Название книги: Военно-полевая хирургия. Что такое военная полевая хирургия

Принципы организации оказания медицинской помощи и лечения раненых на войне вырабатывались на протяжении столетий, со времен возникновения первых войн в Древнем Египте, Греции, Риме, Китае, Индии, Древней Руси. Об этом свидетельствуют археологические раскопки и литературные источники, фрески египетских городов 3-го тысячелетия до н. э. , священные индийские книги-веды, сочинения Гомера, Гиппократа, старейшие русские книги жития.

В первом историческом периоде развития (до XIX века) воен но-полевая хирургия накапливала сведения о патологии и лечении неогнестрельных (до XIV века) и огнестрельных ран в отрыве от вопросов организации оказания медицинской помощи раненым. Разрабатывать организационные аспекты военно-полевой хирургии не было необходимости в связи с ограниченным масштабом боевых сражений того времени. Медицинскую помощь раненым начинали оказывать по окончании сражения, «на месте». Установки по лечению раненых на войне не отличались от правил лечения ран в мирное время.

Появление в XIV веке огнестрельного оружия и его применение в войнах качественно изменило характер боевой травмы. Огнестрельные раны отличались от колото-резаных обширностью и тяжестью повреждения тканей, частым возникновением осложнений. Для объяснения этого факта была выдвинута теория отравления раны порохом, в соответствии с которой огнестрельную рану стремились очистить от пороха, прижигая каленым железом или заливая кипящим маслом.

В XVI веке выдающийся французский хирург Амбруаз Паре (1509-1590) опроверг концепцию отравления огнестрельные ран порохом, объяснив тяжесть ранений образованием в огнестрельных ранах большого количества размозженных тканей. Амбруаз Паре первым предложил «расширять» (т. е. рассекать) огнестрельную рану.

В XVII веке французский военный хирург Анри Ледран (1685–1770) установил, что заживление огнестрельных ран происходит благоприятнее, если производить первичные разрезы (т. е. рассечение) ран, и рекомендовал превращать рану в широкую конусообразную полость, создавая хорошие условия для оттока раневого отделяемого. Он впервые использовал термин "debridement" (рассечение-иссечение раны), применяемый за рубежом и сегодня.

Активная хирургическая тактика лечения огнестрельных ран нашла поддержку хирургов многих стран: Германии — И. Бильгер, Франции - Д. Ж. Ларрей, П. Перси, России - И. Ф. Буш, Я. В. Вилле, И. В. Буяльский.

Русская хирургия XVIII - XIX веков значительно продвинулась в изучении морфологии и лечения огнестрельной раны. Особенно весомый вклад в учение об огнестрельной ране внесли профессора Императорской Медико-хирургической (позже Военно-медицинской) академии И. Ф. Буш, Я. В. Виллие, П. А. Дубовицкий.

Военный врач доктор медицины А. Чаруковский (1798–1848) в книге «Военно-походная медицина» (1836 г.) объяснял тяжесть огнестрельных ран тем, что «действие насилия при таких ранах простирается далеко кверху, сжимает, ушибает и разминает ближние цельные части и, вследствие чего, скоро развивается воспаление, переходящее в помертвение». Таким образом, А. Чаруковский считал особенностью огнестрельной раны большой объем повреждения тканей и значительную распространенность его от раневого канала, чем высказывал вполне современный подход к строению огнестрельных ран. В руководстве также были даны рациональные рекомендации по хирургическому лечению огнестрельных ран.

Широкому внедрению активной хирургической тактики в лечении огнестрельных ран до XIX века мешало отсутствие методов обезболивания при оперативных вмешательствах и средств профилактики инфекционных осложнений. Для предупреждения смертельных септических осложнений при огнестрельных переломах конечностей хирурги прибегали к ампутациям, но это не помогало. Летальность среди раненых после ампутации конечностей достигала 80–90%.

Второй период развития военно-полевой хирургии ознаменовался разработкой научных основ лечебно-эвакуационного обеспечения боевых действий войск. В XIX веке войны приобрели длительное течение, а боевые действия - маневренный характер, в военных сражениях стали участвовать многотысячные армии, во много раз возросло число раненых. Впервые возникла проблема восполнения действующей армии личным составом. Военно-по левая хирургия, оставаясь «хирургией военно-полевых ранений», стала расширять свой предмет за счет разработки организации оказания медицинской помощи раненым.

Большое влияние на развитие во енно-полевой хирургии в начале XIX века оказали хирурги армий Наполеона: Пьер-Франсуа Перси (1754–1825) и, особенно, Доминик Жан Ларрей (1766–1842). По предложению Перси для оказания помощи раненым были введены « передовые подвижные хирургические отряды». Главный хирург Наполеоновской армии Ларрей разработал систему оказания хирургической помощи раненым, приблизив ее к полю боя. Он ввел в практику воен но-полевой хирургии санитаров с носилками, которые выносили раненых во время боя (до этого раненых выносили только после окончания сражения). Ларрей впервые создан полевые подвижные перевязочные лазареты - «амбулансы». В составе «амбулансов» работали хирурги со вспомогательным медицинским персоналом, инструментами, перевязочным материалом и специальными повозками для раненых.

В те же годы в России наибольшую роль в организации оказания помощи раненым на войне сыграл первый президент Императорской Медико-хирургической академии Яков Васильевич Виллие (1768–1854), руководивший одновременно и медицинской службой русской армии. Им были разработаны «Краткое наставление о важнейших хирургических операциях» (1806 г.) и «Положение для временных военных госпиталей при большой действующей армии» (1812 г.) - первые отечественные руководства по хирургическому лечению раненых на войне и по организации работы военных госпиталей. В русской армии медицинская помощь на поле боя оказывалась на перевязочных пунктах, затем раненых доставляли последовательно в подвижные и в главные госпитали. Виллие предусматривал эшелонирование военных госпиталей, большое значение придавал маневру госпиталями в ходе военных кампании. Эту систему, весьма прогрессивную для своей эпохи, можно считать прообразом современной организации этапного лечения раненых на войне. Таким образом, труды и практическая деятельность выдающихся военных врачей Я. В. Виллие и Д. Ж. Ларрея определили зарождение военно-полевой хирургии как системы оказания помощи раненым па войне.

Дальнейшее развитие военно-полевой хирургии, становление ее как научной отрасли медицины связаны с именем гениального отечественною хирурга, анатома и общественного деятеля Николая Ивановича Пирогова (1810–1881). Имея богатейший опыт оказания хирургической помощи раненым в четырех войнах: Кавказской (1847), Крымской (1853–1850). франко-прусской (1870~ 1871), русско-турецкой (1877–1878), Н. И. Пирогов опубликовал ряд крупных научных трудов, в которых сформулировал основые положения военно-полевой хирургии, не утратившие своего значения ло настоящего времени.

Вклад Н. И. Пирогова в воен но-полевую хирургию огромен и признан во всем мире. Он выявил основные особенности военно-полевой хирургии по сравнению хирургией мирного времени. Определением войны как "травматической эпидемии" Пирогов дал четкое представление о масштабе лечеб но-эвакуационных мероприятии на войне и выдвинул на первый план в военно-полевой хирургии значение вопросов организации медицинского обеспечения войск. Главным инструментом организации оказания хирургической помощи раненым. Пирогов считал медицинскую сортировку с определением тяжести ранений и очередности оказания помощи. Пирогов впервые применил на войне наркоз. Он широко внедрил гипсовую повязку для лечения огнестрельных переломов костей у раненых и на этом основании сформулировал идею «сберегательного лечения» взамен господствовавшего в то время мнения о необходимости ранних ампутаций конечностей. Пирогов дал подробные рекомендации по применению временной и окончательной остановки кровотечения у раненых. Он привлек к оказанию помощи раненым на войне женщин, положив тем самым начало институту медицинских сестер. Велики заслуги Пирогова в исследовании патологии боевых травм. Его описание травматического шока стало классическим и упоминается во всех современных руководствах. Гениально предсказав инфекционный характер гнойных осложнений у раненых, связанных с болезнетворными органическими агентами («миазмами»), Пирогов предложил конкретные меры профилактики и лечения - систему «рассеивания раненых на воине». В целом роль Н. И. Пирогова в истории отечественной медицины можно охарактеризовать словами В. А. Оппеля: «Пирогов создал школу. Его школа - вся русская хирургия».

Несмотря на всеобщее признание, идеи Н. И. Пирогова по организации оказания медицинской помощи раненым на войне долго не находили широкого практического воплощения, так как не были официально регламентированы. Они требовали реорганизации медицинской службы, подготовки военно-медицинских кадров и дополнительною материального обеспечения.

Новые перспективы в военно-полевой хирургии появились с открытием асептики, антисептики и обезболивания. Наркоз , введенный в практику американским врачом Уильмом Мортоном (1846 г.) и впервые примененный на воине Н. И. Пироговым (1847 г.), а также антисептический метод лечения ран с использованием карболовой кислоты, предложенный английским хирургом Джозефом Листером (1867 г.), значительно расширили возможности военно-полевой хирургии. Анти-септический метод был впервые применен на русско-турецкой воине (1877–1878 гг) российскими хирургами К.Реиером и Н. В. Склифосовским , что позволило им широко использовать первичную хирургическую обработку ран.

Дальнейшему развитию активного хирургического течения ран помешала господствовавшая в конце XIX - начале XX веков ошибочная концепция первичной стерильности огнестрельной раны, выдвинутая крупным хирургом Эрнстом Бергманом, работавшим в университетах России и Германии. Эта концепция быта разработана исходя из опыта франко-прусской воины, на которой преобладали ранения низкоскоростными пулями с большого расстояния, часто заживавшие под струпом без хирургического вмешательства. Огнестрельную рану предлагалось лечить консервативно, закрыв ее первичной асептической повязкой из индивидуального перевязочного пакета, предложенного известным немецким хирургом Фридрихом Эсмархом (1876 г.).

Консервативная тактика в лечении раненых огнестрельным ору жием господствовала во время русско-японской войны (1904–1905 гг) и в начале первой мировой войны (1914–1918 гт), когда в структуре санитарных потерь стали преобладать осколочные ранения, чаще сопровождавшиеся развитием раневой инфекции. Однако хирурги бездействовали, занимаясь преимущественно перевязками и лечением уже развившихся осложнений. Хирургическая бездеятельность сопровождалась «эвакуацией раненых, во что бы то ни стало» в тыл страны. Это вело к пагубным последствиям, у раненых возникало большое количество инфекционных осложнений. По выражению В. А. Оппеля, "хирургия плелась в хвосте инфекции, а не обгоняла ее". Госпитали, по свидетельству очевидцев, "тонули в потоках гноя".

Теория Э. Бергмана была опровергнута микробиологическими исследованиями русского хирурга Н. Н. Петрова (1916 г.), сформулировавшего тезис о первичном (в момент ранения) инфицировании огнестрельных ран. Широкое распространение получили антисептические методы лечения ран. Во время первой мировой войны часто применялся метод Карреля-Дакена, заключавшийся в постоянном орошении ран 0.5% раствором гипохлорита натрия. Использовались такие антисептики. как риванол, гипертонический раствор (5–10%) поваренной соли, препараты серебра и др.

В первую мировую войну хирурги убедились в том, что огнестрельные раны, особенно осколочные, содержат много некротических тканей, отторжение которых всегда сопровождается развитием инфекционного процесса. Антисептики помогают только затормозить или снизить тяжесть инфекционного процесса. Радикально предупредить развитие осложнений и способствовать гладкому заживлению ран можно только хирургическим методом - своевременным проведением первичной хирургической обработки раны.

Идея активного хирургического вмешательства в течение раневого процесса стала овладевать хирургами, а несостоятельность консервативного отношения к огнестрельной ране становилась все долее и более очевидной. Практическая возможность выполнять в ранние сроки хирургическую обработку огнестрельных ран была у хирургов французской и английской армий в период „позиционной воины“ (Западный фронт, 1914-1916 гг.). Хорошие дороги позволяли доставлять раненых в госпитали в кратчайшие сроки после ранения.

В России необходимость активного хирургического лечения раненых осознавали и пропагандировали военные хирурги, занимавшие руководящие должности в армии: Н. А. Вельяминов, В. А. Оппель, Н. И. Бур денко, Р. Р. Вреден, М. И. Ростовцев, Н. В. Склифосовский. Однако де фекты в организации лечебно-эвакуационного обеспечения в российской армии не позволили развернуть массовую хирургическую работу в передовых лечебных учреждениях. Из-за плохих дорог и неудовлетворительного транспорта раненые доставлялись в госпитали в поздние сроки. На передовых перевязочных пунктах хирургические операции даже не планировались: они не обеспечивались ни кадрами, ни материальными средствами. Оперируемость раненых в перевязочных отрядах дивизий была чрезвычайно низкой - около 1%. В системе оказания хирургической помощи раненым по-прежнему господствовал принцип „эвакуация прежде всего“.

В 1915 году в районе бельгийского города Ипр германские войска впервые применили боевые отравляющие вещества (хлор), в 1917 году - иприт. Это заставило хирургов учитывать при оказании помощи раненым и развертывании лечебных учреждений возможность применения противником химического оружия.

В первую мировую воину 1914-1918 гг. Россия потеряла убитыми более 2 миллионов человек. Санитарные потери ранеными составили около 3 миллионов человек. Летальность среди раненых в российской армии составила 13,5%, в строй вернулось только 40% военнослужащих.

Третий период развития воен но-полевой хирургии - разработка и внедрение системы этапного лечения раненых на войне - связан с именем профессора Военно-меди цинской академии Владимира Андреевича Оппеля (1872–1932) - преемника Я. В. Виллие и Н. И. Пи рогова в организационных вопросах военно-полевой хирургии. Активный участник первой мировой войны, Оппель отстаивал идею ранних оперативных вмешательств при лечении огнестрельных ран. На XIV съезде российских хирургов в 1916 году он предложил развернуть «большую хирургию в переловом лечебном поясе действующей армии». Оппель впервые обосновал необходимость этапного лечения раненых на войне . Сущность этапного лечения состоит в том, что лечение раненых теснейшим образом увязывается с эвакуацией, при этом хирургическая помощь оказывается в максимально ранние сроки после ранений. Система этапного лечения определяет объем хирургической помощи для каждого этапа медицинской эвакуации, а также средства и способы эвакуации раненых. Основным элементом системы этапного лечения признавалась медицинская сортировка раненых. Оппель считал, что для успешного этапного лечения раненых необходима специализация хирургической помощи в армейском и фронтовом тылу.

Во время первой мировой войны система этапного лечения раненых родилась как теория, но практически не применялась, поскольку ей не соответствовали организационные формы военно-медицинской службы действующей армии, не было соответствующих кадров и оснащения этапов эвакуации.

В последующие годы советскими хирургами была продолжена работа по обобщению опыта лечения раненых в годы первой мировой и гражданской войн. В 1929 году система этапного лечения раненых была официально регламентирована в «Руководстве по санитарной эвакуации Рабоче-крестьянской Красной Армии».

В 1931 году в Военно-медининской академии под руководством В. А. Оппеля открылась первая самостоятельная кафедра военно-поле вой хирургии с собственной клиникой. В стране развернулась широкомасштабная работа по подготовке кадров военных врачей, в том числе хирургов.

В тридцатые годы в отечественной медицине система этапного лечения раненых утвердилась окончательно. на ее основе была разработана военно-медицинская доктрина . Организационно военно-медицинская служба в 1935–1937 годах обогатилась двумя важнейшими формированиями - хорошо оснащенной санитарной ротой полка и м едико-санитарным батальоном дивизии.

В 1934 году в СССР была проведена первая Всесоюзная конференция, а в 1936 году - XXIII Всесоюзный съезд хирургов по проблеме "Этапное лечение раненых на войне". На XXIV съезде хирургов СССР (1938 г) обсуждалось учение о ранах и методы лечения ран. Предметом дискуссий на XXIII и XXIV съездах хирургов были проблемы травматического шока, ожогов, анаэробной инфекции, обезболивания. Особое внимание было уделено переливанию крови раненым.

Принятая военно-медицинской службой РККА система этапного лечения раненых вскоре прошла проверку в условиях гражданской войны в Испании (1936 г.), в вооруженных конфликтах на озере Хасан (1938 г.), на реке Халхин-Гол в Монголии (1939 г.), а также в советско-финляндской войне (1939-1940 гг.). Была подтверждена возможность приближения квалифицированной хирургической помощи к району боевых действий. Сделан вывод о необходимости организации специализированной хирургической помощи раненым. Хирурги убедились в целесообразности первичной хирургической обработки огненных ран и недопустимости наложения первичного шва. Был приобретен первый опыт организации заготовки и переливания крови войне. Руководили хирургической работой в указанных боевых действиях ученики В. А. Оппеля - М. И. Ахутин, С. И. Банайтис, А. Клюсе, В. И. Попов , а также другие сотрудники Военно-медицинской академии - И. Еланский, П. А. Куприянов.

В 1941 году были изданы первые «Указания, но военно-полевой хирургии», которые явились официальным документом по организации хирургической помощи и лечению раненых на войне. В полной мере система этапного лечения раненых с эвакуацией по назначению была реализована в гигантском масштабе на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.

Дальнейшее совершенствование организации оказания хирургической помощи и лечения раненых осуществлялось под руководством Начальника Главного военно-санитарного управления Б. И. Смирнова, главного хирурга Красной Армии Н. И. Бурденко, его заместителей - С.С. Гирголава, В. Н. Шамова, В. С. Левита, хирурга-инспектора С. С. Юдина, главных хирургов фронтов и флотов М. Н. Ахутина, С. И. Банайтиса, П. А. Куприянова, И. И. Джанелидзе, Н. Н. Еланского, В. И. Попова, А. А. Вишневского, И. Д. Житнюка, М. С. Лисицына, П. Н. Напалкова. Б. А. Петрова, Е. В. Смирнова и др.

Гуманенко Е.К.

Военно-полевая хирургия

Предмет, задачи и содержание военно-полевой хирургии.

Сегодня мы приступаем к изучению новой для вас дисциплины, которая называется военно-полевой хирургией.

Это одна из древнейших отраслей хирургии, которая ведает вопросами организации хирургической помощи и лечения раненых на этапах медицинской эвакуации в действующей армии.

За 5, 5 тыс. лет на земле произошло 14, 5 тысяч войн (т. е. 2-3 войны в год), в которых погибло 3 млрд. 540 млн. человек. Во II Мировой войне убито 57 млн. чел. , ранено- 29.

Всегда, во всех этих войнах, у всех народов безусловно существовала какая- то система, какая-то организация, обеспечивающая оказание хирургической помощи раненым. В войсках древней Греции, которая вела многочисленные войны, имелись специальные военные врачи. Уже во время Троянской войны среди войсковых врачей были хирурги и терапевты.

Не была исключением и русская армия. Во многих исторических документах можно обнаружить указание о том, как была организована помощь раненым: так, для остановки кровотечения применялся жгут (повраз), для перевязки ран -«убрусы», т. е. ручные платки, которые воины Ярослава Мудрого носили в своих колчанах.

Наиболее ранние сочинения по военно-полевой хирургии были изданы в Германии в 1460 году.

Наиболее выдающимся военно-полевым хирургом 16 столетия был Амбруаз Паре - многосторонне образованный французский хирург и мыслитель. Именно с его именем связан прогресс в лечении огнестрельных ран. Он первым указал, что особенность огнестрельной раны определяет не отравление ее порохом, а размозженные ткани, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Говоря о прошлом военно-полевой хирургии, мы должны вспомнить сегодня немецкого хирурга Парацельса (16 век), французов Анри Ледрана, Жана-Доминика Ларрея, русских хирургов Виллие, Ивана Буша, Н. И. Пирогова, К. Рейера, Акима Чаруковского. Именно последним, штаб-лекарем и доктором медицины, было подготовлено в пяти частях руководство "Военно-походная медицина".

И, наконец, нельзя сегодня не вспомнить и профессора кафедры Медико-хирургической академии Г. И. Турнера, который впервые начал преподавание курса военно-полевой хирургии, а в 1932 году им вместе с С. П. Федоровым и С. С. Гирголавом был издан учебник ВПХ.

Что же является предметом изучения военно-полевой хирургии?

Это патогенез, клиника и методы диагностики современной боевой травмы.

Это изучение способов лечения ран и раненых и применение этих способов с учетом как особенностей и закономерностей раневого процесса, так и условий конкретной боевой обстановки. Не случайно перед Великой Отечественной войной в "Указаниях по военно-полевой хирургии" было записано: «Военно-полевая хирургия не есть неотложная хирургия, которая может перечислить всевозможные, разнообразные случаи повреждений и дать исчерпывающие указания, как практически поступать при них».

В последнем случае выбор метода и объема хирургического вмешательства диктуется не только характером, тяжестью повреждения и опытностью хирурга. В условиях полевой медицинской службы объем работы и выбор метода хирургического вмешательства и лечение определяются чаще не столько медицинскими показаниями, сколько положением дел на фронте, количеством поступающих больных и раненых и их состоянием, количеством врачей, особенно хирургов на данном этапе, наличием автотранспортных средств, полевых медицинских учреждений, медицинского оснащения, времени года и состоянием погоды.

Военно-полевая хирургия, если говорить кратко - это хирургия на театре военных действий.

В современных условиях - это хирургия в условиях применения самого современного оружия, арсенал которого постоянно пополняется.

В решении главной задачи военно-полевой хирургии - лечение раненых на войне - следует выделять три направления, которые вместе взятые обеспечивают развитие и прогресс военно-полевой хирургии.

Первое направление - фундаментальные основополагающие вопросы боевой хирургической патологии как раздела общей патологии человека.

Таких основополагающих вопросов три:

• 1. Учение об огнестрельной ране.
• 2. Учение о раневой инфекции.
• 3. Общая реакция организма на боевую травму (травматическая болезнь)

Эти три вопроса всегда были в центре внимания военно-полевых хирургов. Вместе с тем, в последние десятилетия учение об огнестрельной ране существенно пополнилось новыми принципиально важными положениями, связанными с внедрением новых видов оружия, широким распространением многофакторных поражений, сказывается и влияние все совершенствующихся средств индивидуальной защиты.

Изменилось и значительно пополнилось в последние годы и учение о раневой инфекции. Главным здесь является изучение патогенетических особенностей некротических изменений в огнестрельной ране. Отчетливо обозначились достижения бактериологии, иммунологии, без которых уже невозможно представить лечение современных боевых повреждений. Знания этих закономерностей необходимы военному врачу. Не менее радикальные изменения произошли сегодня и в понимании общей реакции организма на травму. Еще совсем недавно все сводилось к понятию о травматическом шоке. Однако, все более ясным становится то, что шок представляет собой лишь первую, острую стадию этой общей реакции. Зародилась и развивается новая концепция, чрезвычайно важная для организации лечения раненых на войне, - концепция травматической болезни, которая включает в себя всю многопрофильность современных повреждений с формированием синдрома взаимного отягощения.

Второе направление, изучаемое военно-полевой хирургией связано с организацией хирургической помощи на войне.

На это повлияло:

• а) высокая маневренность и быстрое изменение боевой и медицинской обстановки;
• б) возможность возникновения массовых санитарных потерь, в том числе и в глубоком тылу, увеличение доли комбинированных поражений, обусловленных не только действием поражающих факторов современного оружия, но и разрушением АЭС, химзаводов и т. д.
• в) необходимость медицинского обеспечения войск, действующих автономно.

Третье направление развития военно-полевой хирургии связано с решением вопросов лечения боевых повреждений отдельных видов в зависимости от их локализации.

Здесь особенно проявляется зависимость возможностей военно-полевой хирургии от уровня развития хирургии повреждений мирного времени.

Мы являемся свидетелями прогресса хирургии повреждений мирного времени (внеочаговый остеосинтез, эндопротезирование и многое другое).

Однако, эти достижения не могут быть сразу полностью и безоговорочно перенесены в теорию и практику военно-полевой хирургии. Они должны быть переосмыслены и дополнительно изучены применительно к особенностям современной боевой хирургической патологии.

Опыт оказания медицинской помощи в Афганистане и в Чечне показал, что в этом вопросе не должно быть поспешности.

Боевая хирургическая патология по тяжести, по своему характеру имеет существенные отличия от травм мирного времени.

Задача военно-полевой хирургии в связи с этим состоит в том, чтобы правильно учитывать эти отличия, но и в то же время не возводить боевые повреждения в разряд уникальных, абсолютно не сопоставимых с повреждениями мирного времени.

Другое непременное условие внедрение достижений клинической хирургии в военно-полевую, связано с особенностями материального оснащения. Дело в том, что все этапы медицинской эвакуации военного времени имеют штатное оснащение, приспособленное к работе в полевых условиях. В то же время внедрение достижений мирного времени требует использования дорогостоящего, громоздкого и нередко хрупкого оборудования современных клиник. Следовательно, на повестке дня стоит задача создания отечественного компактного портативного медицинского оборудования, диагностических и лечебных средств, пригодных для длительного хранения и использования в полевых условиях. Таким образом, широкому внедрению новых методов лечения раненых на войне должна предшествовать апробация этих методов в соответствующей обстановке с целью уточнения показаний и противопоказаний к их использованию на конкретном этапе медицинской эвакуации. Таковы общий объем и содержание знаний, которые включает курс военно-полевой хирургии.

Характеризуя военно-полевую хирургию как отдельную дисциплину, можно указать на то, что уже в самом ее названии дается некоторая характеристика этого предмета. Для того, чтобы лучше понять все особенности военно-полевой хирургии, целесообразно перечислить те элементы, которые выделяют этот раздел хирургии из всех других хирургических дисциплин.

Первое и самое существенное отличие военно-полевой хирургии от всех других хирургических дисциплин заключается в том, что военно-полевая хирургия характеризуется, если так можно выразиться, массовостью хирургической работы вследствие внезапного и неравномерного появления массовых санитарных потерь. Из этого отличия вытекают и все последующие особенности.

Известно, что Николай Иванович Пирогов назвал войну травматической эпидемией, имея при этом в виду, что всякая эпидемия характеризуется большим числом лиц, нуждающихся в оказании помощи. Так и войну с точки зрения военно-полевого хирурга можно назвать эпидемией, т. к. во время войны приходится иметь дело с множеством людей, нуждающихся в различных видах хирургической помощи. Н. И. Пирогов очень емко определил эту особенность: "На войне лечат раненых, а не раненого". Крупный военно-полевой хирург А. А. Вишневский сформулировал правило военно-полевой хирургии: "Чем больше раненых поступает на этап медицинской эвакуации, тем проще должны быть методы оказания им хирургического пособия".

Говоря об особенностях военно-полевой хирургии, на следующее место следует поставить то, что в условиях массовой работы важнейшее значение принадлежит организации дела. Характеризуя значение организации хирургической работы, Н. И. Пирогов писал: «От администрации, а не от медицины зависит то, чтобы всем раненым без изъятия и как можно скорее была подана первая помощь, не требующая отлагательства». Придавая большую роль организации медицинской помощи в дни войны, Н. И. Пирогов писал: «Если врач в этих условиях не предположит себе главной целью прежде всего действовать административно, а потом уже врачебно, то он совсем растеряется, и ни голова его, ни руки не окажут помощи. Без распорядительности и правильной администрации нет пользы и от большого числа врачей». Высказанная великим хирургом мысль не только не умаляет необходимости знания хирургии, но и предполагает это. Еще на 14 съезде Российских хирургов в декабре 1916 года академик Вельяминов так характеризовал условия работы военных врачей в русской армии: «К сожалению, у нас почти во всех ведомствах и организациях врачи оттесняются от административной и организационной деятельности, и нам, врачам, приходится меньше бороться со смертью, чем с теми препонами, кои нам ставят администраторы -не врачи в нашем специальном деле.

Особенно страдаем от такой постановки дела именно мы - хирурги, и страдают сотни тысяч наших пациентов». Организация должна быть неотъемлемой частью военно-полевой хирургии, ибо только тогда сможет хирург оказать необходимую помощь раненым даже в самых неблагоприятных условиях.

П. А. Куприянов в одном из своих трудов по поводу необходимости правильного сочетания организационных и лечебных принципов во время войны писал так: « В современных условиях ведения военных действий и при настоящем уровне наших медицинских, в частности, хирургических знаний недостаточно действовать только административно или сперва административно, а затем врачебно. Современные условия предъявляют нам требования действовать и административно и врачебно одновременно и сочетанно; при этом хирургическая помощь должна быть активной, массовой и подчиняться единым принципам военно-полевой хирургии, господствующим на всех этапах эвакуации".

Однако, на практике не всегда имеет место органическое сочетание лечебных и административных способностей. Вот один из примеров, который приводит Е. И. Смирнов в книге «Война и военная медицина»: «На Южный фронт главным хирургом был назначен проф. Ф. Ф. Березкин. Работая ведущим хирургом в главном военном госпитале он пользовался там заслуженным авторитетом среди врачей и больных благодаря своей эрудиции и чуткости к людям, скромности и тактичности обращения с сослуживцами. Казалось бы, большие теоретические и практические знания в области хирургии, в том числе и травматологии, занимающей большое место в военно-полевой хирургии, давали основания полагать, что должность главного хирурга фронта, обязанности и права, вытекающие из нее, не должны были представлять для него трудности.

Но оказалось не так. Обязанности и права главного хирурга, да еще и в условиях стратегической обороны, требовали от него большой оперативности в работе, четко выраженной целеустремленности, требующей выделять главное от второстепенного и проявлять при этом настойчивость и твердость характера в достижении главной цели. Все это, как видно, оказалось Березкину не по плечу, и он настоятельно просил меня освободить его от этой должности, что и было сделано в ноябре 1941 года».

После этого он был назначен начальником кафедры в Куйбышевскую военно-медицинскую академию.

Другой существенной особенностью ВПХ является постоянная готовность хирургических учреждений к перемещению в новые места и к работе в самых разнообразных условиях. Полевые хирургические учреждения должны уметь работать зимой и летом, в жаркую погоду и трескучие морозы, в лесу и в разрушенном городе, а иногда и в подвале разрушенного дома. Это так же особенность военно-полевой хирургии, которая не встречается ни в каких других разделах хирургии.

Главный хирург Советской Армии А. А. Вишневский в своем дневнике, который стоит того, чтобы каждый военно-полевой хирург имел его у себя, так описывает обстановку, относящуюся к 1941 году: «Решили отправиться на площадку сахарного завода, где приказали вчера развернуть госпиталь и откуда происходит погрузка раненых в эшелоны. Открытые платформы с ранеными стоят там же, где стояли вчера, отовсюду стоны, все просят пить. Среди раненых лежат и мертвые. Несколько сестер и один врач беспомощно мечутся по многочисленным платформам.»

Дальше автор пишет о том, какими приемами удалось ликвидировать создавшееся положение. О той обстановке, какая иногда может создаваться на войне, можно найти в дневнике А. А. Вишневского еще одно упоминание: «В госпитале 700 раненых, и несмотря на то, что хирурги работают круглосуточно, на 15 столах без отдыха, разгрузиться не могут. У двоих от долгого стояния за операционным столом так отекли ноги, что невозможно было снять сапоги, пришлось разрезать голенища». Вряд ли нужно говорить о том, что такая нагрузка требует от военного хирурга особых качеств.

Подобного рода ситуации возникали и в других странах. Известный французский писатель Анри Барбюс в своей книге «Огонь» писал: «Вся эта толпа накатывается, скапливается и стонет на перекрестке, где открываются отверстия входа перевязочного пункта. Врач размахивает руками и орет, чтобы оставили хоть немного свободного места от этого прилива, бьющего в преддверие убежища. Под открытым небом у входа он наскоро перевязывает раненых. По слухам, он и его помощники за целый день и за целую ночь не отдыхали ни минуты. В этой узкой впадине на перекрестке рвов мы ждем два часа, мы зажаты, стиснуты, почти задушены, ослеплены, мы напираем друг на друга, словно скот в тесном вагоне, пропитанном запахом мяса и крови». Это, конечно, пример плохой организации. При быстрой и правильной сортировке раненых подобные скопления можно было предотвратить или быстро ликвидировать. Еще выдержки из немецкой литературы: «Раненые и умирающие тысячами лежали повсюду, стонущие, хнычущие, замерзающие, бредящие, молящиеся, но большинство их покорно примирились с выпавшими на их долю страданиями и впали в апатию. Они лежали вплотную друг к другу в подвалах разрушенных зданий». «В длинном, примитивно оборудованном помещении находится то, что в нормальных условиях именуется операционным залом. Столы и два складных столика с бурой резиновой клеенкой, допотопные лампы, которым место только в музее. На школьной скамье разложены хирургические инструменты и перевязочный материал, слева в шкафчике без дверок - медикаменты, перед ним тазик для умывания. На обоих операционных столах днем и ночью идет работа. Здесь работает трое врачей в забрызганных кровью халатах, ни на кого, ни на что не глядя. Смены им нет. Режут, пилят, ампутируют, пока не падают от усталости. В месяц через это помещение проходит полторы тысячи человек».

Все это приведено для того, чтобы показать значение тяжелых условий труда хирурга и огромное значение проведения правильных организационных мероприятий.

Отсюда вытекает еще одна особенность ВПХ - зависимость хирургических мероприятий от изменяющейся боевой и медико-тактической обстановки. Хирургия в военно-полевых условиях вынуждена приспосабливаться к военной обстановке, которая сама чрезвычайно изменчива.

Характерной чертой ВПХ является постоянное, хроническое, иногда очень резко выраженное несоответствие между потребностями оказания раненым хирургической помощи и наличием сил и средств, которых всегда на войне не хватает. Поэтому каждый врач - потенциальный хирург.

Важность изучения ВПХ врачами всех специальностей.

До самого недавнего времени военно-полевая хирургия была по существу хирургией только огнестрельных ранений, так как все раненые поражались только огнестрельным оружием. Это были пулевые, осколочные раны. И военно-полевая хирургия совершенно правильно называлась "хирургией огнестрельных ранений". В настоящее время положение в значительной степени изменилось, так как наряду с огнестрельным оружием появилось оружие и неогнестрельное. Появились такие вязкие зажигательные смеси, как "напалм", появились отравляющие вещества. Разрабатывается бактериологическое, химическое оружие, оружие объемного взрыва, лазерное оружие, инфразвуковое и т. д.

Таким образом, военно-полевая хирургия в наше время уже не может называться хирургией только огнестрельных ранений, может случиться, что нам придется иметь дело и с другими видами повреждений.

Признавая справедливость высказанных положений, все же не следует впадать в крайности. Иногда говорят, что огнестрельная рана для будущих ранений дает лишь какой-то ничтожный процент поражений, поэтому якобы нужно ориентироваться только на поражения, которые вызываются ядерным оружием.

Это не так, это заблуждение, которое опровергается ходом истории и войн: военные действия на Ближнем Востоке, в Афганистане, в Ливане, Никарагуа.

Таким образом, характер повреждений, которые встречаются на войне и которые лечит военно-полевой хирург (множественные, сочетанные, комбинированные, отличающиеся большой тяжестью) - так же существенно разнятся от повреждений, с которыми сталкивается травматолог мирного времени.

Наконец, важнейшей особенностью современной ВПХ является то обстоятельство, что ее организация основана на основополагающем принципе лечебно-эвакуационного обеспечения, принятого в ВС - принципе этапного лечения раненых в сочетании с их эвакуацией по назначению. Как известно, сущность системы этапного лечения состоит в вынужденном расчленении медицинской помощи и последовательном и преемственном ее оказании на медицинских пунктах и в лечебных учреждениях, расположенных на путях эвакуации раненых и больных. При этом лечебные мероприятия проводятся с учетом необходимости дальнейшей эвакуации раненых, а эвакуация организуется с учетом состояния раненых и их нуждаемости в лечебных мероприятиях.

В основу организации хирургической помощи на этапах медицинской эвакуации во время войны положены следующие основные принципы:

• - единое понимание сущности и патогенеза патологического процесса при боевых повреждениях, обусловливающие единство методов лечения;
• - единая лечебно-эвакуационная система, принятая в Вооруженных Силах;
• - единая классификация и единая терминология боевых поражений и четкая медицинская документация, обеспечивающая преемственность лечебных мероприятий на всех этапах оказания медицинской помощи.

Никаких «школ» и «партизанских действий», противоречащих этому, на войне быть не может.

Особенности военно-полевой хирургии Е. И. Смирнов определил следующим образом:

• 1. Объем и характер медицинской помощи в полевых учреждениях войскового и армейских тыловых районов определяются не столько медицинскими показаниями, сколько боевой и медико-санитарной обстановкой, которая не всегда выступает в качестве объективной закономерности. Ее отрицательное влияние на объем медицинской помощи раненым может явиться следствием грубых ошибок в руководстве медицинским обеспечением боевых действий войск.
• 2. Организация работы лечебных учреждений полевой медицинской службы резко отличается от таковой в эвакогоспитале фронтового тылового района, особенно тыла страны. Прием, сортировка и хирургическая обработка большого количества раненых составляют главную особенность работы полевых учреждений. Она предъявляет специальные требования к подготовке хирургов и их расстановке в медицинских учреждениях, распределению помещений по подразделениям, их оборудованию и материальному обеспечению.
• 3. Боевые санитарные потери по месту, времени и числу, разнообразию и тяжести повреждений, особенностям течения и проценту осложнений шоком и газовой гангреной, а так -же по сложности их диагностики составляют специфику работы хирургов полевой медицинской службы, которая мало представлена или отсутствует в эвакогоспиталях фронта и тыла страны.
• 4. Боевые санитарные потери в частях и соединениях возникают не одновременно и крайне неравномерно. Это диктует для каждой операции особые требования к заблаговременному сосредоточению медицинских учреждений как по количеству, так и по профилю и месту их дислокации, которые отвечали бы потребностям группировок войск и выполняемым ими задачам, а учреждения, предназначенные принимать раненых из частей и оказывать им впервые квалифицированную хирургическую помощь должны каждый раз определять объем хирургических вмешательств исходя из ожидаемого количества раненых и с учетом своих физических возможностей.

Важно выбрать правильную хирургическую тактику в конкретной боевой обстановке, которую тот же Е. И. Смирнов более четко определил следующим образом: «Хирургическая тактика есть определение объема и выбора метода хирургических вмешательств на медицинских этапах эвакуации, особенно войскового и армейского, а временами и фронтового районов. Они различны на каждом этапе и всякий раз определяются элементами конкретной боевой и медицинской обстановки. В этом заключается вся сложность военной медицины и ее большого раздела - военно-полевой хирургии. Этим диктуется необходимость особо готовить военно-медицинских руководителей и практических врачей, предназначенных работать в сложных условиях полевой медицинской службы».

Военно-полевая хирургия мужала и крепла в период Великой Отечественной войны. О правильности ее положений свидетельствует то, что ежемесячно в действующую армию военные медики возвращали 350-400 тысяч раненых, имеющих боевой опыт, а ежесуточно 12-13 тысяч человек, т. е. почти 2 дивизии того времени.

Это стало возможным потому, что в годы войны удалось реализовать наиболее эффективную систему медобеспечения - систему этапного лечения с эвакуацией по назначению. У истоков этой системы стоял такой виднейший военно-полевой хирург как В. А. Оппель.

Эта система и легла в основу военно-медицинской доктрины:

• - единое понимание патологического процесса;
• - единые взгляды на методы лечения;
• - единая мед. документация;
• - своевременность, преемственность и последовательность выполнения медицинских мероприятий.

В годы войны эта система подвергалась некоторым коррективам и проверке на жизнеспособность. Во многом это произошло потому, что во главе хирургической службы в центре и на местах стояли такие выдающиеся специалисты как Н. Н. Бурденко, С. С. Гирголав,

В. С. Левит, В. Н. Шамов.

Главными хирургами фронтов были наиболее известные отечественные хирурги - профессора:

• 1. Александр Иванович Арутюнов (Северо-Кавказский фронт).
• 2. Михаил Никифорович Ахутин (1-й Украинский фронт).
• 3. Александр Николаевич Бакулев (Резервный фронт).
• 4. Станислав Иосифович Банайтис (3-й Белорусский).
• 5. Федор Федорович Березкин (Южный фронт).
• 6. Евгений Александрович Бок (Карельский).
• 7. Александр Александрович Вишневский (Волховский).
• 8. Григорий Маркович Гулевич (Прибалтийский).
• 9. Борис Дмитриевич Добыгин (4-й Украинский).
• 10. Николай Николаевич Еланский (2-й Белорусский).
• 11. Иррадион Александрович Зварыкин (3-й Прибалтийский).
• 12. Иван Николаевич Ищенко (Сталинградский).
• 13. Анатолий Анатольевич Казанский (Карельский).
• 14. Иван Алексеевич Кроворотов (Калининский).
• 15. Николай Иванович Кукуджанов (Кавказский).
• 16. Петр Андреевич Куприянов (Ленинградский).
• 17. Павел Николаевич Напалков (2-й Белорусский).
• 18. Виталий Ильич Попов (Донской).
• 19. Алексей Сергеевич Ровнов (Дальневосточный).
• 20. Петр Лазаревич Сельцовский (Западный).

Научно-технический прогресс ХХ века сказался, главным образом, на качественной и количественной характеристике вооружения - ракетно-ядерного, химического, биологического, объемного, высокоточного, минно-взрывного, микроволнового, инфракрасного, геофизического и цитологического оружия.

Военно-полевая хирургическая доктрина (по П. Г. Брюсову):

• -максимальное сокращение этапов эвакуации и использование возможностей для одномоментного оказания хирургической помощи;
• -допустимость изменений установленного объема хирургической помощи на передовых этапах в зависимости от боевой и медицинской обстановки;
• -проведение объективной оценки степени тяжести ранения и состояния раненого с введением критериев прогноза;
• -сохранение единого подхода к лечению огнестрельной раны;
• -придание основного значения неотложным медицинским мероприятиям, лечению шока и кровопотери на всех этапах медицинской эвакуации;
• -возрастание значимости специализированной анестезиологической и реаниматологической помощи;
• -четкая организация и последовательность в оказании хирургической помощи при сочетанных и множественных ранениях;
• -широкая специализация хирургической помощи, придание первостепенного значения неотложной специализированной помощи и приближение ее к передовым лечебным учреждениям.

Военно-полевая хирургическая доктрина (принятая на XXXV Пленуме УМС ГВМУ):

• - единый подход к лечению ран от современных видов обычного оружия (ранняя полноценная хирургическая обработка, ранняя антибиотикопрофилактика, закрытие раны преимущественно первично-отсроченным швом);
• - последовательность и унифицированный подход к оказанию хирургической помощи (с учетом тяжести поражения, особенно при сочетанных и множественных ранениях), привлечение специалистов к лечению на основе объективного определения объема и последовательности хирургических вмешательств (по возможности обеспечивать одновременное проведение операций на разных анатомических областях, не допуская при этом отягощения состояния раненых);
• - построение лечебно-эвакуационной системы с максимальным сокращением этапов эвакуации, стремление к одномоментному оказанию исчерпывающей хирургической помощи при своевременном обеспечении специализированного лечения, максимальное сохранение функций органов и систем после оперативного вмешательства, организации ранней (неотложной) специализированной хирургической помощи раненым с тяжелой сочетанной травмой, множественными ранениями и шоком, с применением рациональной тактики лечения на всех этапах медицинской эвакуации;
• - объективная оценка тяжести ранения и состояния раненого на основе критериев прогноза.

Воплощение в жизнь этих положений требует внесения значительных дополнений в организацию работы медицинской службы с учетом современных возможностей военной медицины и технической оснащенности войск:

• - реорганизация медицинской службы, обеспечивающая повышение ее мобильности и маневра;
• - введение тактической, стратегической и внутриконтинентальной авиамедицинской эвакуации;
• - создание подвижных МОСН;
• - широкое использование подвижных отрядов специализированной медицинской помощи и ряд других.

Движение раненых в системе этапного лечения должно соответствовать нуждаемости их в медицинской помощи.

Движение всех пораженных по всем этапам - это организационный дефект.

Об этом еще в 1943 году писал Е. И. Смирнов. Принцип приближения медицинской помощи предполагает максимальное сокращение сроков доставки.

Особо мне хочется отметить помощь, которая ранее называлась первой медицинской, а в соответствии с решениями 36 расширенного Пленума Ученого Медицинского Совета ГВМУ - называется первой помощью, с тем, чтобы подчеркнуть значение не только медицинских, но и других мероприятий для спасения жизни раненых, само - и взаимопомощи. Важно обучение, но прежде чем учить, надо научиться самим.

То, к чему мы сегодня пришли, рождалось не в раз и не сразу. Это плод деятельности многих отечественных военно-полевых хирургов, и разговор об их заслугах следует начать с краткой характеристики основоположника отечественной военно-полевой хирургии Н.И. Пирогова (1810-1881 гг.)

С именем Н. И. Пирогова связано так много в хирургии, что не хватило бы и несколько лекций для освещения его деятельности. Поэтому я отошлю Вас к имеющимся по этому вопросу публикациям.

В конспективном плане лишь перечислю его основные заслуги в военно-полевой хирургии.

• 1. Н. И. Пирогов впервые в мире предложил и применил сортировку раненых, из которой впоследствии выросло все лечебно-эвакуационное обеспечение раненых. Не случайно говорят, что если бы Н. И. Пирогов сделал только это, то и этого было бы достаточно для увековечивания его имени.
• 2. С именем Н. И. Пирогова связано применение эфирного наркоза при операциях в полевых условиях.
• 3. Н. И. Пирогов обосновал и был ярым сторонником принципа сберегательного лечения при боевых повреждениях.
• 4. Впервые в мире и в массовом масштабе он применил на войне гипсовую повязку при огнестрельных переломах.

Также впервые в мире он организовал институт медицинских сестер на войне, что в значительной степени способствовало улучшению ухода за ранеными.

Н. И. Пирогову мы обязаны тем, что и сегодня мы имеем классическое описание клинической картины травматического шока, учение о травмах и местной асфиксии тканей.

Велик вклад Н. И. Пирогова в оперативную хирургию и топографическую анатомию. Классический атлас замороженных срезов способствовал совершенствованию многих хирургических вмешательств при боевой патологии.

С именем Н. И. Пирогова связан целый ряд оригинальных оперативных методик (ампутации по Н. И. Пирогову, перевязки сосудов по Н.И. Пирогову и т. д.)

Ему принадлежит идея создания маневренного коечного фонда на войне. Он широко пропагандировал госпитальные палатки для размещения раненых.

С именем Н. И. Пирогова связано такое архиважное дело, как обучение личного состава приемам само - и взаимопомощи.

Высока оценка соотечественников, данная Н. И. Пирогову.

Выдающийся отечественный хирург Н. В. Склифософский писал так: «Народ, имевший своего Пирогова, имеет право гордиться. Начала, внесенные в науку (анатомию, хирургию) Пироговым, останутся вечным вкладом и не могут быть стерты со скрижалей ее, пока будет существовать европейская наука, пока не замрет на этом месте последний звук богатой русской речи».

С. С. Юдин: «Я не ошибусь, утверждая, что в середине прошлого века Н. И. Пирогов был самым выдающимся хирургом Европы, как хирург военно-полевой, Н. И. Пирогов не имел себе равного во все века, в любой стране, у всех народов.»

Потому не случайно забальзамированное тело Н. И. Пирогова бережно хранится в склепе в его усадьбе Вишенки под Винницей.

В историю отечественной военно-полевой хирургии золотыми буквами вписано имя

В. А. Оппеля (1872-1932). Его деятельность была связана с Военно-медицинской академией, где он занимал должность начальника кафедры военно-полевой хирургии.

Ученик С. П. Федорова, он много сделал для хирургии вообще и военно-полевой хирургии, в частности. Е. И. Смирнов: «У В. А. Оппеля учился в академии. Меня поражали его эрудиция и талант изумительного педагога и блестящего лектора, щедро одаренного ораторским искусством». (А, между тем, В. А. Оппель брал уроки этого искусства).

В. А. Оппель был горячим пропагандистом активного направления в ВПХ. Он указывал на несоответствие существовавших форм оказания помощи современным требованиям хирургии. Разработал этапное лечение раненых.

(Мозг В. А. Оппеля хранится в музее II медицинского института С. -Петербурга. Кабинет Оппеля на кафедре ВПХ ВМА).

Развитие отечественной ВПХ связано с именем Н. Н. Бурденко. Эпитеты, которые можно поставить рядом с его именем, скорее декларируют, чем поясняют всю незаурядность личности Н. Н. Бурденко.

Еще будучи студентом Николай Нилович участвовал в Русско-японской войне 1904-1905 г. Затем- опыт 1-ой Мировой войны, Советско-финляндской. С первых дней Великой Отечественной войны - он главный хирург Красной Армии.

Его заслуги перед ВПХ:

• 1) разработка организационных принципов ВПХ;
• 2) разработка рациональной системы оказания хирургической помощи;
• 3) разработка единых установок для хирургов в отношении объема и характера хирургической помощи;
• 4) развитие специализированной помощи;
• 5) проблема лечения огнестрельных ран;
• 6) создание указаний и руководящих документов по ВПХ.

Первый из медиков Герой Социалистического Труда, первый президент АМН.

Таким образом, я думаю, что вы имели возможность убедиться в том, что наша дисциплина нужна, в ней есть что изучать врачу любой специальности и особенно военным врачам, проходящим службу в войсках, которые и в мирное время воюют.

Если сформулировать требования, предъявляемые к выпускникам высшего военно- медицинского учебного заведения, то они выглядят следующим образом:

• 1. Умение работать при массовом поступлении раненых (профессиональная и психологическая подготовка).
• 2. Умение оказывать помощь в экстремальной обстановке.
• 3. Умение расчленять медицинскую помощь по этапам с сохранением преемственности.
• 4. Знание оперативно-тактических вопросов современной войны и организационных принципов медицинского обеспечения войск.

Вся история военно-полевой хирургии является, в сущности, процессом решения задач все возрастающей сложности.

Ныне военно-полевая хирургия вновь стоит перед новыми и весьма трудными проблемами.

Эти проблемы могут решить лишь военные врачи, воспитанные на революционных и боевых традициях лучших представителей отечественной медицины.

Еще Пирогов, хорошо знавший качества русского военного врача и высоко ценивший их, писал, вспоминая свою поездку на Кавказ: «Врачи в действующих отрядах всегда готовы под неприятельскими выстрелами подавать пособие раненым, и не было ни одного случая, когда бы врача на Кавказе обличили в неготовности идти навстречу опасности, напротив, много раз уже случалось, что они были ранены, убиты: был даже случай, когда один врач должен был принять команду ротой и взял завал; были случаи, что один врач должен был перевязать при ночном нападении до 200 раненых. Во время господствовавшей холеры на руках одного бывали целые сотни холерных больных, и никогда не было слышно, чтобы начальники жаловались на нерадение или беспечность врача».

А вот как отзывается о военных медиках Маршал СССР И. Х. Баграмян на страницах книги мемуаров (Баграмян И. Х. «Так начиналась война», стр. 367): «Не могу не упомянуть о подвиге наших военных медиков. В окружении осталось немало раненых воинов. Их тяжкую участь добровольно разделили военные врачи, фельдшера и медицинские сестры. Они не покинули своих подопечных, оказывая им помощь до последней возможности, и очень часто во время этого жертвовали жизнью. Врачи-патриоты отдавали все силы, чтобы поставить раненых на ноги и помочь им избежать плена. Скольких солдат и офицеров они вернули в строй!».

Ныне резко возросли требования к качеству работы военно-медицинских учреждений, к укреплению дисциплины и организованности их личного состава, тщательной отработке взаимодействия военно-медицинской службы видов Вооруженных Сил и родов войск, повышению ответственности за выполнение приказов и планов боевой учебы, организацию полевой выучки, сокращение сроков приведения частей и подразделений в боевую готовность, образцовое несение дежурства.

Поэтому теперь, как никогда, тесно сомкнулись в неразрывное целое вопросы обучения и воспитания, дисциплины и морально-психологической подготовки медицинского состава.

Развитие ВПХ зависит от уровня развития науки, техники, медицины, хирургии в целом, состояния военной науки, развития общества.

Что нужно для того, чтобы достичь этого действительно высокого уровня?

Глубоко, в полном объеме овладеть программным материалом вуза важно, совершенно необходимо. Но одного этого недостаточно. Надо научиться постоянно совершенствовать свои знания, вырабатывать навыки исследователя, широкий теоретический кругозор. Без этого трудно ориентироваться во все увеличивающемся объеме, в растущем потоке научной информации.

Прогресс медицинской науки за послевоенные годы значителен, задача заключается в том, чтобы разумно применить достижения медицины мирного времени в боевой обстановке. Здесь требуется большая осторожность и осмотрительность, не следует отметать без нужды старые, простые, апробированные методы диагностики и лечения. В этом отношении поучительны слова академика А. А. Вишневского о том, что чем мощнее средства поражения, чем больше поток раненых, тем проще и надежнее должны быть способы оказания помощи. Чтобы военный врач был готов к оказанию помощи раненым во время войны, необходимо постоянно совершенствовать лечебно-диагностическую работу и расширять объем помощи в войсковом звене медицинской службы, превращая его в подлинный лечебно-профилактический центр.

В этих условиях существующее всегда во время войны несоответствие между потребностью и возможностью в оказании медицинской помощи станет еще более очевидным.

Поэтому в настоящее время изыскиваются такие формы и методы работы, которые позволят при минимальной затрате времени резко повысить производительность и эффективность труда медицинского персонала.

Это касается в первую очередь дальнейшего совершенствования медицинской сортировки, внедрения экспресс - методов диагностики состояния раненых и прогноза как с помощью простейших таблиц, номограмм, так и полевых мониторов, работающих на минимальном числе простых, но высокоинформативных параметров.

Увеличение пропускной способности этапов и сокращение сроков оказания медпомощи немыслимо без расширения объема в первую очередь среднего медперсонала. Для этого разрабатываются стандартные схемы лечения различных боевых повреждений и их осложнений, внедряется бригадно-поточный метод работы, при котором помощь раненому расширяется на ряд этапов, выполняемых последовательно различными лицами из состава медицинской бригады.

Успех лечения раненых в современной, высоко маневренной войне - в максимальном приближении квалифицированной медпомощи путем современного выдвижения сил и средств медслужбы к очагу массовых санитарных потерь и в совершенствовании различных эвакуационно- транспортных средств, позволяющих быстро доставлять раненых в госпиталь. Чтобы эффективно оказывать помощь раненым, необходима четкая организация всей системы этапного лечения с эвакуацией по назначению с разумным использованием всего арсенала современных технических средств и методов лечения.

В этом плане особого внимания заслуживает полноценная первая помощь. Особое значение приобретает создание кровоостанавливающих жгутов, средств иммобилизации, противошоковых препаратов.

Вместе с тем, по опыту в Афганистане, у 61,1% она была неполноценной; 18 - 20% - некачественная транспортная иммобилизация; 20-25% - плохо наложен жгут, у 22% - необоснованно наложен жгут. Обезболивающие вводились только 68%, профилактическое применение антибиотиков - лишь у 10-15%.

Опыт оказания помощи раненым пограничникам в Таджикистане.

В современной войне, учитывая высокую маневренность, многократные перегрузки этапов, МП ПОГО, усиленный ГМУ, должен превратиться в своеобразный реанимационный центр, где трансфузионная терапия займет важное место наряду с широким использованием новокаиновых блокад.

На таджикско-афганской границе располагается группировка российских погранвойск, состоящая из нескольких погранотрядов. Каждый из них имеет медицинский пункт для оказания первой врачебной помощи, где постоянно работают группы медицинского усиления, укомплектованные, как правило, специалистами окружного военного госпиталя Пограничных войск, расположенного в Душанбе. В течение ряда лет, используя вахтовый метод, бригады специалистов из ГКВГ работают в Душанбе, а при необходимости и в медицинских пунктах погранотрядов, оказывая квалифицированную и специализированную помощь.

В системе этапного лечения с эвакуацией по назначению особое место займет широкая специализация хирургической помощи. Поскольку все локализации сочетанных повреждений происходят у одного человека, они теснейшим образом связаны друг с другом, отягощают друг друга, смазывают или преувеличивают симптомы, влияют на точность и своевременность топической диагностики, тяжесть состояния, особенности течения, на время, качество, характер и исход оперативного пособия, которое должен осуществлять один человек, один врач - специалист, который в каждом отдельном случае возьмет на себя тяжелую ответственность руководить диагностикой и лечением единой травматической болезни у конкретного раненого.

Для того, чтобы иметь моральное право на это и для того, чтобы это руководство вело к успеху - необходима отличная подготовка. Организация медицинской и в том числе хирургической помощи исходя из оборонной доктрины будет иметь определенные особенности, которые должны существенным образом влиять на деятельность медицинской службы. Сегодня уместно вспомнить о том, что даже в мирное время военно-медицинская служба нередко привлекается к оказанию медицинской помощи в экстремальной ситуации (Чернобыль, Армения, Арзамас, Уфа). Опыт показывает, что знания военно-полевой хирургии и применение их оказываются весьма полезными в этих условиях.

огнестрельный рана ожог сустав

Во многих из них представителей этой профессии осмеивают как безответственных мясников-юмористов. Однако в реальной жизни медик этого профиля занимается очень сложной и ответственной работой, сопряженной с риском для жизни, причем не только пациента, но и самого доктора. Особенно это касается специалистов по военной полевой хирургии. Давайте узнаем: что это за специальность, чем она отличается от других и где готовят врачей этого профиля.

Что называется военной полевой хирургией

Этим словосочетанием именуется медицинская дисциплина и отрасль хирургии, которая специализируется на оказании врачебной помощи пациентам, пострадавшим во время военных конфликтов, чаще всего непосредственно в процессе самих боевых действий.

Как правило, в сферу ее интересов входят огнестрельные и осколочные раны, реже колотые и резанные.

Какие особенности работы военно-полевого хирурга

Лечение пострадавших в мирное и военное время ощутимо отличается, особенно если дело касается хирургического вмешательства.

В связи с этим существует ряд отличий.

• В условиях боевых действий хирургам приходится лечить огромное количество пациентов в минимальные сроки. Поэтому военно-полевым врачам нужно уметь в первую очередь сортировать своих подопечных по степени тяжести их ранений.
• Работа в военных движимых госпиталях требует от медиков физической выносливости. Ведь помимо проведения лечения, иногда им нужно транспортировать раненных без помощи техники. Кроме того, во время непосредственного боя хирургам подчас приходится трудиться сутки напролет.
• Организация оказания медицинской помощи в условиях войны напрямую зависит от состояния дел на фронте (наступление, затишье, отступление).
• Военный медик в большинстве случаев имеет минимум подручных средств для постановки верного диагноза пациенту. Кроме того, у него для этого обычно мало времени (ведь такие специалисты, в большинстве случаев работают в условиях боевых действий). Так что полагаться им приходится на свои знания и опыт, а не на анализы и показания приборов.
• Принимая решение о типе медицинской помощи, доктор ставит во главу угла спасение жизни в данный момент. Поэтому иногда он вынужден игнорировать дальнейшие негативные последствия его лечения, выбирая меньшее из зол. Так, к примеру, по время войны во Вьетнаме в военно-полевой хирургии широко применятся цианоакрилат (суперклей). Несмотря на его токсичность, он отлично справлялся со склеиванием ран, тем самым спасая пациентов от смерти от потери крови, давая возможность доставлять их с поля боя в госпитали, где им могли оказать более квалифицированную помощь.
• Все инструменты и аппаратура военных врачей обязательно должны быть мобильными и максимально простыми для транспортировки, в связи с этим их функции (по сравнению с больничной аппаратурой) сведены до необходимого минимума.

Где изучают эту дисциплину

Поскольку специфика работы военно-полевого хирурга во время боевых действий несколько отличается от таковой его коллеги, практикующего в мирное время, в большинстве стран мир существуют учебные заведения для подготовки соответствующих докторов. В Европе они именуются Военно-медицинскими академиями (ВМА).

Военно-полевая хирургия преподается также как вспомогательная дисциплина и в обычных медицинских учреждениях общего профиля. Однако для желающих сконцентрироваться именно на этой специализации есть вузы в Анкаре (Турция), Белграде (Сербия), Киеве (Украина), Санкт-Петербурге (Российская Федерация) и Софии (Болгария).

Кроме вышеперечисленных учреждений, основы военно-полевой хирургии можно освоить в Военно-медицинском университете США.

Этапы развития

Рассмотрев значение словосочетания «военная полевая хирургия», а также особенности работы специалистов этого профиля, стоит изучить ее историю.

На сегодняшний момент выделено 4 исторических этапа развития данной медицинской дисциплины.

1. От древнейших времен до XIX в.
2. Военно-полевая хирургия в XIX в. (связана с открытиями Н. И. Пирогова).
3. Первая половина XX в. (до Второй мировой войны).
4. С середины XX в. до сегодняшнего дня.

История ВПХ в древние времена

Хотя как самостоятельная медицинская дисциплина хирургия в период боевых действий сформировалась только в XIX в., самое явление возникло задолго до нашей эры. Фактически вся военная история мира включает в себя и летопись оказания помощи ее жертвам.

Первый и наиболее длительный период в военно-полевой хирургии можно условно разделить на 2 части: до изобретения стрелкового оружия и после.

В первый из них после боя у солдат оставались, как правило, колотые или резаные раны и переломы. Поэтому античные медики специализировались на их лечении. Стоит отметить, что записи об этом сохранились в документах большинства древних цивилизаций (Египет, Греция, Рим, Китай, Индия и даже Русь). Исходя из них известно, что античные военно-полевые хирурги начинали свой труд после окончания боя. Кроме того, в то время пациентов не эвакуировали в а лечили прямо на месте. Стоит ли говорить, как высока была смертность солдат?

С изобретением пороха и огнестрельного оружия характер ранений качественно изменился, что требовало другого типа оказываемой медицинской помощи. В связи с этим ученые-медики стали изучать особенности повреждения тканей вследствие пулевого или осколочного ранения.

В разные века врачи относились к ним по-разному. До XVI в. считалось, что из-за огнестрельного поражения тело отравляется порохом. Однако благодаря Амбруазу Паре этот миф был развеян, а его коллега Анри Ледран стал практиковать рассечение и иссечение таких ран, которое актуально и сегодня. Опыт этих французских хирургов был благополучно усвоен в других европейских странах, включая Российскую империю.

В последней известный военный медик А. Чаруковский, основываясь на открытиях Паре и Ледрана и собственных наблюдениях, осуществил подробное описание особенностей огнестрельных ранений и дал довольно прогрессивные (как на то время) советы по их лечению.

ВПХ в XIX в.

Несмотря на активное развитие военно-полевой хирургии, до XIX в. методика ее оказания не была отработана и носила бессистемный характер, что катастрофически уменьшало возможности врачей спасать раненых.

Однако с началом XIX в. количество затяжных военных конфликтов значительно возросло (по сравнению с прошлыми веками). Это требовало от медицинских работников совершенствовать свои навыки.

Началу нового этапа в истории военно-полевой хирургии способствовали наполеоновские войны. Во время их проведения в армии французского императора сумели проявить себя 2 врача - Пьер-Франсуа Перси и «отец скорой помощи» Доминик Жан Ларрей.

Именно они начали практиковать лечение травмированных солдат не после сражения, а непосредственно во время него. Так, Перси организовал специальные отряды военных медиков, а Ларрей ввел традицию эвакуации раненных санитарами во время боя. Кроме того, он создал систему мобильных хирургических лазаретов - «амбулансов».

Идеи этих французских врачей впоследствии стали использоваться и в других странах. В Российской империи на их основе Яков Васильевич Виллие организовал систему работы военных госпиталей.

Вклад Николая Ивановича Пирогова

В дальнейшем в развитие этой отрасли медицины грандиозный вклад внес российский медик Николай Иванович Пирогов, который по праву считается основоположником военно-полевой хирургии.

Именно он не только придумал этот термин, но и сделал ряд важнейших открытий, повлиявших на развитие медицины в целом. Помимо создания первого подробного анатомического атласа, он стал практиковать усыпление раненных эфиром и наркозом, что уменьшило смертность от болевого шока и дало хирургу больше времени для проведения манипуляций.

Также Николай Иванович стал практиковать наложение крахмальных и гипсовых повязок для лечения переломов и использование антисептиков. Все это снизило количество ампутаций.

Кроме всего вышеперечисленного, этот великий врач разработал принцип сортировки раненных, который актуален и сегодня.

Помимо практического вклада в военно-полевую хирургию, Пироговым был написан целый ряд теоретических трудов по лечению травм различной сложности, являющихся сегодня классикой.

К сожалению, многие ценнейшие идеи Николая Ивановича не были воплощены в жизнь повсеместно до его смерти. Дело в том, что они требовали изменения всей системы военного здравоохранения Российской империи, на что долгое время ее руководство попросту не хотело выделять средств.

Развитие ВПХ в первой половине XX в.

После открытий Пирогова долгое время в методике оказания помощи солдатам на поле боя ничего нового не появлялось. Исключением можно считать изобретение Фридрихом Эсмархом особого вида жгута и стерильного Последний принес не только пользу, но и немало вреда. Из-за веры в ложную теорию стерильности огнестрельного ранения многие повреждения (требующие хирургического вмешательства) не лечились, а консервировались при помощи пакетов Эсмарха. В результате немало солдат гибло из-за развивавшейся под повязкой инфекции.

В начале Первой мировой войны хирурги британской и французской армий стали активно практиковать хирургическое вмешательство при лечении большинства ранений. Это делалось для удаления поврежденных тканей, которые, разлагаясь, способствовали возникновению инфекции. Количество умерших от ран стало уменьшаться.

Стоит отметить, что в развитии военно-полевой хирургии в начале XX в. огромную роль играло состояние дорог. В Европе, где их качество было высоко, доставлять раненных в госпитали было намного проще, чем в Российской империи. В ней, несмотря на передовые идеи Пирогова и его последователей, еще долгие годы система военно-полевой хирургии была не сформирована.

Ситуация изменилась в лучшую сторону благодаря Владимиру Андреевичу Оппелю. Именно он реформировал российскую военно-полевую медицину, основываясь на лучших достижениях зарубежных и отечественных коллег.

Революция 1917 г. и приход к власти коммунистов, к счастью, не помешали Оппелю продолжить развитие этой отрасли и организовать учебные заведения для систематической подготовки специалистов данного профиля.

Его труды в начале 30-х гг. легли в основу советской военно-медицинской доктрины. На ее основе в дальнейшем развивалась не только военно-полевая, но и общая хирургия.

После Второй мировой Советский Союз продолжал участвовать в войнах, правда, уже меньшего масштаба. Опыт, накопленный врачами в 1941-1945 гг., был изложен в 35-томном издании, которое повлияло на эволюцию хирургии в целом.

С развитием техники военные медики получили возможность более оперативно эвакуировать пострадавших с поля боя.

Из-за этого после окончания войны в Афганистане в 1989 г. доктрина военно-полевой медицины была пересмотрена.

Афганский конфликт был полезен для новых открытий. Среди известных медиков в этой отрасли - Евгений Константинович Гуманенко. Военно-полевая хирургия в его лице обрела теоретика и практика.

Он не только собственноручно спас несколько тысяч раненных, проведя сложнейшие операции в полевых условиях, но и написал массу методических пособий по этому вопросу. Он автор одного из наиболее известных на постсоветском пространстве учебников по военно-полевой хирургии. Гуманенко Е. К. также является историком рассматриваемой дисциплины.

Зарубежная ВПХ в США после Второй мировой

Железный занавес, которым СССР отгородился от всего мира после Великой Отечественной, тормозил развитие военной полевой хирургии в этой стране. Так, в Европе и США эта отрасль эволюционировала значительно быстрее. Уже с начала войны во Вьетнаме в США научились быстро эвакуировать пострадавших с поля боя.

Кроме того, в европейских странах после Второй мировой велись активные разработки мобильной аппаратуры и инструментов, которые сегодня облегчают работу хирургам в полевых условиях. Также была изобретена целая серия кровоостанавливающих, кровозаменяющих, болеутоляющих препаратов - которые позволяют спасать сотни тысяч жизней в военное и мирное время.

Автор книги:

Описание книги

Учебник "Военно-полевая хирургия" предназначен для студентов медицинских вузов, составлен в соответствии с программой изучения этой дисциплины и имеет ряд принципиальных особенностей:1. Учебник по военно-полевой хирургии написан специалистами Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова, главным образом сотрудниками кафедры военно-полевой хирургии. Все авторы учебника "Военно-полевая хирургия" - военные врачи, которые имеют личный опыт оказания хирургической помощи и лечения раненых в различных войнах, вооруженных конфликтах и миротворческих операциях (Афганистан, Северный Кавказ, Югославия и др.).2. Кафедра и клиника военно-полевой хирургии ВМелА. основанная в 1931 году выдающимся русским хирургом, творцом системы этапного лечения раненых В. А. Оппелем - это первая самостоятельная кафедра военно-полевой хирургии в стране. Сотрудниками кафедры были выдающиеся военные хирурги М Н. Ахутин. С. И. Банайтис. Н. Н. Еланский, В. И. Попов. А. Н. Беркутов, И. И. Дерябин и др. Вся современная военно-полевая хирургия как наука в значительной степени является результатом деятельности специалистов кафедры. На кафедре накоплен значительный опыт преподавания военно-полевой хирургии разным категориям обучающихся - от слушателей факультетов подготовки врачей до преподавателей медицинских институтов. В разные годы специалистами кафедры было подготовлено более десяти учебников по военно-полевой хирургии.3 Клиника военно-полевой хирургии является известным региональным центром Северо-Запада страны по лечению тяжелой сочеганнои травмы и огнестрельных ранений мирного времени. Сотрудники клиники ежедневно оказывают многопрофильную неотложную помошь при наиболее тяжелых и сложных травмах, что позволяет им быть признанными экспертами во всех разделах хирургии повреждении. Современное оснащение клиники и разработанные передовые хирургические технологии специалисты кафедры постоянно используют при окаынии помощи раненным военнослужащим в ходе командировок в составе групп усиления передовых военных госпиталей.4. При кафедре военно-полевой хирургии работает научно-исследовательская лаборатория военной хирургии, которая занимается исследованиями поражающих свойств современного оружия и средств защиты от него как в экспериментальных условиях, так и в ходе вооруженных конфликтов. Сотрудниками кафедры и лаборатории постоянно разрабатывается новое хирургическое оснащение, предназначенное для применения в военно-полевых условиях.5. Все общие и частные разделы учебника "Военно-полевая хирургия" написаны известными специалистами в конкретных областях военно-полевой хирургии и хирургии повреждении на основе собственных данных и с учетом опыта отечественной и зарубежной военной медицины.

Общая характеристика и классификация огнестрельных ран.

Раной принято называть механическое повреждение, сопровождающееся нарушением целости наружных покровных тканей, в абсолютном большинстве - кожных покровов. В общем смысле допустимо говорить, что рана - это откры­тое механическое повреждение, хотя в ряде широко распространенных и узаконенных частных классификаций встречаются более узкие трактовки откры­того повреждения. Так, при повреждениях черепа открытыми считаются только те, которые сопровождаются нарушением целости апоневроза.

Огнестрельная рана - повреждение тканей и органов с нарушением целости их покрова (кожи, слизистой или серозной оболочки), вызванное огнест­рельным ранящим снарядом и характеризующееся зоной первичного некроза и изменений, обусловливающих образование в окружающих тканях очагов вторич­ного некроза, а также неизбежным первичным микробным загрязнением, что зна­чительно увеличивает риск развития раневой инфекции.

В зависимости от ранящего снаряда различают пулевые и осколочные огнестрельные раны. Поражающие свойства этих ранящих снарядов определя­ются особенностями огнестрельного -оружия и боеприпасов.

В соответствии с международным гуманитарным правом, соблюдаемым армиями большинства цивилизованных стран, при поражении живой силы про­тивника должны использоваться лишь средства, выводящие бойцов из строя и лишающие их боеспособности, но не причиняющие им излишних страданий и не преследующие цель непременного лишения их жизни. Уместно заметить, что начало формированию норм международного гуманитарного права положила Санкт-Петербургская декларация 1868 г., явившаяся первым международным соглашением о неприменении против людей разрывных пуль и других снарядов, Причиняющих им страдания и превышающих по своему действию решение главной задачи военного противоборства - выведение из строя максимального числа бойцов противника. В ноябре 1993 г. исполнилось 125 лет со дня подписания Санкт-Петербургской декларации, подготовленной и приня­той по инициативе и при активном участии правительства России. В 1990 г. существующие в настоящее время нормы международного гуманитарного права утверждены для Вооруженных сил специальным приказом министра обороны.

Однако, несмотря на все принятые международные соглашения, тяжесть боевых огнестрельных повреждений в последние годы существенно возросла, хотя специально такая цель при создании новых образцов огнестрельного ору­жия не преследовалась. Это связано с общим научно-техническим прогрессом, изменением условий и форм ведения боевых действий в современной войне. Войны стали значительно более динамичными, распространились на обширные пространства континентов, на водное и воздушное пространства. Появилась задача создания облегченного боекомплекта к огнестрельному оружию, допус­кающего его перемещение на большие расстояния с наименьшими затратами, но вместе с тем не утрачивающего своего поражающего эффекта. Решение этой задачи привело к созданию автоматического стрелкового оружия под малокали­берные пули 5,56 и 5,45 мм, обладающие высокой начальной скоростью, дости­гающей 990 м/с. Такое оружие принято сейчас на вооружение в большинстве стран. Однако возрастание кинетической энергии ранящих снарядов, призванное компенсировать снижение калибра увеличением начальной скорости полета, независимо от замысла конструкторов привело к изменению раневой баллистики и увеличению тяжести повреждений. Малокалиберная пуля, попадая в тело чело­века, быстро теряет энергию, передавая ее окружающим тканям, утрачивает устойчивость, приобретает склонность к поворотам, легко создает отклонения (девиации) раневого канала. При этом увеличивается распространенность пер­вичного и вторичного некроза тканей, затрудняется суждение о проекции ране­вого канала. Кроме того, некоторые пули (например, пуля М-855 калибра 5,56 мм к американской винтовке М-16А) при выстрелах с расстояния до 10 м нередко фрагментируются, что создает дополнительные предпосылки для увеличения тяжести причиняемых повреждений.

Другой объективной причиной увеличения тяжести боевых повреждений, обусловленных современными видами так называемого обычного оружия, т.е. не относящегося к категории оружия массового поражения, является совершен­ствование средств индивидуальной и коллективной бронезащиты. Они не могут не совершенствоваться, поскольку существует боевое оружие, но эта же причина вызывает и обратный процесс - увеличение поражающей мощи боевого оружия в целях сохранения его эффективности при использовании средств защиты. Таким образом, научно-техническое развитие в этой области прогрессирует с обратной связью, что неизбежно реализуется в возрастании тяжести боевых повреждений.

В годы Великой Отечественной войны взрывные повреждения обычно не выделяли из общей группы огнестрельных ран, поскольку основной их фактор - осколочные ранения - был близок по характеру к огнестрельной травме. В пос­леднее время положение изменилось: стремление сохранить поражающую мощь взрывного оружия (прежде всего снарядов и мин) и увеличить радиус его действия, несмотря на современные средства бронезащиты, привело к появлению тяжелых, сочетанных и многофакторных взрывных поражений. Тяжесть таких поражений ясно обозначилась в последние годы войны в Афганистане. Особо тяжелые формы они приобретают в ходе локальных внутригосударственных конфликтов, когда в зону боевых действий неизбежно вовлекается мирное население, лишенное средств бронезащиты. Это обусловило выделение взрывных поражений в самостоятельную категорию современной боевой травмы, многие медицинские аспекты которой должны рассматриваться отдельно от огнест­рельных повреждений. Однако когда ведущим или даже единственным компо­нентом взрывного поражения являются осколочные ранения, их целесообразнее относить к группе огнестрельных ранений ввиду сходства характеристики пора­жающих факторов.

Классификация огнестрельных ран

I. По характеру ранящих снарядов:

1. Пулевые.

2. Осколочные:

а) осколками неправильной формы;

6) стандартными осколочными элементами (стреловидными, шариковыми и Др.).

II. По характеру ранения:

1. Слепые.

2. Сквозные.

3. Касательные.

III. По отношению к полостям тела:

1. Проникающие.

2. Непроникающие.

IV. По количественной характеристике:

1. Одиночные.

2. Множественные.

V. По локализации:

1. Изолированные (головы, шеи, груди, живота, таза, позвоночника,

конечностей). 2. Сочетанные (2 анатомических областей или более).

По отягощающим последствиям, сопровождающиеся:

Массивным кровотечением (в том числе с повреждением крупных сосудов);

Острой регионарной ишемией тканей;

Повреждением жизненно важных органов, анатомических структур;

повреждением костей и суставов;

травматическим шоком.

VII. По клиническому течению раневого процесса:

1. Осложненные.

2. Неосложненные.

Представленные обстоятельства создают существенные трудности при раз­работке единой классификации современных огнестрельных ранений.

Баллистическая и патоморфологическая характеристика огнестрельных ранений

Тяжесть ранений современными высокоскоростными малокалиберными пулями калибра 5,56 и 5,45 мм связана с их высокой начальной скоростью и неустойчивым движением в тканях. Сочетание широкого диапазона баллис­тических характеристик современных пуль (скорость, масса, калибр, форма, поведение в тканях) с различными свойствами повреждаемых тканей (плотность, эластичность, консистенция) создает большое разнообразие структурных осо­бенностей огнестрельных ран, объединяемых общим феноменом - возникнове­нием в тканях временной пульсирующей полости в момент ранения.

С образованием пульсирующей полости связывают в настоящее время основные особенности огнестрельной раны, ее особую тяжесть и повреждение органов и тканей далеко за пределами раневого канала. Большая часть энергии пули затрачивается на разрушение тканей, а временная пульсирующая полость возникает в основном за счет силы бокового удара - энергии пули, направлен­ной в стороны от раневого канала.

Различают постоянную полость, т.е. собственно раневой канал, и времен­ную как определенную фазу в образовании огнестрельной раны.

Размеры временной полости существенно превосходят калибр ранящего снаряда, а длительность ее существования в 500 раз превышает время прохож­дения снаряда через объект ранения. Обширность повреждения тканей в окруж­ности раневого канала находится в прямой зависимости от размеров временной полости и длительности ее существования. В свою очередь параметры временной пульсирующей полости зависят от баллистических характеристик ранящего снаряда (скорость полета, кинетическая энергия до ранения, величина энергии, поглощенной тканями при прохождении ранящего снаряда, распределение энергии в тканях по ходу движения снаряда и в стороны от раневого канала). Чем больше кинетическая энергия пули, тем выраженное пульсация временной полости и продолжительнее ее существование. Именно этими факторами объяс­няются обширное повреждение тканей по ходу раневого канала и образование внутритканевых гематом, повреждение сосудов, нервов и даже костей в стороне от раневого канала.

Размеры временной полости и масштабы повреждения тканей зависят как баллистических свойств ранящего снаряда, так и от анатомо-физиологических особенностей тканей и органов, через которые проходит пуля или осколок. Так, например, при прохождении ранящего снаряда через головной мозг, имеющий мягкую консистенцию, в процессе образования временной пульсирующей полости происходит его смещение в сторону от раневого канала. Движению а в стороны препятствуют кости свода и основание черепа. Кровоизлияния в ткань мозга и его желудочки обнаруживаются на значительном удалении от раневого канала. Таким образом, тяжесть ранения черепа и головного мозга зави­сит не только от непосредственного повреждения ранящим снарядом мозговой ткани, но и от общей деформации мозга в процессе образования временной пульсирующей полости.

При прохождении ранящего снаряда через легкое возникает относительно небольшая временная полость, а отсюда и небольшие по сравнению с другими органами и тканями повреждения. Это связано с воздушностью и содержанием большого количества эластических волокон в легочной ткани.

При прохождении ранящих снарядов через полые органы живота, запол­ненные жидким содержимым или газом, пульсация временной полости приводит к обширным разрывам стенок к периферии от раневого канала. Такие повреждения происходят вследствие передачи энергии ранящим снарядом на стенки органов через промежуточное звено - их содержимое. Этим объясняются незначитель­ные размеры зоны некроза (до 0,2 - 0,3 см) в области обширных разрывов стенок органов, что необходимо учитывать при хирургической обработке огнес­трельных ран живота. При повреждении паренхиматозных органов энергия ранящего снаряда передается непосредственно на ткань. Здесь на пути возникновения временной пульсирующей полости нет промежуточного звена в виде жидкости или газа, поэтому и наблюдается их разрушение с расхождением трещин в раз­ных направлениях. Степень повреждения паренхиматозных органов зависит от баллистических свойств ранящих снарядов.

В тканях, окружающих раневой канал, различают 3 зоны повреждений. Первая зона представляет собой раневой канал как результат непосред­ственного разрушения тканей ранящим снарядом. Он заполнен обрывками пов­режденных тканей, свертками крови и раневым экссудатом. Вторая зона - зона контузии, или первичного травматического некроза тка­ней вокруг раневого канала. Третья зона - зона коммоции, или зона вторичных некрозов. Две последние зоны возникают в результате бокового действия ранящего снаряда в процессе образования временной пульсирующей полости.

С достаточной определенностью можно говорить только о раневом канале и зоне первичного некроза. Третья зона выделяется лишь условно. Она не пред­ставлена сплошными, идентичными по глубине и характеру морфофункциональными изменениями в тканях. Эти изменения зависят от эластичности и устойчивости тканевых структур на отдельных участках, поэтому вторичный некроз очаговый, мозаичный и его очаги могут располагаться как вблизи, так и на значительном отдалении от раневого канала.

В развитии вторичного некроза участвуют несколько факторов. Главные среди них - нарушение микроциркуляции и протеолиз, обусловленный освобож­дением ферментов в зоне первичного некроза. Однако для огнестрельных пов­реждений характерен также особый, третий механизм вторичного некроза. Он связан с кавитационным, ударно-волновым повреждением тонких субклеточных структур. Благодаря целенаправленному изучению вопросов раневой баллис­тики современных огнестрельных снарядов, а также исследованию биомоле­кулярной сущности воздействия ударно-волнового механизма на ткани за пределами раневого канала понятие «молекулярное сотрясение» обрело но­вое, конкретное содержание.

В процессе формирования очагов вторичного некроза, распространенность которых зависит от баллистической характеристики ранящего снаряда, все 3 указанных механизма (кавитационное повреждение субклеточных структур, микроциркуляторные нарушения и протеолиз) объединяются и вступают в синергическое взаимодействие.

Раневой канал при сквозных ранениях имеет входное и выходное отверс­тия, при слепых - только входное. Размеры отверстий зависят от баллистических свойств ранящего снаряда. При ранениях высокоскоростными малокалиберными пулями объем поврежденных тканей нарастает к выходному отверстию; при ранениях стреловидными элементами и игольчатыми пулями наблюдается равно­мерное повреждение тканей от входного к выходному отверстию, а при ранениях стальными шариковыми осколками, ребристыми кубиками, каучуковыми и пласт­массовыми шариками, осколками от корпусов снарядов наибольшие поврежде­ния наблюдаются в области входного отверстия.

Это связано с тем, что форма осколков способствует более быстрой потере их скорости как в воздухе, так и в более плотных средах, и поэтому в зоне выходного отверстия объемы повреждения тканей обычно незначительны. Направление и длина раневого канала могут быть самыми различными и опреде­ляются при сквозных ранениях путем сопоставления входного и выходного отверстий. При этом удается составить представление о тех тканях и органах, которые могут быть повреждены при данном ранении. При слепых ранениях путем простого осмотра раненого установить длину и направление раневого канала затруднительно.

Раневой канал даже при сквозных ранениях пулей калибра 7,62 мм никогда не представляет собой прямолинейную трубку. Это объясняется тем, что пуля при ударе, например, о кость, может изменить направление и раневой канал приоб­ретает форму дуги, угла и т.д. Эти искривления называют первичными девиация­ми раневого канала. Кроме того, поврежденные при прямом ударе кожа, мышцы, фасции и другие ткани имеют различную сократимость, и поэтому внутренняя форма раневого канала представляется извилистой, зубчатой. Такие искривле­ния называют вторичными девиациями раневого канала.

Необходимо учитывать особенности раневого канала при ранениях, сопро­вождающихся многооскольчатыми переломами костей, при которых костные отломки различной величины, получая часть энергии от ранящего снаряда, с большой скоростью разлетаются в стороны от раневого канала, образуя очаги дополнительного повреждения тканей.

Течение раневого процесса и заживление ран связаны также с жизнеде­ятельностью микроорганизмов, которые всегда присутствуют в содержимом раневого канала в виде так называемого микробного загрязнения. Основные стадии течения раневого процесса: самоочищение раны, грануляция, эпителизация и рубцевание и заживление. Микроорга­низмы попадают в рану при ранении, но могут попадать в нее и позже, когда для этого создаются условия. Однако если микробное загрязнение является неиз­бежным и закономерным следствием ранения, то развитие раневой инфекции - не закономерность, и раны могут заживать без осложнений, несмотря на присутствие в них микроорганизмов. Не все попавшие в рану микроорганизмы находят в ней условия для существования. Происходит их своеобразная селек­ция. Так, анаэробы плохо развиваются в широко открытой ране, которая хорошо аэрируется, некоторые микроорганизмы не могут развиваться в условиях возни­кающего в ране ацидоза, часть их механически вымывается из раны кровью и раневым секретом. Кроме того, микроорганизмы подвергаются фагоцитозу и воздействию гуморальных иммунобиологических факторов. Вместе с тем в огнестрельной ране имеется и ряд условий, способствующих развитию раневой инфекции. Так, в ране могут образовываться замкнутые полости, куда не прони­кает воздух, что способствует развитию анаэробов. В стенках раневого канала находятся мертвые ткани, которые могут служить хорошей питательной средой для микроорганизмов. Следует учитывать, что раневой канал окружен тканя­ми с измененной реактивностью и пониженной сопротивляемостью инфекции. Способствуют развитию раневой инфекции массивная кровопотеря, белковый и электролитный дисбаланс, авитаминоз, иммунодефицит и другие неблагоп­риятные факторы.

Клинические признаки огнестрельного ранения зависят от калибра и кон­фигурации ранящего снаряда, от сквозного или слепого, одиночного или мно­жественного, изолированного или сочетанного характера ранения, его локализации, повреждений сосудов, нервов, других важных анатомических образований и внутренних органов, а также от стадии раневого процесса. Обычно по характеру, величине и конфигурации раневых отверстий в коже можно определить, каким ранящим снарядом (пуля, стандартный осколок или осколок неправильной фор­мы) нанесена рана. При сопоставлении входного и выходного отверстий пред­положительно можно судить о повреждении различных анатомических структур на пути ранящего снаряда. Боль в области раны, кровотечение различной интен­сивности и нарушение функции поврежденной части тела являются постоянными клиническими признаками огнестрельного повреждения. Выраженность общих расстройств зависит от тяжести и локализации повреждения. В зависимости от сроков поступления раненых определяются признаки той или иной стадии ране­вого процесса.

В соответствии с общими филогенетически сложившимися механизмами мес­тных процессов в поврежденных тканях возможно заживление огнестрельной раны первичным или вторичным натяжением.

Заживление первичным натяжением происходит при «точечных», чаще сквозных огнестрельных повреждениях, не сопровождающихся обширным раз­рушением тканей, их выраженным отеком или кровотечением. Такие раны обычно не требуют хирургической обработки. Самоочищение раны при этом осуществляется в процессе травматического отека, который одновременно способствует смыканию краев раны. Образующийся в области точечных ране­вых отверстий соответствующий их размерам струп выполняет роль биологи­ческой повязки и обеспечивает рубцевание с последующей эпителизацией по поверхности ран.

Обширные огнестрельные раны заживают вторичным натяжением. Это связано с наличием некротических тканей, при которых самоочищение раны проис­ходит через нагноение. В этом случае нагноение не является обязательным при­знаком раневой инфекции и сменяется образованием грануляционной ткани, что означает переход к пролиферативной фазе воспаления. Заживление раны проис­ходит от краевой эпителизации и завершается формированием грубого рубца. Рубцевание является следствием старения и сморщивания грануляционной ткани. Формированию в ряде случаев келоидного рубца способствуют гипопротеинемия, недостаток альбуминов, ферментов, качественная недостаточность пула аминокислот.

Общие принципы лечения огнестрельных ранений

Лечение сложных огнестрельных ранений различной локализации с мно­жественными повреждениями важных анатомических структур составляет задачу специализированных отделений госпитального звена. Обобщенной моделью, на которой можно рассмотреть принципы лечения огнестрельных ран, является костно-мышечная рана человека, нанесенная современными ранящими сна­рядами - высокоскоростными малокалиберными пулями и осколками взрывных боеприпасов.

Главные объекты лечебного воздействия при огнестрельном ранении - зона первичного разрушения (некроза) тканей и участки вторичного некроза в ее окружении, а также микробная флора раны. С первых часов после ранения наря­ду с обезболиванием и остановкой кровотечения задача состоит в том, чтобы обеспечить наилучшие условия для самоочищения раны и ограничить распрос­транение вторичного некробиоза. Важнейшей и наиболее доступной формой начала лечебного процесса является наложение первичной повязки. Первичная повязка защищает рану от неблагоприятного воздействия внешней среды и от вторичного микробного загрязнения, обеспечивает отток раневого отделяемого с частичным удалением мелких элементов первичного загрязнения. При обшир­ных огнестрельных ранениях необходима иммобилизация поврежденного сег­мента, предохраняющая его от вторичной травматизации.

Центральным компонентом лечебного воздействия является хирургическая обработка огнестрельной раны. Большинство огнестрельных ран подлежит возможно ранней хирургической обработке. В зависимости от показаний различают первичную и вторичную хирургическую обработку ран.

Первичная хирургическая обработка выполняется по первичным показаниям т.е. по поводу прямых и непосредственных последствий огнестрельной травмы. Вторичная хирургическая обработка выполняется всегда по вторичным показаниям, т.е. по поводу осложнений (в абсолютном большинстве инфекцион­ных), требующих для своего развития дополнительных факторов (активно вегетирующая в ране патогенная микрофлора и др.) и, следовательно, являющихся не прямым, а опосредованным последствием огнестрельной травмы. Даже если хирургическая обработка, выполненная по вторичным показаниям, стала первым по счету хирургическим вмешательством, она по сути остается вторичной хирур­гической обработкой.

Как первичная, так и вторичная хирургическая обработка может быть пов­торной. О повторной первичной хирургической обработке можно говорить тог­да, когда первое вмешательство по тем или иным причинам было заведомо нерадикальным. Тогда может возникнуть необходимость повторного вмешатель­ства до появления клинических признаков развивающихся инфекционных ослож­нений, т.е. по сути по тем же первичным показаниям. Показания к повторению вторичной обработки при тяжелых формах местной раневой инфекции могут возникать многократно.

Если имеются показания к первичной хирургической обработке, то она должна быть по возможности ранней и радикальной. Огнестрельные ранения, при которых первичная обработка раны не показана, в общей сложности состав­ляют до 30 % всех огнестрельных повреждений. К таким случаям относятся касательные или «точечные» сквозные и слепые ранения мягких тканей с малым диаметром входного и выходного отверстий без повреждения крупных сосудов и нервов, не проникающие в полости, не сопровождающиеся огнестрельными переломами костей (кроме так называемых дырчатых переломов) и обильным загрязнением раны.

Сроки ранней первичной хирургической обработки обычно ограничиваются 6-12 ч, поскольку именно в этот период завершается преобразование неизбежно­го микробного загрязнения в микрофлору раны и создаются условия для разви­тия инфекционного процесса. Однако в боевой обстановке при массовом потоке раненые достигают этапов эвакуации, где может быть оказана хирургическая помощь в более поздние сроки после ранения. В связи с этим в военно-полевой хирургии первичная хирургическая обработка, произведенная в 1-е сутки после ранения, считается ранней, через 24-48 ч - отсроченной, а после 48 ч - поздней.

Под радикальностью первичной хирургической обработки понимается не столько широта иссечения поврежденных тканей, сколько полноценное выполне­ние всех задач вмешательства. Задачи и техника первичной хирургической обра­ботки зависят от характера повреждений и сроков ее проведения. Основные этапы ПХО: рассечение, иссечение, ревизия и реконструкция раны.

В кратком изложении общие задачи этой операции следующие.

1. Рассечение раны, превращение ее в своеобразный зияющий кратер, пред­оставляющий доступ к глубоким очагам повреждения и обеспечивающий наилуч­шие условия для процессов биологического самоочищения.

2. Иссечение- удаление всех мертвых и явно нежизнеспособных тканей, являющихся базой формирования и распространения очагов вторичного некроза в окружности раневого канала вследствие аутокаталитического ферментативного протеолиза.

3. Обеспечение тщательного гемостаза с удалением обширных межмышеч­ных, внутритканевых и субфасциальных гематом.

4. Удаление крупных инфицированных инородных тел и свободных костных отломков, лишенных питания и способных причинить дополнительную травму тканям.

5. Создание оптимальных условий дренирования всех ответвлений раневого канала и межтканевых «карманов».

Соблюдение всех этих требований определяет радикальность первичной хирургической обработки. В ходе пособия полностью выполняются все элементы вмешательства, которые должны соответствовать патогенетической концепции раневого процесса. Это, однако, не означает, что радикальная хирургическая обработка всегда является окончательной. Элементы реконструкции раны могут быть выполнены и через определенное время после первичной обработки. К ним относятся - сосудистый шов, шов нерва, шов сухожилия, остеосинтез.

В соответствии с действующей военно-полевой хирургической доктриной глухой первичный шов после обработки огнестрельной раны не накладывается. Наложение первичных швов на рану с постоянным активным дренированием сле­дует расценивать как исключение, допустимое лишь при уверенности в полноцен­ности хирургической обработки, при лечении раненого в стационарных условиях под постоянным наблюдением оперировавшего хирурга. Исключение составляют также раны лица, головы, наружных половых органов и раны груди с открытым пневмотораксом, для закрытия которых используется первичный шов.

В случае вынужденной задержки первичной хирургической обработки при массовом поступлении раненых должны проводиться мероприятия, ограничиваю­щие распространение вторичного некроза и снижающие опасность развития инфекционных осложнений. К ним прежде всего относятся правильная организа­ция медицинской сортировки, при которой выделяются раненые, нуждающиеся в хирургической обработке в первую очередь: с продолжающимся кровотечением, наложенными жгутами, отрывами и обширными разрушениями конечностей, приз­наками гнойной или анаэробной инфекции. Всем остальным раненым с показа­ниями к хирургической обработке первичное пособие оказывают в ограниченном объеме. Основным мероприятием в этом случае становится инфильтрация окруж­ности раны 0,25% раствором новокаина и растворами антибиотиков (желатель­но широкого спектра действия). При возможности выполняется многокомпонентная блокада в окружности раневого канала, включающая наряду с антибиотиками антиферментные препараты и стероидные гормоны. Один из вариантов такой блокады разработан на кафедре военно-полевой хирургии Военно-медицинской академии. Вводят раствор следующего соста­ва: стероидные гормоны в количестве, эквивалентном 125-375 мг гидрокортизона; ингибиторы протеаз в дозе, соответствующей 10 000-30 000 ЕД контрикала; антибиотики: левомицетина сукцинат (1-3 г) или аминогликозиды - мономицин (0,5-1 г); 80-200 мл 0,25% раствора новокаина с добавлением 3-5 мл 4 % раство­ра бикарбоната натрия (для коррекции ацидоза в раневой среде).

Кроме того, проводится корригирующая инфузионная терапия. По показа­ниям выполняют широкую подкожную фасциотомию и дренируют наиболее глу­бокие «карманы» раны с помощью дополнительных разрезов. В ряде случаев проведение этого комплекса лечебных мероприятий вообще исключает в после­дующем необходимость хирургической обработки, а у остальных раненых задер­живает развитие инфекционных осложнений. С такой же целью в настоящее время изучаются методы физического воздействия на ткани, препятствующие развитию вторичного некроза (электромагнитное или СВЧ-поле и др).

Особенности техники первичной хирургической обработки ран

Перед оперативным вмешательством тщательно изучают характер раны с целью выяснения направления раневого канала, наличия повреждения костей, суставов, крупных сосудов и нервов. В зависимости от предполагаемого объема операции применяется общая или местная анестезия.

Кожу рассекают через рану, а при сквозных огнестрельных ранах - со сто­роны входного и выходного отверстий. Затем экономно иссекают ушибленные участки кожи. Длина кожного разреза должна обеспечить хороший доступ для обработки раневого канала. Далее рассекают апоневроз с дополнительными раз­резами в поперечном направлении в области углов раны, чтобы апоневротический футляр не сдавливал отечные мышцы после операции. Края раны разводят крючками и послойно иссекают нежизнеспособные мышцы с очагами некроза. О жизнеспособности мышц судят по их цвету, кровоточивости, сократительной спо­собности и характерной сопротивляемости (упругости). Жизнеспособные мышцы сохраняют активную кровоточивость и способность к сокращению при механи­ческом раздражении.

В последние годы предложен ряд способов определения границ нежизнес­пособности тканей с помощью прокрашивания или достижения эффекта погиба­ющих тканей. Однако широкого практического применения эти способы пока не получили. По мере иссечения нежизнеспособных тканей из раны удаляют ино­родные тела, свободно лежащие мелкие костные отломки. Не следует искать мелкие костные фрагменты или ранящие снаряды, расположенные вдали от ос­новного раневого канала, так как это приводит к дополнительной травматизации тканей, увеличению раны и в конечном итоге к созданию неблагоприятных усло­вий для ее заживления. Если при иссечении нежизнеспособных тканей обнаружи­ваются крупные сосуды или нервные стволы, их осторожно оттесняют в стороны тупыми крючками. Фрагменты поврежденной кости не обрабатывают, за исключением острых концов, способных вызвать вторичную травматизацию тканей. На мышцы накладывают редкие швы для прикрытия обнаженной кости с целью профилактики раневого остеомиелита. Мышцами также следует прикрыть обна­женные сосуды и нервы во избежание тромбоза сосудов и гибели нервов. Операция должна быть завершена инфильтрацией тканей вокруг обрабо­танной раны растворами антибиотиков. Способ дренирования зависит от избранной методики лечения раны в пос­леоперационном периоде. Наложение первичного шва допускается на раны лица, волосистой части головы, наружных половых органов, где редко развиваются инфекционные осложнения.

Лечение ран в послеоперационном периоде. Если первичная хирургическая обработка огнестрельной раны осуществля­ется в стационарных условиях, где возможно наблюдение оперировавшим хирур­гом, то послеоперационное лечение может проводиться по разным вариантам в зависимости от характера повреждения, стадии раневого процесса, объема вы­полненной операции и материального обеспечения стационара.

При полном удалении нежизнеспособных тканей возможно наложение первичного шва на рану с проведением непрерывного проточного или ирригационно-аспирационного вакуумного дренирования. В последнем случае используют двухпросветную дренажную трубку. В хорошо оснащенных стационарах имеются установки для лечения обширных ран в управляемой абактериальной среде.

Однако наиболее распространено и доступно в военно-полевых условиях лечение ран под повязками. Такое лечение основано на ряде принципов.

1. Применение лекарственных средств с помощью повязок следует осущес­твлять в строгом соответствии с фазой раневого процесса. Нет средств и нет повязок, стимулирующих заживление ран вообще. Все они выполняют строго определенные функции. Так, в фазе отека и биологического очищения раны применяют антисептические средства и протеолитические препараты, а также гипертонические растворы, способствующие удалению раневого отделяемого. В дальнейшем необходимы средства, стимулирующие пролиферативные, а затем регенераторно-репаративные процессы в ране.

2. Самое мощное местное медикаментозное воздействие утрачивает эффек­тивность, если оно не сочетается с физическим воздействием перевязочных материалов и средств, содействующих очищению раны и поддержанию под повязкой среды, благоприятствующей процессам заживления. В этом смысле особое внимание привлекает использование в первой фазе раневого процесса различных аппликационных сорбирующих материалов. Значительные преиму­щества имеют мази на водорастворимой полиэтиленгликолевой основе, кото­рые способствуют проникновению активных лекарственных препаратов в ткани, окружающие рану.

3. Частота смены повязок соответствует выполняемым ими задачам и зависит от возможностей поддержания под повязкой параметров раневой среды, адекватных биологической фазе раневого процесса. В фазе очищения раны повязки меняют значительно чаще, чем в фазе активации регенераторно-репаративных процессов.

Конечной целью лечения раны всегда являются ее заживление и восстанов­ление покровных тканей. Вторичное заживление нередко оказывается длитель­ным процессом, поэтому на различных этапах лечения используют хирургические методы восстановления покровных тканей. Через 4-5 дней после операции, когда рана очищена, но еще нет грануляционной ткани и отсутствуют признаки раневой инфекции, накладывают первичные отсроченные швы. Это наиболее рациональ­ный метод лечения огнестрельных ран в боевой обстановке. Если рану можно закрыть только в более поздние сроки (на 10-14-й день после первичной хирур­гической обработки), когда после отторжения некротических тканей образуется грануляционная ткань, то накладывают ранние вторичные швы.

Иногда долго не удается зашить рану из-за того, что в ней образуются новые участки некроза и их отторжение затягивается. Тогда в ране образуется уже не только грануляционная, но и рубцовая ткань, которую перед наложением швов необходимо иссечь, после чего накладывают поздние вторичные швы (че­рез 15-30 дней).

Для закрытия обширных ран приходится прибегать к различным методам свободной и несвободной кожной пластики.

В случае осложненного течения раневого процесса, связанного в абсолют­ном большинстве случаев с раневой инфекцией, выполняют вторичную хирурги­ческую обработку. В ходе лечения ее нередко многократно повторяют. Сроки и содержание вторичной хирургической обработки каждый раз определяются ин­дивидуально, исходя из особенностей осложненного течения раневого процесса. Местное лечение ран утрачивает эффективность без интенсивной общесомати­ческой корригирующей терапии.

Лечение огнестрельных ран на этапах медицинской эвакуации

Первая медицинская помощь на поле боя состоит в наложении пер­вичной повязки с помощью индивидуального перевязочного пакета (ППИ), введе­нии обезболивающего лекарства из индивидуальной аптечки, временной остановке кровотечения из раны. При проникающем ранении груди накладывают окклюзионную повязку с помощью ППИ. При обширных повреждениях и признаках огнестрельных переломов костей осуществляют транспортную иммобилизацию поврежденного сегмента подручными средствами.

Доврачебная помощь. Исправление повязки на ране. Временная оста­новка кровотечения и транспортная иммобилизация табельными средствами. По показаниям повторно вводят обезболивающие средства.

Первая врачебная помощь. Устранение дефектов оказания медицинской помощи на предыдущих этапах.При сочетанных ранениях и при травматическом шоке проведение инфузионной терапии. По особым показаниям - трансфузионной терапии. При множественных ранениях конечностей делают проводниковые новокаиновые блокады. Вводят антибиотики и столбнячный анатоксин.

Квалифицированная медицинская помощь. Первичная хирургичес­кая обработка по показаниям. В случае массового поступления обеспечивают сортировку раненых и выполнение превентивных мероприятий (блокады, дрени­рование ран) тем раненым, которым вынужденно откладывается первичная хирургическая обработка при показаниях к ней. Противошоковое лечение в пол­ном объеме. Лечение огнестрельных ран в госпитальном звене осуществляется в соответствии с принципами, изложенными выше.