. Ваня в сторонке спал. Я сделал вид, что сплю, и тогда мальчики продолжили разговор. Илюша стал рассказывать о том, как он с компанией ребят ночевал на бумажной фабрике. Неожиданно наверху кто-то затопал, а потом стал спускаться по лестнице, дверь открылась, но за ней никого не было, а потом кто-то закашлял. Это был домой, который мальчишек напугал.
Костя рассказывал о том, один раз плотник Гаврила в лес по орехи пошел и там заблудился. Уже стемнело, и Гаврила под деревом присел и задремал. Проснулся от того, что его кто-то зовёт. Посмотрел Гаврила, а на дереве сидит русалка, которая его к себе зовет, да еще и смеется. Гаврила перекрестился, русалка та и смеяться перестала, и стала жалобно плакать. Тогда Гаврила спросил у нее, почему она плачет. А она сказала, что плачет от того, что перекрестился Гаврила. А вот если бы он не перекрестился, то с ней бы весело жил, а теперь он плакать будет до конца дней своих. Вот с тех пор то плотник и ходит невесёлый.
Ильюша историю рассказал, которая случилась на прорванной плотине, которая считается нечистым местом. Очень давно там был утопленник похоронен. Один раз приказчик послал псаря Ермила на почту. Тот ночью через платину возвращался. Вдруг Ермил видит, что на могиле утопленника сидит беленький барашек. И Ермил решил его с собой забрать. Барашек в глаза пристально смотрел. Ермилу стало жудко, и он погладил барашка и сказал, что тот Бяша, бяша!, а барашек оскалив зубы, ему в ответ сказал тоже самое.
Неожиданно залаяли собаки и побежали прочь. Павлуша за ними побежал. Вернулся он очень быстро, и сказал, что собаки волка почуяли. Я был очень удивлен храбрости мальчика. Илюша рассказал о том, как на одном нечистом месте встретили барина покойного, который разрыв-траву искал. Другая история была о том, как баба Ульяна, ночью в родительскую субботу пошла на паперть для того, чтобы узнать о том, кто в этом году умрёт. Она смотрит идет баба, а пригляделась узнала себя. Потом Илюша рассказал рассказ о человеке Тришке, который во время солнечного затмения придет. Потом мальчики помолчали немного, и стали рассуждать о том, чем водяной от лешего отличается. Костя о мальчике рассказал, которого под воду утащил водяной. Спать они легли, только ближе к рассвету. Потом в этом же году убился Павел, когда с лошади упал.
Касьян с Красивой Мечи Однажды в один летний день, я с охоты возвращался в тряской тележке. Вдруг мой кучер стал беспокойным, я вперед заглянул и увидел, что путь нам преграждает похоронный обоз. Это считалось плохой приметой, и кучер стал лошадей погонять для того, чтобы успеть перед обозом проехать. Но у нашей телеги ось сломалась, и похоронный обоз догнал нас. Кучер Ерофей сказал, что хоронят Мартына-плотника.
Пешком мы дошли до Юдиных выселок для того, чтобы там новую ось купить. В выселках никого не было. Вдруг я увидел человека, который спал по середине двора и я его разбудил. Это был карлик 50-ти лет. У него был странный взгляд, а голос был очень нежен и молод. Его звали Касьяном Карлика пришлось долго уговаривать, чтобы он проводил меня на ссечки. Потом мы опять поехали в дорогу. Я очень быстро в конторе ось купил, и пошел в глубь ссечков, для того, чтобы поохотиться на тетеревов. Касьян пошел за мной. Его называли болохой, так как он очень быстро ходил. Мы пошли в рощу. Я на траву прилёг. Касьян стал разговаривать со мной. Он сказал, что лесных животных убивать грешно.
Я спросил у Касьяна, чем он занимается, он сказал, что он для удовольствия человеческого ловит соловьёв. Семьи у Касьяна не было. Иногда он лечил травами людей. Их четыре года назад переселили с Красивой Мечи, и Касьян скучает по родным местам. Вдруг Касьян стал пристально в чащу леса всматриваясь. Я присмотрелся и увидел крестьянскую девочку в руке у нее был с плетёный кузовок. Старик подозвал её, называя Алёнушкой. Она была на Касьяна похожа. Я поинтересовался у Касьяна, о том, не является ли она его дочерью, он сказал, что это его родственница.
Охота не удалась, и мы в выселки вернулись, где меня ждал Ерофей с осью. Потом Касьян сказал о том, что это именно он от меня отвёл дичь. Я не смог убедить его в обратном. Потом я у Ерофея спросил о том, что за человек этот Касьян. Он рассказал мне о том, что раньше Касьян ходил в извоз со своими дядьями, а потом все это бросил, и стал жить дома. Также Ерофей отрицал то, что Касьян лечить умеет, даже не смотря на то, что он его самого от золотухи вылечил. Алёнушка сиротой была и у Касьяна жила. Домой мы вернулись уже совсем поздно вечером.
Бурмистр От моего имения недалеко жил один молодой помещик, который был офицером в отставке, Пеночкин Аркадий Павлович. Человеком он был воспитанным и рассудительным. В Петербурге у него есть дом, который в завидном порядке содержится. У него очень много хороших качеств, но я посещаю его очень редко, так как его доме овладевает мною какое-то странное беспокойство. Один раз я провел ночь у Аркадия Павловича. А утром мы с ним завтракали, и во время завтрака, был лакей наказан, который забыл вино подогреть. Пеночкин узнал о том, что я в Рябово еду, и тогда он решил со мной ехать, так как находилось в тех местах его село Шипиловка. Он очень нахваливал тамошнего бурмистра Софрона.
С собой Пеночкин, взял кучу вещей и повара. Дорога была долгой. И вот мы приехали в в Шипиловку. Нас староста встретил, это был сын бурмистра, так как самого Софрона дома не было. Мы по деревни поехали. Мы прошли в дом и расположились в холодной избе. Бурмистр приехал. Вошел в избу, и стал со слезами на глазах прикладываться к ручке барина. Бурмистр пожаловался на то, что ему земли мало. Также он рассказал о том, что один раз нашел мертвое тело, на земле Пеночкина, и приказал его стащить на землю соседей. Пеночкин подметил, что в то время пока управляет Софрон за крестьянами не было недоимок.
На следующий день Аркадий Павлович меня остаться уговорил, для того, чтобы мне показать своё имение. Сопровождал нас Софрон. Тот во время осмотра все жаловался на то, что земли мало, и тогда Пеночкин разрешил купить земли от его имени. Выйдя из сарая, где мы осматривали веялки, мы двух мужиков увидели. Они пришли на на бурмистра жаловаться, так как Софрон за них недоимку выплатил и взял в кабалу. Одного мужика звали Антип. Бурмистр всех его сыновей в солдаты отдал. Но Пеночкин не захотел их до конца слушать, и обижался на Софрона, до самого моего отъезда. Я был в Рябове уже через час, и вместе со знакомым мужиком Анпадистом уже хотел ехать на охоту. Я стал с Анпадистом о Софроне разговаривать. Он рассказал о том, что Шипиловка только за Пенкиным числится, а бурмистр ею владеет. И земли у него очень много, нежели думает Пеночкин, так бурмистр ещё занимается торговлей. Антип один раз с бурмистром поспорил, и теперь Софрон ему мстит.
Контора Осенью я с ружьём по полям бродил. Начался дождь и мне пришлось искать место, где моно было укрыться от дождя. Один старик подсказал мне дорогу, которая вела в деревню. В деревни я пошел к самой большой избе, думая, что там живет староста, но это была контора. Ко мне вышел человек 50 лет и за плату он был, согласен меня приютить. От него то я узнал, что это имение принадлежит Лосьняковой Елене Николаевне. Также я узнал, что толстяк, который приютил меня, является главным конторщиком, а помимо него работает в конторе ещё 6 человек. Также в имении есть староста из немцев и бурмистр, но всем этим управляет барыня. В этой конторе пишут приказы и распоряжения для старосты и бурмистра, а подписывает их Лосьнякова.
Я лег спать, но уже через два часа я проснулся, так как за перегородкой в конторе услышал голоса. Николай Еремеич, главный конторщик, с купцом каким-то торговался. Из этого разговора мне стало ясно, что купцы, перед тем, как с барыней заключить сделку, платят главному конторщику мзду. Николай Еремеич и с мужиков тоже брал оброк, и за это их на хорошие работы отправлял. Они обсуждали свои дела, так как думали, что я сплю.
Потом в контору пришел какой-то низенький человек, с горделивой осанкой и неподвижными глазами. Нёс он дров вязанку, и около него дворовые люди толпились. Его звали Купря, когда-то при барыне он был портным, но она Купрю отпустила на вольные хлеба, но он вернулся из-за несчастной любви и стал истопником, а это над ним вся дворня издевалась. Николая Еремеича позвали к барыне. Вдруг пришел, рассерженный и высокий человек, его звали Павел, который искал главного конторщика. Когда конторщик вернулся, Павел от него потребовал, чтобы он в покое оставил его невесту Татьяну. Николай Еремеич оговорил девушку, и её сделали судомойкой и замуж запретили выходить. Павел же был фельдшером, и Николай ему из-за неудачного лечения мстит. Также он враждовал и с отцом Павла.
Еремеич сказал, что барыне нудно выбрать одного из них. Павел на Еремеича набросился с кулаками. Через неделю я узнал о том, что Лосьнякова у себя оставила и Николая, и Павла, а вот Татьяну сослала. Бирюк Однажды вечером я ехал с охоты. В дороге началась сильная гроза. Я спрятался под кустом, и ждал когда, закончится гроза. Вдруг на дороге я увидел высокую фигуру. Это был лесник, он то и отвез меня в свой дом. Дом состоял из одной комнаты, и на середине комнаты висела с младенцем люлька, которую девочка лет 12-ти качала. Мне стало ясно, в избе хозяйки не было. Лесника звали Фомой, а прозвище у него было Бирюк. Ермолай мне часто рассказывал о Бирюке, его боялись все мужики окрестные. Даже нельзя было из его леса вынести вязанки хвороста, потому что он был он ловок и силён. Также было невозможно его подкупить, или сжить со свету. Я поинтересовался о том, что есть ли у него хозяйка. Бирюк сказал, что его жена бросив детей сбежала с каким-то мещанином. Гроза уже закончилась и мы во двор вышли. Бирюк сообщил, о том, что слышит где-то стук топора, лесник взял с собой ружьё, и мы отправились к тому месту, где лес рубили. Бирюк дошел до того места, быстрее меня, и я услышал жалобный крик, и звуки борьбы. Когда я пришел на место, то увидел срубленное дерево, около которого Бирюк связывал руки вору. Мужик просил отпустить его, и сказал, что заплати за срубленное дерево, но лесник ничего не ответил.
Опять начался дождь. Мы с большим трудом дошли до избы лесника. Я пообещал себе, что помогу освободить бедняка. Мужик просил Фому отпустить его, но тот на это не соглашался. Тогда мужик стал называть лесника зверем, а тот схватил его и развязав ему руки, сказал, чтобы тот быстрее уходил по добру по здорову. В этот момент я понял то, что Бирюк хороший человек. И уже через пол часа на опушке леса мы попрощались.
Два помещика Я очень часто охотился у двух помещиков. Один из них был отставным генералом-майором Хвалынский Вячеслав Илларионович. Он очень добрый человек, но у него есть достаточно странные привычки. Также он может разговаривать с небогатыми дворянами, на равне. Хлопотун, его еще называли жила страшный, был хозяином плохим, он взял в управляющие к себе необычайно глупого человека, отставного вахмистра. Хвалынский очень любит женщин. В карты он играет только с людьми если они ниже его звания. Он играет значительную роль на выборах, но от звания предводителя отказывается.
Хвалынский не любит говорить о своём военном прошлом. Живёт он в небольшом домике один, но и посей день считается завидным женихом. Его ключница, женщина лет 35. Генерал Хвалынский чувствует себя, как в своей тарелке на публичных торжествах и званых обедах. Стегунов Мардарий Аполлоныч был похож на Хвалынского, но только в одном он тоже был холостяком. Он не считался красавцем, да нигде и не служил. Мардарий Аполлоныч был балагуром, и жил в своё удовольствие. Стегунов своим имением занимается только поверхностно и жил на старый лад. Люди у него по-старинному одеты, а хозяйство ведет бурмистр из мужиков, а домом заведует скупая старуха. Гостей он принимает очень хорошо.
Однажды я приехал к нему вечером. Мы с ним посидели на балконе. Вдруг он увидел чужих кур в саду и дворового Юшку послал выгнать их. Юшка и ещё трое дворовых на кур кинулись, так получилась потеха. Выяснилось то, что это куры были Ермилы-кучера, и тогда Стегунов их отобрать велел. Потом мы разговаривали о выселках, которым плохое место отвели. Стегунов сказал, что там живут наказанные мужики, и в особенности две семьи, которых никак извести не удаётся. Потом вдалеке я услышал странные звуки. Выяснилось, что это Ваську-буфетчика наказывали, который нам за обедом прислуживал.
Потом я прощался со Стегуновым, и поехал по деревни, и встретил Васю, у него я поинтересовался о том, за что его наказали. Он сказал, что его за дело наказали.
Лебедянь Пять лет назад в Лебедянь я попал, и там был самый разгар ярмарки. Остановился я в гостинице, и потом пошел на ярмарку. В гостинице мне сообщили о том, что у них также еще остановился князь Н. Я хотел тройку лошадей для своей кареты купить, но нашел только двух, а третью подобрать не успел. После обеда я пошел в кофейную. В бильярдной человек 20 собралось, среди которых был и князь Н, а также еще молодой человек с весёлым и немного презрительным лицом. Он с отставным поручиком Хлопаковым Виктором играл. Хлопаков нравился московским молодым богачам, вот и жил за счёт этого.
Успех поручика был в том, что он в течение двух лет говорил одно и то же выражение, которое почему смешило его покровителей. Но потом спустя какое-то время это выражение смешить переставало, и Хлопакову приходилось искать новых покровителей. На следующий день я пошёл лошадей смотреть к барышнику Ситникову. Мне понравился один серый жеребец, и мы стали торговаться. Неожиданно из-за угла вылетела с большим грохотом тройка лошадей, которая была запряжена запряжённая в красивую тележку. В ней то и князь Н. сидел с Хлопаковым. Ситников стал показывать лучших лошадей князю. Я не дождавшись конца сделки ушёл.
На углу улицы я приметил большой лист бумаги, который был прикреплён к воротам какого-то домика. Там было написано, что Анастасей Иваныч Чернобай, котоый является тамбовским помещиком, продаёт лошадей здесь. Я купил у Анастасейя Иваныча недорогую лошадь. На следующий день я увидел, что она хромая и загнанная, но обратно Чернобай не взял лошадь.. Уже через дня два я уехал и заехал в Лебедянь только на обратном пути, уже через неделю. В кофейне я опять увидел князя Н. Но судьба Хлопакова изменилась, он белокурый офицерик сменил.
Татьяна Борисовна и её племянник Татьяна Борисовна была женщиной 50-ти лет, очень доброй. Когда она стала вдовой, то сала жить в своём маленьком поместье безвыездно. Родилась она в семье бедняка, и у нее не было никакого воспитания. Татьяна Борисовна достаточно свободно себя держит, и мыслит, и чувствует. С соседями она общается мало и у себя принимает только молодёжь. Прислуги у нее не много. У неё заведует домом ключница Агафья, которая была её няней. 70-летний Поликарп занимает должность дворецкого и камердинера. Он раньше был скрипачом, также он большой чудак и очень начитанный человек, а еще он очень любит охотиться на соловьев. Помогает Поликарпу его же внук Вася.
Татьяна Борисовна мало общается с помещицами, так как она не умеет их занять и часто под шум разговоров засыпает. Сестра её молодого приятеля, которая является старой девой решила довоспитать Татьяну Борисовну. Она каждый день к ней ездила и её бы в гроб вогнала, но случилось чудо она в проезжего студента влюбилась. Восемь лет назад у Татьяны Борисовны проживал её племянник Андрюша. Это был мальчик лет 12-ти, который был круглой сирой. С ранних лет Андрюша любил рисовать. К Андрюше Татьяна Борисовна не чувствовала большой любви, ей не нравилось увлечение племянника. Постепенно она задумывалась о будущем мальчика.
Один раз к ней заехал Беневоленский Пётр Михайлыч, который очень любил искусство, несмотря на то, что даже ничего в нем не понимал. Он посмотрел рисунки Андрюши, и сказал, что он талант. В тот же день он Татьяне Борисовне предложил увезти Андрюшу в Петербург и дать ему выучиться на художника. Они уехали спустя два дня.
Андрюша с каждым годом тётке писал всё реже. Один раз Татьяна Борисовна от племянника получила записочку, где он просил ее выслать ему денег. Через месяц он попросил ещё, а потом был и третий раз, но она отказала ему, и тогда Андрюша в гости приехал, чтобы здоровье поправить. Андрюша стал плечистым и толстым юношей в Андреям Ивановичем Беловзоровым. Если раньше он был опрятным мальчиком, то теперь он был неряшливым и дерзким человеком. Дни Андрюша проводил, запевая романсы. За тот год, который он повел у тетки он стал еще шире, а тётка души в нём не чаяла, а девицы влюблялись в него. Много знакомых к Татьяне Борисовне перестало ездить.
Смерть Однажды утром я приехал к моему молодому соседу Ардалиону Михайловичу и предложил ему поохотиться на тетеревов. Он согласился, но с одним с условием, что мы заедем к нему в Чаплыгино, где дубовый лес рубят. Сосед с собой взял Архипа, и управляющего Готлиба фон-дер-Кока, а еще юношу 19-ти лет. Поместье ему досталось в наследство, недавно от тётки. Дубовый лес Ардалиона Михайловича мне был с детства знаком, так как я здесь очень часто гулял. Мне было смотреть горько на умирающий лес, так как морозная и бесснежная зима 40-го года сгубила вековые ясени и дубы. Мы пришли на место рубки, неожиданно послышался крик и звук упавшего дерева. Из чащи выбежал бледный мужик, который сообщил, что подрядчика Максима срубленным ясенем придавило. Мы прибежали к Максиму, но он уже умирал.
Когда я увидел эту смерть, то подумал о том, что умирает русский мужик, как будто обряд совершает просто и холодно. В деревне несколько лет назад, у другого соседа моего, мужик в овине обгорел. Когда я пришел к нему, он умирал, а в доме была обычная, повседневная жизнь. Я не смог на это смотреть, и поэтому вышел.
Ещё, помню, такой случай. Однажды я заехал в больницу села Красногорья к знакомому фельдшеру Капитону. Неожиданно на двор телега въехала, в которой сидел мельник Василий Дмитриевич. Он поднимал жернова, и надорвался. Капитон осмотрев его нашел грыжу и стал его уговаривать в больнице остаться. Мельник отказался и поехал домой, но он умер на четвёртый день. Также я вспомнил и моего старого приятеля, который был недоучившемся студентом Авенир Сорокоумов. Он детей учил у помещика Гура Крупяникова. Я приезжал к нему незадолго до его смерти, а умер он от чахотки. Помещик его из дому не выгонял, но детям нанял нового учителя. Авенир мои рассказы внимательно слушал, а также вспоминал юность студенческую. Он умер через 10 дней. При мне старушка помещица умирала. Священник ей крест подал. Она приложилась к кресту, и под подушку засунула руку, где лежал целковый, чтобы заплатить священнику, и дух испустила.
Певцы Село Котловка находится на скате голого холма, который рассечён глубоким оврагом, который находится по самой середине улицы. В начале от оврага стоит избушка, это - кабак «Притынный». Посетителей здесь больше, чем в остальных заведения, и причиной этому является целовальник Николай Иваныч. Он уже больше 20-ти лет живет в Котловке. Он не очень то любезен, не очень говорлив, он имеет дар привлекать гостей. Он знает обо всём о том, что происходит в округе. Соседи Николай Иваныча уважают. У него есть жена и дети. Жена его мещанка, во всём на неё полагается Николай Иваныч. Дети Николая Иваныча здоровые и умные ребята. Было очень жарко в тот день, когда я подошёл к Притынному кабачку. Неожиданно на пороге кабака показался седой мужчина и сал кого-то звать, махая руками. Ему отозвался Моргач. Из разговора Обалдуя и Моргача я понял, что в кабачке состоится соревнование певцов. Лучший в селе певец Яшка Турок.
В кабачке было уже много народу, также там был и Яшка, это был молодой человек лет лет 23. Около него стоял человек лет 40-ка и татарским лицом, его звали Дикий Барин, а напротив него сидел Яшкин соперник, это был из Жиздры рядчик, мужчина 30-ти лет, невысокий, плотный, курчавый и рябой. Действом распоряжался Дикий Барин. Также в кабаке был Евграф Иванов, он же Обалдуй, который был загулявшим холостяком. Он не умел ни плясать, ни петь, но без него не обходилась ни одна попойка. Моргач у барыни был кучером, потом он попал в приказчики, и был на волю отпущен и там разбогател. У него был сын Яков, он в душе был художником, а по званию черпальщиком на бумажной фабрике. Никто ничего не знал, о Диком Барине, он же Перевлесов. Он очень любил пение.
Началось соревнование. Первым стал петь рядчик. Он пел плясовую, его подбадривали слушатели. Яков начал петь с волнением. В его голосе была и молодость, и глубокая страсть, и сладость, и сила, и грустная скорбь. У всех на глазах появились слёзы. Рядчик сам поражение признал. Я ушел из кабачка, и добравшись до сеновала заснул. Проснулся я уже вечером, и в кабачке уже давно праздновали Яшкину победу. Я стал с холма спускаться, на котором лежит Котловка.
Пётр Петрович Каратаев Осенью 5 лет назад, по дороге в Тулу из Москвы, мне пришлось просидеть в почтовом доме почти целый день, за недостатком лошадей. Я смотрел в окно, и увидел, что перед крыльцом остановилась телега, и в комнату пришел человек 30-ти лет со следами оспы на сухом лице. Мы разговорились. Это был разорившийся помещик Каратаев Пётр Петрович, он ехал служить в Москву. Он поделился со мной причиной разорения.
Когда-то Каратаев в деревне жил, и там он влюбился в девушку Матрёну. Эту девушка он хотел выкупить, так как она ему не принадлежала. Ее госпожой была страшная и богатая старушенция, которая жила в 15-ти верстах от него, и ей село Кукуевка принадлежало. Каратаев к ней приехал. Его старая компаньонка встретила, которая пообещала его просьбу передать барыне. Через два дня Каратаев опять к барыне поехал, и он очень долго её уговаривал продать ему Матрёну, и обещал за нее любые деньги, но противная старуха, узнала о чувствах Каратаева, и отказала ему. Она сказала, что Матрёну отослала в дальнюю деревню, и предложила Каратаеву найти добропорядочную невесту.
Каратаев очень долго мучился и себя винил в том, что Матрёну погубил. Не вытерпев, он узнал, в какой деревне девушку держат, и отправился туда, да и уговорил Матрёну бежать с ним. Каратаев ее поселил у себя в имении, в небольшом домике, и стали они душа в душу жить. Один раз зимой они поехали в санях покататься, и Матрёна лошадей направила прямо в Кукуевку. На их беду, там им старая барыня встретилась. Барыня Матрёну узнала и послала исправника к Каратаеву. Отсюда и пошли все беды Каратаева. Барыня денег не жалела для того, чтобы Матрёну вернуть, так как она хотела Каратаева женить на своей компаньонке. Каратаев спрятал Матрёну на дальнем хуторе. Один раз ночью она к нему попрощаться пришла, так как она видела, какие беды на Каратаева из-за неё свалились. Матрёна на следующий день в Кукуевку вернулась. Через год я зашел в одну московскую кофейню, и там встретил Каратаева Петра Петровича. Всё это время он жил в Москве, а его деревню с аукциона продали. Теперь это был нетрезвый, потрёпанный человек, который разочаровался в жизни.
Свидание Однажды осенью, я в берёзовой роще сидел и любовался хорошим деньком. Я уснул, и проснувшись, крестьянскую девушку увидел, которая сидела от меня в 20-ти шагах с пучком полевых цветов. Девушка была хороша собою. Я заметил, что девушка плачет. Было понято, что она кого-то ждет. Что-то хрустнуло в лесу, и ее глаза блеснули. И на поляну пришел молодой человек, которого встретила девушка с радостью. Это был богатого барина избалованный камердинер.
Я их разговор подслушал. Это было последнее свидание Акулины с Виктором Александровичем, так как его барин завтра уезжал в Петербург на службу. Акулина ему букетик цветов подарила. Очень быстро Виктор уходить собрался. Акулина плакать начала. Она очень боялась, что её выдадут замуж за нелюбимого. Виктора её слёзы раздражали. Он говорил о том, что на ней жениться не может, так как она не образованная, и следовательно его недостойна. Девушка хотела, чтобы любимый сказал ласковое словечко на прощание, но он так этого и не сделал. Она упала на траву и заплакала. Виктор немного над нею постоял, и ушел пожав плечами. Она хотела бежать за ним, но у нее ноги подкосились, и она на колени упала. Я побежал к ней. Когда она меня увидела, она вскрикнула и убежала, и только на земле остались лежать разбросанные васильки. Вернувшись домой Акулина еще долго не выходила из головы у меня, а её васильки я до сих пор храню у себя.
Гамлет Щигровского уезда Однажды я получил приглашение на обед к одному богатому помещику и охотнику, Александру Михайлычу Г***. У Александра Михайлыча не было жены, так как он не любил женщин, и жил он на широкую ногу. В тот день он ждал важного сановника. Большинство его гостей были мне знакомы. Мне было скучно, и ко мне Войницын, который был недоучившимся студентом, который проживал в этом доме не понятно в качестве кого. Он то меня и познакомил с местным остряком Лупининым Петром Петровичем.
Неожиданно приехал сановник. Потом все пошли в столовую. Сановника посадили на почётное место. После обеда все стали играть в карты. Я еле-еле дождался вечера и пошел отдыхать. Мне никак не удавалось заснуть. Мой сосед увидел, что я не сплю и стал со мной разговаривать. Он рассказал мне историю своей жизни.
Родился он в небогатой семье в Курской губернии в Щигровском уезде. Отца он не помнил, так как его воспитанием занималась мать, а его брат умер, еще когда был младенцем. Когда ему исполнилось 16 лет, матушка отвезла сына в Москву, учиться в университете, а потом и умерла, а сына оставила дяде на попечение, стряпчему Колтуну-Бабуре. В университете он вступил в кружок, в котором гибло всё оригинальное и самобытное. В Москве он прожил 4 года. В 21 год, он стал владеть тем, что осталось от его наследства, так как дядя его дочиста обобрал. Он уехал в Берлин, и оставил управляющим вольноотпущенного Кудряшова Василия. Там он провел шесть месяцев, но он так и не узнал европейской жизни. Однажды он оказался в доме какого-то профессора, и в одну из дочерей профессора влюбился. Но потом он убежал и еще два года колесил по Европе.
Когда он вернулся в Москву, то себя возомнил оригинальнейшим человеком. Потом про него стали ходить сплетни, и он был вынужден уехать. Он стал жить в деревни и там занимался хозяйством. С ним по соседству жила вдова-полковница у которой было двое дочерей. Он познакомился с ними, и уже через шесть месяцев на одной из них женился. Прожил он с Софьей четыре года, потом она от родов умерла вместе с ребёнком. После смерти жены он стал служить в губернском городе, но служил он не долго, а потом ушел в отставку. Со временем с глаз его спала пелена, и он себя увидел таким, какой он есть на самом деле, ненужным, ничтожным, неоригинальным человеком. Он не сказал как его зовут, но сказал о том, чтобы его называли Гамлетом Щигровского уезда. На следующее утро он еще до зари уехал.
Чертопханов и Недопюскин В один летний день возвращался я с Ермолаем на телеге с охоты. Мы заехали в заросли кустов, и там решили на тетеревов поохотиться. Когда я сделал первый выстрел, к нам верховой подъехал, который спросил, о том, кто нам здесь разрешил охотиться. Когда он выяснил, что я дворянин, то позволил мне охотиться. Его звали Пантелеем Чертопхановым. Он уехал. Вдруг из-за кустов выехал толстый человек лет 40-ка. Он был добрым и застенчивым человеком. Он мне рассказал о том, куда поехал Чертопханов, он за ним направился. Ермолай сказал мне о том, что это Недопюскин Тихон Иваныч, живёт у Чертопханова и считается его лучшим другом.
Пантелей Еремеич Чертопханов был человеком сумасбродным и опасным, забиякой и гордецом. Он в армии служил, но не долго, потом ушел в отставку. Он принадлежал к старинному и богатому роду. Еремей Лукич, его отец, наследнику оставил заложенное сельцо Бессоново, владеть он им стал, когда ему исполнилось 19 лет. И Пантелей превратился в бедняка. Отец Недопюскина был из однодворцев и отслужив 40 лет добился дворянства. Его постоянно преследовали несчастье, он даже умер, и так и не смог заработать детям на кусок хлеба. Тихона был чиновником в канцелярии. Тихон был мягким, ленивым человеком. Судьба кидала его по всей России. Тихон был и управителем у сварливой барыни, а еще у богатого скряги-купца нахлебником, и полудворецким-полушутом псового охотника.
Один благодетель Тихону по завещанию оставил деревню Бесселендеевку. Когда зачитывалось завещаени, над Тихоном стал издеваться один из наследников. О него его спас Чертопханов, который также в число наследников входил. С тех пор они и дружат. Я отправился к Пантелею Еремеичу в село Бессоново. Его дом находился на холме. Мы сним поговорили и он показал мне в свою свору борзых, и потом Чертопханов Машу позвал. Она была очень красива, ей было лет 20, она была похожа на цыганку. Ее Чертопханов представил почти своей женой. Потом мы играли как дети. Поздним вечером я из Бессонова уехал.
Конец Чертопханова Спустя два года два на Чертопханова Пантелея Еремеича обрушились разные бедствия. От него Маша ушла, так как Чертопханов был убеждён, что Маша изменила ему с молодым соседом, который был отставным уланским Ом и звали его Яфф, но всему причиной оказалась бродячая цыганская кровь, которая в жилах Маши текла. Чертопханов делал попыки остановить Машу, но ничего не получилось. Чертопханов стал пить, когда он вышел из-за поя, то у него случилось другое бедствие. Умер его лучший друг Недопюскин Тихон Иваныч. В последние годы он страдал одышкой, постоянно засыпал. Уездный врач говорил, что у него случаются ударники. Когда ушла Маша, Тихону стало хуже. И он вскоре умер. Свое имение Тихон завещал Чертопханову, но оно очень быстро было подано. Чертопханов на могиле друга воздвиг статую, которую заказал из Москвы. Из себя статуя должна была молящегося ангела представлять, но ему богиню Флору прислали.
Дела Чертопханова, после смерти друга, пошли плохо, и даже стало не на что охотиться. Один раз Чертопханов проезжал по соседней деревне, и увидел, что мужики жида бьют. Он всю толпу разогнал, а жида с собой забрал. Спустя несколько дней в благодарность за спасение он Чертопханову привёл чудесного коня. Но Чертопханов из-за гордости не желал принять в дар его и сказал, что через шесть месяцев заплатит 250 рублей. Коня он назвал Малёк-Адель. Чертопханов стал заботиться об этом коне. Благодаря Малёк-Аделю, у Чертопханова появилось несомненное превосходство над соседями. Тем временем, сок платеа приближался, но Чертопханову нечем было платить. Когда до срока оставалось два дня он от дальней тетки в наследство получил 2000 рублей. У него в эту же ночь и украли Малёк-Аделя. Сначала Чертопханов подумал, что коня жид украл, и чуть его не задушил, когда тот пришел за деньгами. Потом Чертопханов решил, что Малёк-Аделя его первый хозяин увёл, и они вместе с жидом, и еще Мошелем Лейбой, поехали в погоню, а дома ли Перфишку.
Спустя год Чертопханов домой с Малёк-Аделем вернулся. Он Перфишке рассказал о том, что коня он на ярмарке в Ромнах нашел, и о том, как он выкупил его у цыгана-барышника. В глубине души он не до конца был уверен, что это Малёк-Адель, но об этом старался не думать, но его все-таки смущали повадки того Малёк-Аделя и этого. Один раз Чертопханов по задворкам поповской слободки проезжал, и встретился ему дьякон, который поздравил Чертопханова с покупкой нового коня. Чертопханов, скал, что это тот е конь, а дьякон ему сказал, что Малёк-Адель был серой масти в яблоках, и такой же масти и остался, а должен был побелеть, так как со временем серая масть белеет. После этого Чертопханов приехал домой, и опять стал пить.
Когда Чертопханов напился, он взял пистолет и Малёк-Аделя повёл к соседнему лесу для того, чтобы его застрелить, но потом он передумал и отпустил коня, и домой пошел. Но неожиданно его в спину, что-то толкнуло, - это Малёк-Адель вернулся. Чертопханов схватил пистолет, выстрелил в коня, бросился бежать. Теперь он понял, что точно с собой покончит. Казачок Перфишка через шесть недель остановил станового пристава, который проезжал мимо усадьбы и сказал о том, что Чертопханов все лежит, так как наверное помирать собрался. Всё это время он пил. Становой приказал казачку за попом сходить. Ночью же Пантелей Еремеич умер.
Живые мощи Мы с Ермолаем под дождь попали во время охоты в Белевском уезде. Ермолай предложил идти на хутор Алексеевка, который принадлежал моей матушке, которую я раньше даже и не знал. Я переночевал во флигель, а проснувшись в заросший сад вышел. Неподалёку была пасека, а к ней узкая тропинка вела. Я подошел к пасеке и рядом с ней увидел плетёный сарайчик, я и заглянул в приоткрытую дверь. В углу я подмостки заметил, а на них маленькую фигуру.. Я хотел уже идти, но вдруг меня тихо по имени окрикнули. Я подошел ближе и удивился, передо мной лежало существо с высохшей головой, с узким носом, и губ почти не было видно, а из из-под платка выбивались пряди жёлтых волос.
Это была Лукерьей, которая была в нашей дворне первой красавицей, которую я в 16 полюбил. Лукерья про свою беду рассказала. Лукерью лет шесть или семь назад помолвили с Василием Поляковым. И один раз ночью, она на крыльцо вышла, ей послышался Васин голос. Она оступилась и с крыльца пала. С того дна у Лукерьи стали ноги отказывать, да и сама она стала сохнуть и чахнуть. Ни какой врач ей не смог помочь. Потом она вообще окостенела, и тогда её на этот хутор перевезли. А Василий Поляков потом на другой женился. Летом Лукерья в сарайчике лежит, а зимой её в предбанник переносят. Она скала, что практически ничего не ест. Она молитвы читает. Я хотел ее в больницу забрать, где за ней хороший уход будет, но она отказалась.
Лукерья также рассказала, о том, что спит мало, из-за болей в теле, но уж если ей удастся уснуть, но сняться ей красивые, да странные сны. Однажды ей приснилось, что она в одежде странницы-богомолки сидит на большой дороге, а мимо походит женщина. Лукерья спросила женщину о том, кто она, а та ей скала,что она смерть ее, и еще она скала, что за ней придет после петровок. Еще она рассказала, что ей барыня оставляла лекарство против бессонницы, но его уже нет. Я тогда догадался о том, что это опиум был, и обещал ей такое лекарство достать. Я спросил у нее о том, что сколькой ей лет она сказала, что ещё и 30-ти не было. Прощаясь, я ее спросил о том, что нужно ли ей что-нибудь. А она сказала, что для себя ничего не надо, а попросила о том только, чтобы моя матушка оброк для местных крестьян, уменьшила. В деревне я узнал, что Лукерью называют Живыми Мощами. Спустя несколько недель Лукерья умерла, так и получилось, что после петровок.
Стучит Дело было в июле. Я после удачной охоты прилёг отдохнуть, но ко мне пришел Ермолай, который и сообщил, что у нас дробь кончилась. Он предложил в Тулу его за дробью послать, которая от нас была в 45-ти верстах. Ермолай пошел за конями к местному крестьянину, так как мои кони захворали. Когда Ермолай пришел, я сказал, что в Тулу сам поеду. Ермолай привёл мужика с рыжей бородой и длинным носом, его звали Филофей. С ним я договорился об оплате в 20 рублей, мы в путь поехали. Ермолай обиделся на меня, из-а того, что я его в Тулу не пустил.
В дороге я уснул. Проснулся я от странного бульканья. Я посмотел и увидел, что вокруг тарантаса водная гладь, а на козлах, неподвижно Филофей сидит. Филофей ошибся, и брод пропустил, и теперь ждал, что лошадь покажет, куда нужно ехать. Мы очень быстро выбрались из болота. . Меня Филофей разбудил, и сказал, что что-то стучит. Я прислушался и услышал, что вдалеке слышался стук колёс. Филофей скал, что под Тулой могут быть разбойники. Спустя полчаса звуки стали слышнее, и я уже слышал бубенчиков и свист. Я понял, что едут за нами недобрые люди. Спустя 20 минут нас догнали. Мы остановились и большая телега, обогнала нас и перегородила дорогу. В телеге было 6 пьяных человек. Они поехали вперед, а мы - за ними. Обогнать телегу не давали нам. Впереди был мостик, Филофей, предположил, что там то нас и будут грабить. Тройка поскакала в перед и сбоку дороги остановилась. Мы поравнялись с телегой, и к нам подошел великан, который управлял тройкой. Великан сказал, что они едут с весёлой свадьбы, и он денег на опохмел попросил. Я дал ему деньги и они поехали дальше.
Подъезжая к Туле, у кабака мы увидели знакомую телегу и быстро проехали мимо. Вечером мы вернулись в деревню, и я рассказал Ермолаю о случившемся. Он мне рассказал, что спустя два дня в ту ночь, когда мы в Тулу, ездили на той же самой дороге убили и ограбили какого-то купца.
Лес и степь Охота с собакой и с ружьём, очень хороша, но даже если вы не охотник, вам приятно насладиться весеннею природою. На небе звёзды мигают, а легкий ветерок колышет траву. Утром просыпаются птицы. И можно увидеть как прекрасен восход солнца. И как приятно дышать запахом весны, и понимать, что день будет хорошим. Охотника, испытывал радость ходя по кустам летним июльским утром. Солнце становится все выше и выше. Сквозь густые кусты в овраге, где-то под обрывом таиться источник, из которого можно насладиться вкусной водой. Но неожиданно начинается сильный ветер и солнце еще свети ярко, но на горизонте уже сверкает молния. После грозы можно насладиться свежим воздухом, и как пахнет земляникой и грибами.
Но вот уже и закат, солнце садится. От кустов и деревьев и кустов падают длинные тени. Солнце уже село, и пора собираться домой. А можно еще и поохотиться на рябчиков. И очень весело по узкой дорожке, пробираться между двумя стенками высокой ржи. Лесу становиться тихо. Этот лес поздней осенью очень хорош, когда в воздухе пахнет осенью. И осенью жизнь перед человеком вся развёртывается, как свиток, и ему ничего не мешает, так как нет ни ветра, ни солнца, ни шума. А осенний день хорош, когда уже не греет солнце, а осиновая роща сверкает, словно в золоте. Летние туманные дни очень хороши, когда вокруг тишина. А в зимний день хорошо ходить по сугробам, и дышать острым морозным воздухом. А первые весенние деньки хороши тем, что все оживает и просыпается.
Обращаем ваше внимание, что это только краткое содержание литературного произведения «Записки охотника». В данном кратком содержании упущены многие важные моменты и цитаты.
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)
Шрифт:
100% +
Иван Сергеевич Тургенев
Записки охотника
Хорь и Калиныч
Кому случалось из Болховского уезда перебираться в Жиздринский, того, вероятно, поражала резкая разница между породой людей в Орловской губернии и калужской породой. Орловский мужик невелик ростом, сутуловат, угрюм, глядит исподлобья, живет в дрянных осиновых избенках, ходит на барщину, торговлей не занимается, ест плохо, носит лапти; калужский оброчный мужик обитает в просторных сосновых избах, высок ростом, глядит смело и весело, лицом чист и бел, торгует маслом и дегтем и по праздникам ходит в сапогах. Орловская деревня (мы говорим о восточной части Орловской губернии) обыкновенно расположена среди распаханных полей, близ оврага, кое-как превращенного в грязный пруд. Кроме немногих ракит, всегда готовых к услугам, да двух-трех тощих берез, деревца на версту кругом не увидишь; изба лепится к избе, крыши закиданы гнилой соломой… Калужская деревня, напротив, большею частью окружена лесом; избы стоят вольней и прямей, крыты тесом; ворота плотно запираются, плетень на задворке не разметан и не вываливается наружу, не зовет в гости всякую прохожую свинью… И для охотника в Калужской губернии лучше. В Орловской губернии последние леса и площадя исчезнут лет через пять, а болот и в помине нет; в Калужской, напротив, засеки тянутся на сотни, болота на десятки верст, и не перевелась еще благородная птица тетерев, водится добродушный дупель, и хлопотунья куропатка своим порывистым взлетом веселит и пугает стрелка и собаку.
В качестве охотника посещая Жиздринский уезд, сошелся я в поле и познакомился с одним калужским мелким помещиком, Полутыкиным, страстным охотником и, следовательно, отличным человеком. Водились за ним, правда, некоторые слабости: он, например, сватался за всех богатых невест в губернии и, получив отказ от руки и от дому, с сокрушенным сердцем доверял свое горе всем друзьям и знакомым, а родителям невест продолжал посылать в подарок кислые персики и другие сырые произведения своего сада; любил повторять один и тот же анекдот, который, несмотря на уважение г-на Полутыкина к его достоинствам, решительно никогда никого не смешил; хвалил сочинение Акима Нахимова и повесть Пинну; заикался; называл свою собаку Астрономом; вместо однако говорил одначе и завел у себя в доме французскую кухню, тайна которой, по понятиям его повара, состояла в полном изменении естественного вкуса каждого кушанья: мясо у этого искусника отзывалось рыбой, рыба – грибами, макароны – порохом; зато ни одна морковка не попадала в суп, не приняв вида ромба или трапеции. Но за исключением этих немногих и незначительных недостатков, г. Полутыкин был, как уже сказано, отличный человек.
В первый же день моего знакомства с г. Полутыкиным он пригласил меня на ночь к себе.
– До меня верст пять будет, – прибавил он, – пешком идти далеко; зайдемте сперва к Хорю. (Читатель позволит мне не передавать его заиканья.)
– А кто такой Хорь?
– А мой мужик… Он отсюда близехонько.
Мы отправились к нему. Посреди леса, на расчищенной и разработанной поляне, возвышалась одинокая усадьба Хоря. Она состояла из нескольких сосновых срубов, соединенных заборами; перед главной избой тянулся навес, подпертый тоненькими столбиками. Мы вошли. Нас встретил молодой парень, лет двадцати, высокий и красивый.
– А, Федя! дома Хорь? – спросил его г-н Полутыкин.
– Нет, Хорь в город уехал, – отвечал парень, улыбаясь и показывая ряд белых, как снег, зубов. – Тележку заложить прикажете?
– Да, брат, тележку. Да принеси нам квасу.
Мы вошли в избу. Ни одна суздальская картина не залепляла чистых бревенчатых стен; в углу перед тяжелым образом в серебряном окладе теплилась лампадка; липовый стол недавно был выскоблен и вымыт; между бревнами и по косякам окон не скиталось резвых прусаков, не скрывалось задумчивых тараканов. Молодой парень скоро появился с большой белой кружкой, наполненной хорошим квасом, с огромным ломтем пшеничного хлеба и с дюжиной соленых огурцов в деревянной миске. Он поставил все эти припасы на стол, прислонился к двери и начал с улыбкой на нас поглядывать. Не успели мы доесть нашей закуски, как уже телега застучала перед крыльцом. Мы вышли. Мальчик лет пятнадцати, кудрявый и краснощекий, сидел кучером и с трудом удерживал сытого пегого жеребца. Кругом телеги стояло человек шесть молодых великанов, очень похожих друг на друга и на Федю. «Всё дети Хоря!» – заметил Полутыкин. «Всё Хорьки, – подхватил Федя, который вышел вслед за нами на крыльцо, – да еще не все: Потап в лесу, а Сидор уехал со старым Хорем в город… Смотри же, Вася, – продолжал он, обращаясь к кучеру, – духом сомчи: барина везешь. Только на толчках-то, смотри, потише: и телегу-то попортишь, да и барское черево обеспокоишь!» Остальные Хорьки усмехнулись от выходки Феди. «Подсадить Астронома!» – торжественно воскликнул г-н Полутыкин. Федя, не без удовольствия, поднял на воздух принужденно улыбавшуюся собаку и положил ее на дно телеги. Вася дал вожжи лошади. Мы покатили. «А вот это моя контора, – сказал мне вдруг г-н Полутыкин, указывая на небольшой низенький домик, – хотите зайти?» – «Извольте». – «Она теперь упразднена, – заметил он, слезая, – а все посмотреть стоит». Контора состояла из двух пустых комнат. Сторож, кривой старик, прибежал с задворья. «Здравствуй, Миняич, – проговорил г-н Полутыкин, – а где же вода?» Кривой старик исчез и тотчас вернулся с бутылкой воды и двумя стаканами. «Отведайте, – сказал мне Полутыкин, – это у меня хорошая, ключевая вода». Мы выпили по стакану, причем старик нам кланялся в пояс. «Ну, теперь, кажется, мы можем ехать, – заметил мой новый приятель. – В этой конторе я продал купцу Аллилуеву четыре десятины лесу за выгодную цену». Мы сели в телегу и через полчаса уже въезжали на двор господского дома.
– Скажите, пожалуйста, – спросил я Полутыкина за ужином, – отчего у вас Хорь живет отдельно от прочих ваших мужиков?
– А вот отчего: он у меня мужик умный. Лет двадцать пять тому назад изба у него сгорела; вот и пришел он к моему покойному батюшке и говорит: дескать, позвольте мне, Николай Кузьмич, поселиться у вас в лесу на болоте. Я вам стану оброк платить хороший. – «Да зачем тебе селиться на болоте?» – «Да уж так; только вы, батюшка Николай Кузьмич, ни в какую работу употреблять меня уж не извольте, а оброк положите, какой сами знаете». – «Пятьдесят рублев в год!» – «Извольте». – «Да без недоимок у меня, смотри!» – «Известно, без недоимок…» Вот он и поселился на болоте. С тех пор Хорем его и прозвали.
– Ну, и разбогател? – спросил я.
– Разбогател. Теперь он мне сто целковых оброка платит, да еще я, пожалуй, накину. Я уж ему не раз говорил: «Откупись, Хорь, эй, откупись!..» А он, бестия, меня уверяет, что нечем; денег, дескать, нету… Да, как бы не так!..
На другой день мы тотчас после чаю опять отправились на охоту. Проезжая через деревню, г-н Полутыкин велел кучеру остановиться у низенькой избы и звучно воскликнул: «Калиныч!» – «Сейчас, батюшка, сейчас, – раздался голос со двора, – лапоть подвязываю». Мы поехали шагом; за деревней догнал нас человек лет сорока, высокого роста, худой, с небольшой загнутой назад головкой. Это был Калиныч. Его добродушное смуглое лицо, кое-где отмеченное рябинами, мне понравилось с первого взгляда. Калиныч (как узнал я после) каждый день ходил с барином на охоту, носил его сумку, иногда и ружье, замечал, где садится птица, доставал воды, набирал земляники, устроивал шалаши, бегал за дрожками; без него г-н Полутыкин шагу ступить не мог. Калиныч был человек самого веселого, самого кроткого нрава, беспрестанно попевал вполголоса, беззаботно поглядывал во все стороны, говорил немного в нос, улыбаясь, прищуривал свои светло-голубые глаза и часто брался рукою за свою жидкую, клиновидную бороду. Ходил он не скоро, но большими шагами, слегка подпираясь длинной и тонкой палкой. В течение дня он не раз заговаривал со мною, услуживал мне без раболепства, но за барином наблюдал, как за ребенком. Когда невыносимый полуденный зной заставил нас искать убежища, он свел нас на свою пасеку, в самую глушь леса. Калиныч отворил нам избушку, увешанную пучками сухих душистых трав, уложил нас на свежем сене, а сам надел на голову род мешка с сеткой, взял нож, горшок и головешку и отправился на пасеку вырезать нам сот. Мы запили прозрачный теплый мед ключевой водой и заснули под однообразное жужжанье пчел и болтливый лепет листьев. – Легкий порыв ветерка разбудил меня… Я открыл глаза и увидел Калиныча: он сидел на пороге полураскрытой двери и ножом вырезывал ложку. Я долго любовался его лицом, кротким и ясным, как вечернее небо. Г-н Полутыкин тоже проснулся. Мы не тотчас встали. Приятно после долгой ходьбы и глубокого сна лежать неподвижно на сене: тело нежится и томится, легким жаром пышет лицо, сладкая лень смыкает глаза. Наконец мы встали и опять пошли бродить до вечера. За ужином я заговорил опять о Хоре да о Калиныче. «Калиныч – добрый мужик, – сказал мне г-н Полутыкин, – усердный и услужливый мужик; хозяйство в исправности, одначе, содержать не может: я его все оттягиваю. Каждый день со мною на охоту ходит… Какое уж тут хозяйство, – посудите сами». Я с ним согласился, и мы легли спать.
На другой день г-н Полутыкин принужден был отправиться в город по делу с соседом Пичуковым. Сосед Пичуков запахал у него землю и на запаханной земле высек его же бабу. На охоту поехал я один и перед вечером завернул к Хорю. На пороге избы встретил меня старик – лысый, низкого роста, плечистый и плотный – сам Хорь. Я с любопытством посмотрел на этого Хоря. Склад его лица напоминал Сократа: такой же высокий, шишковатый лоб, такие же маленькие глазки, такой же курносый нос. Мы вошли вместе в избу. Тот же Федя принес мне молока с черным хлебом. Хорь присел на скамью и, преспокойно поглаживая свою курчавую бороду, вступил со мною в разговор. Он, казалось, чувствовал свое достоинство, говорил и двигался медленно, изредка посмеивался из-под длинных своих усов.
Мы с ним толковали о посеве, об урожае, о крестьянском быте… Он со мной все как будто соглашался; только потом мне становилось совестно, и я чувствовал, что говорю не то… Так оно как-то странно выходило. Хорь выражался иногда мудрено, должно быть из осторожности… Вот вам образчик нашего разговора:
– Послушай-ка, Хорь, – говорил я ему, – отчего ты не откупишься от своего барина?
– А для чего мне откупаться? Теперь я своего барина знаю и оброк свой знаю… барин у нас хороший.
– Все же лучше на свободе, – заметил я.
Хорь посмотрел на меня сбоку.
– Вестимо, – проговорил он.
– Ну, так отчего же ты не откупаешься?
Хорь покрутил головой.
– Чем, батюшка, откупиться прикажешь?
– Ну, полно, старина…
– Попал Хорь в вольные люди, – продолжал он вполголоса, как будто про себя, – кто без бороды живет, тот Хорю и набольший.
– А ты сам бороду сбрей.
– Что борода? борода – трава: скосить можно.
– Ну, так что ж?
– А, знать, Хорь прямо в купцы попадет; купцам-то жизнь хорошая, да и те в бородах.
– А что, ведь ты тоже торговлей занимаешься? – спросил я его.
– Торгуем помаленьку маслишком да дегтишком… Что же, тележку, батюшка, прикажешь заложить?
«Крепок ты на язык и человек себе на уме», – подумал я.
– Нет, – сказал я вслух, – тележки мне не надо; я завтра около твоей усадьбы похожу и, если позволишь, останусь ночевать у тебя в сенном сарае.
– Милости просим. Да покойно ли тебе будет в сарае? Я прикажу бабам постлать тебе простыню и положить подушку. Эй, бабы! – вскричал он, поднимаясь с места, – сюда, бабы!.. А ты, Федя, поди с ними. Бабы ведь народ глупый.
Четверть часа спустя Федя с фонарем проводил меня в сарай. Я бросился на душистое сено, собака свернулась у ног моих; Федя пожелал мне доброй ночи, дверь заскрипела и захлопнулась. Я довольно долго не мог заснуть. Корова подошла к двери, шумно дохнула раза два, собака с достоинством на нее зарычала; свинья прошла мимо, задумчиво хрюкая; лошадь где-то в близости стала жевать сено и фыркать… я, наконец, задремал.
На заре Федя разбудил меня. Этот веселый, бойкий парень очень мне нравился; да и, сколько я мог заметить, у старого Хоря он тоже был любимцем. Они оба весьма любезно друг над другом подтрунивали. Старик вышел ко мне навстречу. Оттого ли, что я провел ночь под его кровом, по другой ли какой причине, только Хорь гораздо ласковее вчерашнего обошелся со мной.
– Самовар тебе готов, – сказал он мне с улыбкой, – пойдем чай пить.
Мы уселись около стола. Здоровая баба, одна из его невесток, принесла горшок с молоком. Все его сыновья поочередно входили в избу.
– Что у тебя за рослый народ! – заметил я старику.
– Да, – промолвил он, откусывая крошечный кусок сахару, – на меня да на мою старуху жаловаться, кажись, им нечего.
– И все с тобой живут?
– Все. Сами хотят, так и живут.
– И все женаты?
– Вон один, пострел, не женится, – отвечал он, указывая на Федю, который по-прежнему прислонился к двери. – Васька, тот еще молод, тому погодить можно.
– А что мне жениться? – возразил Федя, – мне и так хорошо. На что мне жена? Лаяться с ней, что ли?
– Ну, уж ты… уж я тебя знаю! кольца серебряные носишь… Тебе бы все с дворовыми девками нюхаться… «Полноте, бесстыдники!» – продолжал старик, передразнивая горничных. – Уж я тебя знаю, белоручка ты этакой!
– А в бабе-то что хорошего?
– Баба – работница, – важно заметил Хорь. – Баба мужику слуга.
– Да на что мне работница?
– То-то, чужими руками жар загребать любишь. Знаем мы вашего брата.
– Ну, жени меня, коли так. А? что! Что ж ты молчишь?
– Ну, полно, полно, балагур. Вишь, барина мы с тобой беспокоим. Женю, небось… А ты, батюшка, не гневись: дитятко, видишь, малое, разуму не успело набраться.
Федя покачал головой…
– Дома Хорь? – раздался за дверью знакомый голос, и Калиныч вошел в избу с пучком полевой земляники в руках, которую нарвал он для своего друга, Хоря. Старик радушно его приветствовал. Я с изумлением поглядел на Калиныча: признаюсь, я не ожидал таких «нежностей» от мужика.
Я в этот день пошел на охоту часами четырьмя позднее обыкновенного и следующие три дня провел у Хоря. Меня занимали новые мои знакомцы. Не знаю, чем я заслужил их доверие, но они непринужденно разговаривали со мной. Я с удовольствием слушал их и наблюдал за ними. Оба приятеля нисколько не походили друг на друга. Хорь был человек положительный, практический, административная голова, рационалист; Калиныч, напротив, принадлежал к числу идеалистов, романтиков, людей восторженных и мечтательных. Хорь понимал действительность, то есть: обстроился, накопил деньжонку, ладил с барином и с прочими властями; Калиныч ходил в лаптях и перебивался кое-как. Хорь расплодил большое семейство, покорное и единодушное; у Калиныча была когда-то жена, которой он боялся, а детей и не бывало вовсе. Хорь насквозь видел г-на Полутыкина; Калиныч благоговел перед своим господином. Хорь любил Калиныча и оказывал ему покровительство; Калиныч любил и уважал Хоря. Хорь говорил мало, посмеивался и разумел про себя; Калиныч объяснялся с жаром, хотя и не пел соловьем, как бойкий фабричный человек… Но Калиныч был одарен преимуществами, которые признавал сам Хорь; например: он заговаривал кровь, испуг, бешенство, выгонял червей; пчелы ему дались, рука у него была легкая. Хорь при мне попросил его ввести в конюшню новокупленную лошадь, и Калиныч с добросовестною важностью исполнил просьбу старого скептика. Калиныч стоял ближе к природе; Хорь же – к людям, к обществу; Калиныч не любил рассуждать и всему верил слепо; Хорь возвышался даже до иронической точки зрения на жизнь. Он много видел, много знал, и от него я многому научился; например: из его рассказов узнал я, что каждое лето, перед покосом, появляется в деревнях небольшая тележка особенного вида. В этой тележке сидит человек в кафтане и продает косы. На наличные деньги он берет рубль двадцать пять копеек – полтора рубля ассигнациями; в долг – три рубля и целковый. Все мужики, разумеется, берут у него в долг. Через две-три недели он появляется снова и требует денег. У мужика овес только что скошен, стало быть заплатить есть чем; он идет с купцом в кабак и там уже расплачивается. Иные помещики вздумали было покупать сами косы на наличные деньги и раздавать в долг мужикам по той же цене; но мужики оказались недовольными и даже впали в уныние; их лишали удовольствия щелкать по косе, прислушиваться, перевертывать ее в руках и раз двадцать спросить у плутоватого мещанина-продавца: «А что, малый, коса-то не больно того?» Те же самые проделки происходят и при покупке серпов, с тою только разницей, что тут бабы вмешиваются в дело и доводят иногда самого продавца до необходимости, для их же пользы, поколотить их. Но более всего страдают бабы вот при каком случае. Поставщики материала на бумажные фабрики поручают закупку тряпья особенного рода людям, которые в иных уездах называются «орлами». Такой «орел» получает от купца рублей двести ассигнациями и отправляется на добычу. Но, в противность благородной птице, от которой он получил свое имя, он не нападает открыто и смело: напротив, «орел» прибегает к хитрости и лукавству. Он оставляет свою тележку где-нибудь в кустах около деревни, а сам отправляется по задворьям да по задам, словно прохожий какой-нибудь или просто праздношатающийся. Бабы чутьем угадывают его приближенье и крадутся к нему навстречу. Второпях совершается торговая сделка. За несколько медных грошей баба отдает «орлу» не только всякую ненужную тряпицу, но часто даже мужнину рубаху и собственную паневу. В последнее время бабы нашли выгодным красть у самих себя и сбывать таким образом пеньку, в особенности «замашки», – важное распространение и усовершенствование промышленности «орлов»! Но зато мужики, в свою очередь, навострились и при малейшем подозрении, при одном отдаленном слухе о появлении «орла» быстро и живо приступают к исправительным и предохранительным мерам. И в самом деле, не обидно ли? Пеньку продавать их дело, и они ее точно продают, – не в городе, в город надо самим тащиться, а приезжим торгашам, которые, за неимением безмена, считают пуд в сорок горстей – а вы знаете, что за горсть и что за ладонь у русского человека, особенно, когда он «усердствует»! – Таких рассказов я, человек неопытный и в деревне не «живалый» (как у нас в Орле говорится), наслушался вдоволь. Но Хорь не все рассказывал, он сам меня расспрашивал о многом. Узнал он, что я бывал за границей, и любопытство его разгорелось… Калиныч от него не отставал; но Калиныча более трогали описания природы, гор, водопадов, необыкновенных зданий, больших городов; Хоря занимали вопросы административные и государственные. Он перебирал все по порядку: «Что, у них это там есть так же, как у нас, аль иначе?.. Ну, говори, батюшка, как же?..» – «А! ах, Господи, твоя воля!» – восклицал Калиныч во время моего рассказа; Хорь молчал, хмурил густые брови и лишь изредка замечал, что «дескать, это у нас не шло бы, а вот это хорошо – это порядок». Всех его расспросов я передать вам не могу, да и незачем; но из наших разговоров я вынес одно убежденье, которого, вероятно, никак не ожидают читатели, – убежденье, что Петр Великий был по преимуществу русский человек, русский именно в своих преобразованиях. Русский человек так уверен в своей силе и крепости, что он не прочь и поломать себя, он мало занимается своим прошедшим и смело глядит вперед. Что хорошо – то ему и нравится, что разумно – того ему и подавай, а откуда оно идет, – ему все равно. Его здравый смысл охотно подтрунит над сухопарым немецким рассудком; но немцы, по словам Хоря, любопытный народец, и поучиться у них он готов. Благодаря исключительности своего положенья, своей фактической независимости, Хорь говорил со мной о многом, чего из другого рычагом не выворотишь, как выражаются мужики, жерновом не вымелешь. Он действительно понимал свое положенье. Толкуя с Хорем, я в первый раз услышал простую, умную речь русского мужика. Его познанья были довольно, по-своему, обширны, но читать он не умел; Калиныч – умел. «Этому шалопаю грамота далась, – заметил Хорь, – у него и пчелы отродясь не мерли». – «А детей ты своих выучил грамоте?» Хорь помолчал. «Федя знает». – «А другие?» – «Другие не знают». – «А что?» Старик не отвечал и переменил разговор. Впрочем, как он умен ни был, водились и за ним многие предрассудки и предубеждения. Баб он, например, презирал от глубины души, а в веселый час тешился и издевался над ними. Жена его, старая и сварливая, целый день не сходила с печи и беспрестанно ворчала и бранилась; сыновья не обращали на нее внимания, но невесток она содержала в страхе Божием. Недаром в русской песенке свекровь поет: «Какой ты мне сын, какой семьянин! не бьешь ты жены, не бьешь молодой…» Я раз было вздумал заступиться за невесток, попытался возбудить сострадание Хоря; но он спокойно возразил мне, что «охота-де вам такими… пустяками заниматься, – пускай бабы ссорятся… Их что разнимать – то хуже, да и рук марать не стоит». Иногда злая старуха слезала с печи, вызывала из сеней дворовую собаку, приговаривая: «Сюды, сюды, собачка!» – и била ее по худой спине кочергой или становилась под навес и «лаялась», как выражался Хорь, со всеми проходящими. Мужа своего она, однако же, боялась и, по его приказанию, убиралась к себе на печь. Но особенно любопытно было послушать спор Калиныча с Хорем, когда дело доходило до г-на Полутыкина. «Уж ты, Хорь, у меня его не трогай», – говорил Калиныч. «А что ж он тебе сапогов не сошьет?» – возражал тот. «Эка, сапоги!.. на что мне сапоги? Я мужик…» – «Да вот и я мужик, а вишь…» При этом слове Хорь поднимал свою ногу и показывал Калинычу сапог, скроенный, вероятно, из мамонтовой кожи. «Эх, да ты разве наш брат!» – отвечал Калиныч. «Ну, хоть бы на лапти дал: ведь ты с ним на охоту ходишь; чай, что день, то лапти». – «Он мне дает на лапти». – «Да, в прошлом году гривенник пожаловал». Калиныч с досадой отворачивался, а Хорь заливался смехом, причем его маленькие глазки исчезали совершенно.
Калиныч пел довольно приятно и поигрывал на балалайке. Хорь слушал, слушал его, загибал вдруг голову набок и начинал подтягивать жалобным голосом. Особенно любил он песню: «Доля ты моя, доля!» Федя не упускал случая подтрунить над отцом. «Чего, старик, разжалобился?» Но Хорь подпирал щеку рукой, закрывал глаза и продолжал жаловаться на свою долю… Зато в другое время не было человека деятельнее его: вечно над чем-нибудь копается – телегу чинит, забор подпирает, сбрую пересматривает. Особенной чистоты он, однако, не придерживался и на мои замечания отвечал мне однажды, что «надо-де избе жильем пахнуть».
– Посмотри-ка, – возразил я ему, – как у Калиныча на пасеке чисто.
– Пчелы бы жить не стали, батюшка, – сказал он со вздохом.
«А что, – спросил он меня в другой раз, – у тебя своя вотчина есть?» – «Есть». – «Далеко отсюда?» – «Верст сто». – «Что же ты, батюшка, живешь в своей вотчине?» – «Живу». – «А больше, чай, ружьем пробавляешься?» – «Признаться, да». – «И хорошо, батюшка, делаешь; стреляй себе на здоровье тетеревов, да старосту меняй почаще».
На четвертый день, вечером, г. Полутыкин прислал за мной. Жаль мне было расставаться с стариком. Вместе с Калинычем сел я в телегу. «Ну, прощай, Хорь, будь здоров, – сказал я… – Прощай, Федя». – «Прощай, батюшка, прощай, не забывай нас». Мы поехали; заря только что разгоралась. «Славная погода завтра будет», – заметил я, глядя на светлое небо. «Нет, дождь пойдет, – возразил мне Калиныч, – утки вон плещутся, да и трава больно сильно пахнет». Мы въехали в кусты. Калиныч запел вполголоса, подпрыгивая на облучке, и все глядел да глядел на зарю…
На другой день я покинул гостеприимный кров г-на Полутыкина.
